Доча, это нечестно, - сказал он. – Не начинай эту песню.
Рита стрельнула в меня хитрым взглядом.
- А ты не отвечай Сергею сейчас, - сказала она. – Подумай! А завтра…
Спросила у меня:
- Когда у вашей группы консультация перед следующим экзаменом?
- Послезавтра, - ответил я.
- Вот и замечательно, - произнесла Рита. – В субботу у меня выходной.
Она улыбнулась.
- Подумай, папочка, - сказала Рита. – А послезавтра я сама съезжу в институт и озвучу Сергею твоё решение.
Профессор не дал согласие на досрочную пересдачу экзамена. И не отказал. Он поддался на уговоры дочери: заявил, что «поразмыслит над ситуацией». Под жареную картошку профессор выпил сто граммов водки (мне выпить он не предложил). Послушал длинные и эмоциональные рассказы своей дочери. Сразу после ужина Баранов удалился в свою комнату, оставил меня наедине Ритой.
Квартиру Барановых я покинул, когда выслушал два десятка многословных Ритиных рассказов об её детстве, о фотоискусстве (отражавшем творческое видение фотографа как художника), о профессоре Баранове и о его знаменитых учениках. Печенье с корицей скрасило для меня проведённое в квартире профессора время. Но оно закончилось раньше, чем иссякло красноречие Риты.
Я так и не вспомнил случаев, когда в моей прошлой жизни Рита была такой же общительной. При виде меня она тогда обычно умолкала, смущённо опускала глаза и прятала исчерченное шрамами лицо. Сегодня же она вела себя иначе: без стеснения присела мне на уши, кокетничала. В итоге я пару раз демонстративно зевнул и «вспомнил» о том, что скоро закроют общежитие.
***
В пятницу я проведал Котову.
Повторил ей свои же слова:
- Успокойся, Лена. До каникул пересдашь ты эту вышку. Обещаю.
***
На консультации перед экзаменом по истории КПСС Котова ещё не выглядела здоровой: от насморка она не избавилась. Но уже не гнусавила и не пугала окружающих воспалёнными «вампирскими» глазами. Да и лекарства Лена сменила: сегодня от неё пахло мятой, а не алкогольным перегаром, как перед экзаменом по высшей математике.
На консультации я размышлял о вечернем походе к Светочке. История КПСС меня не волновала: я ещё вчера получил от Васи Ковальчука (за трёшку) подробно расписанные ответы на билеты. Проверил, что Васины записи читабельны. Но не удосужился их внимательно изучить: от лекций по истории КПСС меня клонило в сон.
После консультации Котова спросила:
- Сергей, о чём ты всё занятие мечтал? У тебя на лице была такая… странная улыбка.
Я пожал плечами и ответил:
- А о чём я мог мечтать на «истории КПСС»? О скорой победе коммунизма, конечно.
***
Едва мы с Котовой вышли из аудитории, как меня окликнул звонкий женский голос:
- Сергей! Сергей Чернов!
Я замер, повернул голову – увидел Риту Баранову. Профессорская дочь стояла в коридоре около окна, манила меня рукой. Я встретился взглядом с её глазами – Рита улыбнулась, мизинцем убрала за ухо прядь волос. Баранова поправила рукава ярко-синей кофточки и сложила руки на коричневой сумочке, украшенной блестящими пряжками. Я отметил, что Баранова пришла в институт в полной боевой раскраске: с накрашенными алой помадой губами, с нарумяненными щеками, с чёрными ресницами и с тенями цвета морской волны на веках. Котова заметила, что я остановился. Вычислила причину моей остановки.
- Сергей, кто это такая? – спросила она.
Я ответил:
- Сейчас вас познакомлю.
Направился к Барановой – Лена двинулась за мной следом. Я остановился рядом с застывшей около стены Ритой. Отметил, что глаза профессорской дочки находились чуть ниже моего подбородка (Рита смотрел мне в лицо, запрокинув голову).
Снова не почувствовал, чтобы от Барановой пахло духами.
- Здравствуй, Рита, - сказал я.
Представил девчонок друг другу: Котову назвал «той самой Леной», а Риту - «дочерью нашего профессора Баранова». Девицы оценивающе взглянули друг на друга, фальшиво улыбнулись. Котова взяла меня под руку. Рита посмотрела мне в глаза и сообщила, что её отец выполнит мою просьбу. Вот только профессор пока не определился с точной датой пересдачи. «В папином расписании сейчас полный хаос», - сообщила Баранова (говорила она со мной, словно не замечала стоявшую рядом с нами Лену). Пообещала, что «непременно» «выяснит» дату пересдачи. И сообщит мне её позже… в следующую субботу.
- Сергей, сегодня такая замечательная погода, - сказала Рита. – Может, мы с тобой немного прогуляемся?
Я почувствовал, как пальцы Котовой крепко стиснули мою руку.
Улыбнулся.
- Конечно, - ответил я. – С удовольствием. Только сперва проводим до общежития Лену. Ты не против?
Рита кивнула.
- Хорошо.
Баранова сообщила, что сбегает на кафедру высшей математики за своей верхней одеждой.
Я пообещал, что мы с Леной дождёмся её на улице, около главного входа в институт.
***
Нам улице Лена у меня спросила:
- Меняешь официантку на профессорскую дочку?
Котова обернула вокруг своей шеи вязаный красный шарф.
Я усмехнулся.
- Добываю тебе досрочную пересдачу экзамена.
Зажмурился: ярко светило солнце, блестели присыпанные снегом ступени около центрального входа в главный корпус института.
Котова нахмурилась.
- И с этой ты тоже… спишь, как с той официанткой?
Я посмотрел Котовой в лицо.
Лена опустила глаза – мочки её ушей приобрели малиновый оттенок.
- Котова, ты же комсомолка! - сказал я. – Откуда у тебя такие извращённые фантазии?
***
Баранова не заставила себя долго ждать.
