какая разница — в СССР никому до этого дела особенно нет, да и я не планирую злоупотреблять.
В половину одиннадцатого мы выдвинулись, звеня бутылками в сумках, в центр города.Ещё на подходе к кафе увидел кучкующихся родственников со стороны жены во главе с Маратом.А рядом с ним стояла… Я не поверил своим глазам! Юлька с большим животом.
— Ты что тут делаешь? — подбежал я к ним и отдал бутылки Марату.
— Я в декрете, — гордо заявила подруга. — Рожать приехала.
— К маме под крылышко? — догадался я. — Понятно. Юлька! Как я рад тебя видеть! — Обнять её получилось только со второго захода, когда обошёл её сбоку. — А Игнат?
— Работает… Отпуск возьмёт, как малыш родится, приедет нас из роддома встречать и месяц с нами тут побудет. Потом вместе вернёмся.
— Какие у вас планы грандиозные! — порадовался я за них. — Я и не думал-не гадал, что ты решишься путешествовать, не пригласил тебя. А ты сама пришла. Я так рад! Слава с Эммой сейчас подойдут. Мишка Кузнецов тоже.
Предложил ей пройти в кафе. Что стоять на улице?
— Смотрите, кто пришёл! — объявил я, как только мы вошли вовнутрь.
Юльку тут же обступили мама с бабушкой, Галия. Другие женщины с любопытством подтянулись. Усадили Юльку сразу за стол. Тут же понеслись шуточки, что она родит нам тут на свадьбе.
— Нет, мне ещё два месяца ходить, — смеялась Юлька.
Тут в кафе начали прорываться гости. Фейсконтроль на пути к столам осуществляли Ахмад и Марат. Таких предвзятых вышибал ещё ни одно кафе не видело. Они требовали выкуп с каждого, по-моему, даже с детей. Принимались любые варианты: деньги, подарки, стихи или песня.
Мы с женой стояли рядом и встречали гостей.
Некоторые произносили странный пароль «номер» и их пропускали.
Некоторые семьи пели хором, как батя с Кирой и детьми. Они под дружные аплодисменты гостей очень слаженно спели «Купила мама Лёше отличные галоши».
Поразило наличие аппаратуры и микрофонов, и конферансье, который очень хорошо обыгрывал каждый номер, как будто знал, с чем идут гости.
Оксана с сестрой Загита Диларой и сам Загит показали целый мини-спектакль про взаимоотношения в смешанных семьях. Все чуть ли не под столом валялись от смеха. Никто не оскорбился, не посчитал признание разницы в менталитетах чем-то неприличным. Посмеялись и пошли дальше, как и должно быть.
Некоторые гости обыгрывали в сценках анекдоты. Большинство из них были бородатыми до безобразия. Но, судя по всему, только для меня.
Славный получился концерт. Насмеялись все от души. Участники очень серьёзно подготовились. Некоторые перед выступлением переодевались. Между номерами успевали выпить и закусить.
Потом начались танцы. Приглашённый тамада организовал из гостей гигантский «ручеёк». Немного отдохнули и принялись все вместе плясать Летку-енку.Особенно резвились дети. Клара Васильевна пришла с младшими внуками. Батиных двое. Заретина девочка, правда, ей уже двенадцать. Но она с удовольствием возилась с нашей Аришкой.
К вечеру все были уже пьяные, уставшие, но довольные и счастливые.
В разгар праздника тамада вдруг приглушил музыку.
— Товарищи! У нас опоздавшие! — торжественно показал он на пару, скромно топтавшуюся у входа. — Штрафную каждому!
— Две! — начали кричать уже хорошо подвыпившие гости.
А мы с отцом удивленно переглянулись и направились к вновь прибывшим.
— Диана, Сергей, — приветствовал я их. — Какими судьбами? То есть, очень рад! Проходите, пожалуйста.
— Да, неудобно, — ответил Серёга. — Мы ведь без приглашения. И кстати, ты что-то хотела сделать? — пихнул он легонько в бок Диану.
Сестра, краснея, попросила позвать Галию. Мы переглянулись с отцом и решили рискнуть. Кричать на всё кафе не стал, сходил за женой.
Диана не стала говорить при всех нас, отвела Галию в сторонку и, теребя перчатки в руках, что-то ей коротко сказала. Надо знать мою жену, она как будто только этого и ждала, кинулась обнимать Диану, схватила её за руку и потащила к вешалкам раздеваться.
— Всё-таки придётся тебе задержаться, — сказал я Серёге. Но он и не возражал.
Мы с батей выбрали самый тихий уголок за столом, усадили гостя, поставили перед ним ближайшую тарелку с оливье и большой ложкой, начатую бутылку водки. Батя бутерброд откуда-то утащил с копчёной колбасой.
— Ну, рассказывай! — сели мы напротив него и собрались слушать.
— Что? — не понял Сергей.
— Где ты Диану взял? И как уговорил её сюда прийти?
Не успел он рот открыть, как кто-то поставил перед ним чистую тарелку, приборы, рюмку и стакан.
— Ну, иду я себе по Ленина, никого не трогаю, — начал рассказывать он, накладывая себе в тарелку оливье. — Смотрю, по другой стороне улицы Диана бежит! Раздетая, в тапках. Ревёт!..
Поймал её, вырывалась ещё, бестия. Пытать стал, что случилось. А она как давай рыдать! Никто её не любит, не понимает, никому она не нужна… Даже мать родная предала… Отвёл её к подружке. А той нет, она в Брянск поступила учиться. Батя её пригласил зайти после пяти, приехать должна на праздники. Пришлось, пока, Диану к себе отвести. Мать моя её накормила, успокоила. Вечером к этой Свете пошли.
— Герасимович? — догадался я. — Как она?
— Нормально. Учится. Тяжело к общежитию привыкала, впятером с соседками живёт. Но уже втянулась. Про тараканов на кухне рассказывала, про стирку в холодной воде. Ещё всякие ужасы про крышу протекающую. Мы от неё ушли, Диана давай снова плакать. Что, спрашиваю, случилось? А из неё как полезло…
Мы с батей переглянулись.
— Небось, жаловалась, как мир несправедлив? — с усмешкой спросил я.
— Нет. Ничего подобного! — удивлённо посмотрел на нас Серёга. — Рассказала, как с Галиёй рассорилась, как из института сбежала. У неё всё хорошо было. Но нет! Надо было всё испортить. Все учатся, даже Светка в другой город уехала, одна там где-то пробивается. А ей на всём готовом не жилось.
Мы с батей только переглянулись.
— Думаешь, мозги на место встали? — спросил меня отец неуверенно.
Я пожал плечами.
— Ну, судя по тому, что Галия с ней обнималась, похоже, Диана прощения попросила.
— Это я ей посоветовал, — подтвердил мои догадки Серёга. — Не откладывая в долгий ящик.
— Молодец! — шлёпнул его по плечу батя. — Прямо гора с плеч упала, мужики! Надо за это выпить!
Я огляделся в поисках домашнего вина, водку пить не хотелось. Пошёл вдоль столов. Галия, Юлька, Диана и Эмма сидели вместе. Все, кроме Дианы, расслабленно улыбались, а Диана явно все еще чувствовала себя не в своей тарелке.
— Как дела, красавицы? — подошёл я к ним. — Вина не осталось? Не видели? Диана воспользовалась моментом и тут же вскочила и начала искать вино на столах.Схватила какую-то полупустую бутылку и показала мне.
— Это оно? — спросила сестра.
— Оно, оно, — схватился я за бутылку, но Диана не отпускала её.
Взглянул на неё удивлённо.
— Прости, — сказала она. — И поздравляю, — она отпустила бутылку.
— Спасибо, — ответил я и пошёл к отцу и Серёге. — Выпьем за то, что ты так вовремя шёл вчера по улице Ленина, — сказал я тост и чокнулся с ними своей бутылкой. — Диана извинилась сейчас передо мной.
— О, как! — заметил довольный отец.
— И поздравила, — добавил я.
К нам присоединились Мишка со Славкой.
Гости, натанцевавшись, расселись снова за столы, и начались песни. Пели и романсы, и народные песни, и просто так, и под гармонь. Про тамаду все забыли. Свадьба перешла в ту удивительную фазу, которая часто бывает в конце крупных семейных застолий, когда все общаются в свое удовольствие и компаниями, и небольшими группками, все со всеми обнимаются, беседуют о чем-то и всем хорошо.
Бабушки ушли с Аришкой домой. Устали уже. Часть гостей тоже попрощалась. Женщины начали собирать со столов остатки еды и напитков, упаковывать их в заранее принесенную посуду.
— Парни, помогите подарки погрузить в машину, — попросил я друзей и взял у Ахмада ключи от «копейки».
Подарками и конвертами был завален целый стоявший отдельно стол. Собрав все конверты и убрав их во внутренний карман пиджака, я взял, сколько смог, пакетов и коробок и понёс их в машину. Мишка и Славка последовали моему примеру.
Надо будет узнать у Ахмада, во что банкет обошёлся. Надо же компенсировать как-то им затраты. Такая свадьба — это тебе не студенческий фуршет. Это там мне друзья сказали: «сто рублей давай, что не хватит, мы сами соберём и доложим». Фуршет фактически подарили нам с Галией. Сами его и съели. А здесь размах другой совсем…
Интересно, а Борщевскому трёх плёнок хватило всё снять? И отцу надо будет про фотографии напомнить, которые он в ЗАГСе снимал. Сегодня за фотографии друг Марата отвечал.
