Андрей Загорцев - Спецназ Третьей Мировой. Русские козыри

– Всё правильно. Мимо нас прошли сперва шестеро, потом вверх, скорее всего, от машины, поднялось трое. Схема замены на посту понятна. Сейчас поднимаемся в том же порядке вверх и потом уходим на северо-восток на высоту.

Вскоре мы снова взбирались по тропинке, обойдя площадку связи. Шедший впереди Кузнец снова остановился, дождался всей группы.

– Пост впереди! Сейчас, если выйдем из-за скалы, он будет метрах в пятидесяти чуть выше на открытой площадке. Я уже сползал посмотрел – на вершину лучше уходить отсюда, нас от обзора прикроет хребет.

Действительно, если сойти с тропы сейчас, то можно по этому хребту спокойно выйти чуть ли уже не на середину горы с отметкой «тысяча семьсот».

Ещё три часа тяжелейшего перехода. Перчатки ещё держались, но уже были основательно потёрты, ноги и плечо просто ныли от перегрузок. Бывали моменты, когда идущий в головном дозоре Ковалёв просто затаскивал меня вместе с контейнером на какой-нибудь выступ. Приходилось очень часто останавливаться: сперва забираться самому, а потом тащить рюкзак. Шли почти что налегке. Старшина, кроме автомата и пистолета, тащил ещё с собой самодельные альпинистские обвязки и мотки шнура, какой-то набор связистских инструментов, которые ему могли понадобиться. Я шёл только с пистолетом и ножом, но тащил контейнер с аппаратурой. Бахраджи шёл с полным боекомплектом и с рюкзаком, в который напихал дополнительные боеприпасы, запихнул свой термос с горячим чаем, несколько кусочков жареной рыбы, пару банок тушенки, связку щепок от топляка, медицинскую аптечку и привязанную к рюкзаку специальную плащ-палатку «Дождь». На высоту тысячи метров взобрались к тому моменту, когда уже заходило солнце. Весь остров в редких клочках тумана был как на ладони. Аэродром, постройки, отвалы породы возле шахты. За более низкими скалами на южной части острова виднелись танкерные бочки и выступающие в открытое море пирсы. Я зафиксировал в памяти картинку – водолазам наверняка пригодится. Напротив нас была ещё одна гора, гораздо меньшего размера. Зенитный пост американцев «Гнездо Кондора» находился как раз в седловине между двумя вершинами. Место для установки поста идеальное. Для штурмовки и бомбометания аэродрома самолёты, заходя с моря, должны будут снижаться, сбрасывать скорость и как бы нырять в этот распадок и тут же натыкаться на зенитную установку.

«Локхид» заходил именно этим курсом. Наверняка аналогичные посты имеются ещё где-то среди скальных распадков по периметру острова, а локаторы постов находятся в единой сети противовоздушной обороны острова. По моим расчётам, силы ПВО острова в наземной компоненте – где-то до батальона со штабными секциями и взводами обеспечения. К тому же на аэродроме наверняка стоят истребители, прикрывающие воздушное пространство. Самолёт-разведчик летал сам, без прикрытия. Тут, понятно, он ведет разведку обширной акватории, а истребители не предназначены для столь долгих полётов. Скорее всего, на аэродроме стоит дежурная пара.

Пока я размышлял, Бахраджи нашёл небольшую нору в скалах и начал распаковывать рюкзак.

– Командир, дорогой, надо кушать! Силы нужны ещё в гору забираться! Шашлык-машлык, зелень-мелень не обещаю, но рыбка, горячий чай, галеты американские будут, пальчики оближешь!

Я забрался в пещерку и вытянул ноги, закинув их на обледеневшие камни, подтащил к себе контейнер и начал проводить осмотр. Пока Ара готовил, старшина пошёл на разведку дальнейшего маршрута. Бахраджи открыл комбинированный котелок, в который упаковал жареные куски. Развёл из щепок микроскопический костер, чуть подогревая содержимое, распаковал пачку с крекерами. Я с удовольствием курил, изредка пряча огонёк сигареты в перчатке. Вернулся Кузнец, осторожно втиснулся, стараясь не задеть рюкзак с аппаратурой и не затушить костерок.

– Подобрал более-менее нормальный маршрут. В бинокль осмотрел – уступов достаточно хватает. Сама верхушка горы как бы срезана, скорее всего, есть неплохая площадка. Часов пять-семь затратим на подъём. В некоторых местах буду идти первым, потом всех подтягивать и страховать. Холодает что-то… брр! – Ковалёв поёжился и отстегнул наушники от бейсболки.

Бахраджи подал мне подкотельник с несколькими кусками рыбы и крекерами, сами с Ковалёвым принялись поглощать содержимое котелка, смачно хрумкая.

– Вкусные американские галеты, только желудок от них не радуется, – рассуждал Бахраджи. – Наши-то – и в атаку с ними можно идти, и плесени на пенициллин наскребсти, а если умеючи распарить, то как лаваш из тандыра получается. Американские хрустят хорошо, солёненькие, но сытости никакой.

– Политики капиталистов ты не понимаешь, Ара-джан, – оторвался от обгладывания рыбьего хвоста Кузнец. – Вот смотри – приходит американский рабочий в маркет свой, покупает пачку крекеров, ест, а не наедается. Идёт – и покупает еще!

– Лучше бы они бастовали против войны, а не впахивали на свою оборонную промышленность, – пробурчал армянин, разливая чай.

– Ещё немного, ещё чуть-чуть, – сказал я. – Надеюсь, сегодня до захода солнца будем на вершине, завтра спустимся к базе, поможем морякам и на эвакуацию.

– С трудом верится, – ответил старшина, – Мошар рассказывал, во Владивостоке и Тихоокеанске суета идёт не слабая. Подводников ещё дополнительные дивизии развёртывают, старые лодки с хранения снимают. Контрразведывательный режим на полную, комендантские патрули – после восьми вечера. Все китайцы и корейцы – как пропали! Японских диверсантов несколько групп уже отловили. Дивизии береговой обороны на постоянном боевом дежурстве. Думаю, командир, нам задачу нарежут попутную прямо здесь.

– Не каркай, Лёха! Сам чую – подвох где-то! У нас эвакуация на плоту и подбор лодкой. Высадка просчитана идеально вплоть да погоды, а при возвращении – просто выйти в координаты и ждать.

Постепенно за разговорами насытились, отдохнули ещё с полчаса и вышли на маршрут.

Последнее восхождение далось гораздо тяжелее. В один из моментов я сорвался с каменного уступа и повис на фале, вцепившись в него руками. Если сбросить контейнер, то я, легко подтянувшись, выкарабкаюсь. Кузнец наверху упёрся обеими ногами в камень и натужно хрипел, пытаясь удержать вес почти что в сто тридцать килограммов. Я медленно съезжал вниз по веревке, стараясь ногами нащупать какую-то опору. Положение спас Ара. Армянин отстегнул приклад от АКМ-Са и упорной планкой, зацепив веревку, подтянул меня к себе к скальному карнизу. Нащупав ногами камни, я сразу обрёл устойчивость и равновесие. Рюкзак пришлось стаскивать и поднимать отдельно. Если бы не перчатки, ладони бы я раскровавил и стёр до костей. До площадки, отчетливо видимой уже невооружённым глазом, до конца светового дня мы так и не дошли. Пришлось ночевать на склоне. Кузнец нашёл неплохой выступ, на который мы, взобравшись, свалились в изнеможении. В длину метров пять, в ширину – метра три. Для группы из трёх разведчиков достаточно. Из камней выстроили ветрозащитный экран. Бахраджи соорудил из плащ-палатки навес. Теперь даже с близкого расстояния днёвку группы обнаружить невозможно. Попили чаю, поужинали одной банкой тушёнки на троих. Выставлять дозоры и организовывать дежурство бессмысленно – подобраться к нам можно только или снизу, или сверху. Поэтому – всем спать. Я устроился между каменной стеной и рюкзаком, натянул наушники бейсболки, сверху капюшон «аляски» и непромокаемого комбинезона, для страховки выпил «сонную» таблетку, чуть поворочался и заснул. Не хочу, чтобы мой мозг ночью работал и мне снились сны. Проснулся я, когда уже светало. Потянулся, проверяя работоспособность всех членов. Ноги чуть ноют, но это пройдёт, как только начнем движение. Остальное все в порядке за исключением того, что ужасно хотелось отлить. Сон на холодных скалах заставил поработать почки. Так, а где мои разведчики. Вот он, Ара, уже осторожно разжигает костёр из щепочек и подкидывает в него пару таблеток сухого спирта. Увидел, что я проснулся.

– Спирт, думаю, можно жечь: здесь мы далеко и высоко – запах никто не учует. Сейчас завтрак будет.

– Ковалёв куда делся?

– Наш старшина-джан уже на гору полез – фалы крепит, дорогу смотрит. Командир, чего танцуешь, иди отлей со скалы, я уже… эх, красота сверху-то!..

– Ага, лучше нет красоты, чем поссать с высоты, – сморщился я и поспешил вылезти из-под навеса.

С этой кучей формы, пока доберешься до причиндал, можно и штаны намочить. Ааааах, красота!.. Сделав все дела, я застегнулся и, достав из кармана пачку, закурил. Ветра почти не было, погода над островом обещала быть солнечная, без привычного тумана. Лишь на самой вершине нашей горы редкие клочья облаков, уже такие близкие. Так, а это что за шум. Я острожно приблизился к краю площадки. И взобрался на скальный гребень.

– Командир! На аэродром смотри! – откуда-то сверху, прямо из облаков на вершине, донёсся голос Кузнеца.