находилась в кармане у Дениса, когда я проводил первичный осмотр его имущества. Тогда еще, помню, задавался вопросом — а на кой пацану данный предмет? Нет, конечно, «быть можно дельным человеком, и думать о красе ногтей», но не с собой же таскать!
Ответа на этот вопрос не было до сих пор. Зато обнаружился владелец. Дело почти раскрыто!
Лицом реципиента я владел еще не в полной мере. И, судя по загоревшимся глазам старшей сестры, спалился в полный рост.
— Ага! — торжествующе вскричала она. И стала медленно отводить правую руку назад. Для нового удара.
Ну, то есть это мне показалось, что она делает это очень медленно. На самом деле, подозреваю, вполне себе быстро она двигалась. Собиралась в очередной раз меня стукнуть. Но больше я не собирался ей этого позволять.
Воин Ланских Вадим, которого я так кстати вспомнил, был моим телохранителем и тренером. Безжалостный, не очень меня любящий (если быть точным, он меня на дух не переносил!), он заставлял меня заниматься так, что рвались жилы и трещали кости. Умения Чистильщика позволяли быстро усваивать информацию, так что к моменту, когда судьба развела нас по разным лагерям, я вполне неплохо владел рукопашкой и почти всеми видами ручного стрелкового оружия.
Ланские тогда, помнится, решили, что раз уж они отхватили джокера, то есть единственного среди новусов Ликвидатора, то нужно его всячески обучить и натаскать. Во благо клана, так сказать.
И сейчас память вдруг вытолкнула на поверхность один из этих навыков. Не память тела, конечно, скорее, знание теории, но и ее, родимой, хватило. Так как я сидел на полу, куда улетел после первой плюхи, ноги были не особенно заняты. Левая чуть вылетела вперед, сбивая опорную Алины, а правая рука, в тот же момент, захватила кисть сестры. Рывок на себя, и потерявшая равновесие девушка летит на пол.
Точнее, на меня. Силенок у этого доходяги не хватало, так что внятно провести прием я не смог. В результате, взвизгнувшая от неожиданности Алина рухнула сверху. Еще и заорала с перепугу.
Какой бы легенькой не казалась девушка, ее падение выбило из меня дух. Инстинктивно, я вытянул вперед руки, чтобы поскорее освободиться, и обнаружил, что они уперлись во что-то мягкое и упругое. Глаза подтвердили тактильные ощущения — этим «чем-то» были крепкие девичьи грудки.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга в полной прострации. Алина еще не вполне поняла, что произошло. А потом еще и поверить не могла в то, что случившееся — реально. Я же просто боялся лишний раз вздохнуть — понимал, что ничем хорошим вся эта ситуация не закончиться. Но и руки убирать не спешил — это было бы, как признание вины.
Затишье прервалось очередным тонким взвизгом. Затем последовало возмущенное: «Извращенец!» и в челюсть мне прилетает еще один удар. На этот раз — звонкая пощечина, нанесенная без всякой техники, на одних лишь инстинктах.
В голове взрывается сверхновая, щека немеет. Сестра вскакивает и тут же начинает рефлекторно поправляться. Ага, как будто в ее наряде, облегающем тело подобно змеиной коже, что-то может помяться!
— Совсем, что ли? — шипит Алина.
— А нефиг лезть! — отвечаю я, тоже поднимаясь. — Что за мода с кулаками кидаться?
— Додик, у тебя что, яйца отрасли?
В глазах девушки растерянность. Она явно еще не сталкивалась с сопротивлением младшего брата.
— У меня они всегда были. — рычу в ответ я. — А ты берега попутала в край!
— Что сказал? Да я тебя!..
— Ну давай! Рискни сиськами, дура!
Локти сестры тут же взлетают вверх, инстинкт требует защитить объект, которому угрожают. Я обидно смеюсь, вытаскиваю из кармана брюк пилочку, и бросаю ей.
— На, подавись!
Реакция у Алины оказывается на уровне. Пальцы буквально выхватывают металлический предмет из воздуха. Она крутит ее в руках, недоуменно хмуря брови, после чего выдает.
— Это не моя. Это мамина.
И растерянно смотрит на меня. Я так же удивленно расширяю глаза, потом, когда абсурд всей этой ситуации доходит до мозга, улыбаюсь. Секунда — и начинаю хихикать. Через три ко мне присоединяется старшая сестра.
Некоторое время мы стоим друг против друга и ржем. Причем, не сговариваясь, делаем это тихо, буквально давимся смехом. Чтобы, не дай бог, на звуки этого нездорового гогота не прибежала Лида или мама. Что странно, ведь, когда мы орали друг на друга, никого из нас соблюдение тишины не беспокоило. И, кстати, никто ведь и не явился. Видать, частенько у нас раньше такие сценки были.
— Ты зачем у мамы пилку спер? — отсмеявшись, Алина спрашивает это уже почти миролюбиво. Даже не добавляет в конце фразы привычного «додика» или «неудачника». Я пожимаю плечами — самому интересно, но тут сестра делает вывод. — Ты на дуэль с Мельниковым ее брал? Чтобы?..
Она не заканчивает предложение, но мне и так ясно, что хотела сказать девушка. Напряжение немного отпускает и я еще раз пожимаю плечами.
— Не знаю. Наверное. Веришь или нет, но я правда ничего не помню. Из того, что было до драки.
— Да уж! Драка! Сестра Светы, Фаина, она в вашем классе учится, видела, что там была за драка. В ухо сунули кулаком, в машину затолкали и повезли куда-то. Чтобы без лишних глаз отпинать хорошенько. Дуэль, блин! Запомни, Денис, дуэль только между равными бывает. А не между терпилой и альфой класса.
Вот, значит, как оно все было. Ну, да, похоже. Пришел я в себя в подворотне, где Дениса уже почти закончили пинать. Сперва убив — нечаянно, скорее всего. Просто слишком сильно стукнули, а он, додик такой, затылком на что-то твердое налетел.
А сестра, я смотрю, разговорилась! Уж не знаю, что тут повлияло — разрешенный вопрос по пилочке, которая оказалась украденной не у нее (а значит и в вещах сестры я не рылся — алиби!) или тот факт, что я умудрился дать девушке отпор. Но в итоге Алина стала более мирно настроена. Даже до нормального разговора снизошла — первый раз за знакомство, между прочим.
— Зря ты вообще с ним связался, Дэн. — продолжила она, видя, как я многозначительно молчу. — Ну, что тебе там осталось-то, в той школе? Год! Дотерпел бы уже как-нибудь. Столько молчал, а тут вдруг взбрыкнул. Мельников со своей шоблой тебя в асфальт закатает. Проведешь весь выпускной класс по больничкам. А матери потом платить! Хорошо еще, если калекой не сделают, тогда точно до конца жизни на ее шее повиснешь!
— Я даже не помню, кто это такой. — какая, все-таки, удобная штука для вселенца эта ваша амнезия! Все, что угодно можно на нее списать. — И что мы с ним не поделили.
— Ой, ну насмешил, мелкий! — Алина вытянула руку, я среагировал незавершенным блоком, но
