да и работы на время боевых действий будет предостаточно.
- А если фронт откатиться до этих мест, войска условной ДРР освободят заключённых и те захотят с вами поквитаться?
- С чего бы им совершать вендетту? За что? За лучший эрзац-хлеб из самых лучших опилок и вкуснейших отрубей? Может за постоянные физические тренировки на свежем воздухе? Которые, к слову, позволяют им приносить пользу обществу, которое их отвергло. Может за бесплатное проживание в утеплённых бараках? Некоторые лагеря даже таких условий не могут обеспечить. А тут их даже не гоняют почём зря! Да и вообще, у меня здесь даже смертность крайне низкая. Я свою маленькую коллекцию изображений смертей пополняю, дай богиня, раз в пару месяцев.
- Простите, какую коллекцию? - с каким-то нездоровым интересом спросила Глиммер.
- Ну, если что-то происходит, какой-нибудь несчастный случай или вроде того, в результате которого кто-нибудь умирает, то я это фотографирую и складываю в альбом. И даже не думайте меня за это осуждать! Я никого специально не замучиваю для этих целей! Какой же будет интерес, если это произойдёт неестественно?
- А можно на неё взглянуть? - в глазах Элл загорелся огонёк энтузиазма.
- Конечно. - ответил Владлен, выудив, с находившегося рядом со столом, шкафа, увесистый альбом и передав его доктору.
Та с большим интересом стала переворачивать страницу за страницей, осматривая фотографии, которые тут же комментировал сам начальник лагеря:
- Этот вот пытался сбежать и замёрз в лесу в нескольких метрах от лагеря. Этот не выдержал нагрузки и покончил с собой. Вот этот попытался перебраться через забор, запутался в колючках и истёк кровью. О, а вот этот напал на охранника и был застрелен. А на следующей странице тот охранник, на которого он напал. А вот эти двое были убиты неизвестным во сне. Ну а это... венец моей коллекции! Некий диверсант из интербригады, который хотел выпустить заключённых, попытался закинуть гранату мне в хижину, но с ней в руке запнулся, упал и так и подорвался. Замечательный случай!
- А у вас осталось какое-нибудь из этих тел? Вот того или ту, тут не очень понятно, из интербригады, например?
- Нет, что вы, пани, у нас всё цивильно! Мы все тела сжигаем в лагерном крематории.
- Очень жаль, тут вполне есть достойные кандидаты...
- Кандидаты на что? Вы случаем мумификацией не увлекаетесь? А то я как-то пробовал делать чучела, но так и не смог научиться создавать их правильно. Может, могли бы меня научить?
- Нет, не занимаюсь. А вот научить бы могла, если бы не экспедиция. Там ничего сложного, но нужно много практики...
- Может вы прекратите говорить о трупах за столом? - тут в разговор вынужден бы вмешаться уже я, - Встретились два безумца, понимаешь...
- В желании осмыслить и сублимировать смерть нет ничего безумного! - доктор возмутилась, - Особенно если человек не причиняет вреда живым и нарушает только устаревшие законы религиозной этики в отношении усопших. Разве вы, капитан, никогда не пытались понять погибель, придать ей формы?
- Чего тут понимать? После смерти ничего не будет, а вот жизнь здесь и сейчас. И если кто-то умирает, то это прежде всего влияет на чувства родных и друзей, а соответственно и на их жизнь. А потому нельзя глумиться над телами, вот этими вашими жутковатыми развлечениями, ведь кому-то из-за них может стать горько.
- И давно, капитан, вы так за чужие чувства ратуете? Не с тех ли пор, когда смертельно обидели Софи?
- Я до сих пор не понимаю, чем же я её так задел! Тем что оставил в живых? Когда это жалость и гуманизм стали преступлением? Или что, мне нужно было оставить её там? В горящем здании без половины туловища? Неужели справедливый военный трибунал за конкретные преступления и гуманное заключение в обычной тюрьме - невиданная жестокость?
- А с чего вы вдруг решили, что ей нужно это ваше милосердие? Она желала только одного - героической смерти ради общего дела. А вы, мало того, что искалечили её, так и лишили права уйти с честью. У арберов самопожертвование ради общего блага это важный культурный элемент, а вы, пан Карпов, растоптали его. Впрочем, чему я удивляюсь, у всех узколобых существуют только одни верные ценности - их собственные.
- Я думал, что делаю хорошее дело...
- А в итоге оказал медвежью услугу.
- Думаю, мне стоит с ней поговорить, когда мы вернёмся. Может, так и следовало поступить сразу.
- Ну по крайней мере, вы, может, наконец перестанете собачиться по чём зря. А то всего-ничего постреляли друг по другу и всё, злейшие враги на всю жизнь.- Глиммер обратилась к Владлену,- Извините, что в гостях наш старый конфликт поднимаем.
- Да нет, ничего, всё в порядке. Знаете, может я скажу тост, на тему разговора? Я, конечно, не большой мастер их говорить, а потому он будет лаконичным.
Сказав это он встал, держа свою металлическую кружку в руке и постукивая по ней средним и большим пальцем. А затем, с молчаливого одобрения всех присутствующих, начал:
- Нас всех, всю землю, ждёт ещё множество потрясений: войны, катаклизмы, бедствия. Так выпьем же за то, чтобы у всех нас, в этот период потрясений, между смертью и бесчестьем всегда была возможность выбрать первое!
Место: На подъезде к Новосибирску
Дата:10.27 29.06.1985
До Крайовы: ~5000 км
- Я, если честно, искренне не понимаю, как можно желать себе смерти! - воскликнул Карпов.
- Ты ничего не понимаешь потому, что заостряешь своё внимание вовсе не на том. Суть же не в том, умереть или нет. Мы всё равно все умрём, рано или поздно. И у человека нет возможности повлиять даже на время гибели. Если вселенной так захочется, тебя в любой момент может убить неудачно упавший метеорит. Однако, мы всё же можем выбрать то, на что потратить жизнь, и в зависимости от этого, изменить и способ того, как встретим смерть. Я выбрала быть солдатом, надеясь встретить блестящий и героический конец. А ты обесценил
