пойти мне на пользу.
Иосиф Виссарионович Джугашвили, как и обещал, поехал вместе со мной. Во-первых, он хотел лично провести мне экскурсию, а во-вторых, у него остались какие-то незавершённые дела. Вот он и решил совместить приятное с полезным. Да и я был не против такой компании.
Перед отъездом на кратком совещании договорились с министрами и генералами, что связь будем держать по телеграфной связи. В поезде, к слову, тоже имелся телефон. А в зале для совещаний была возможность транслировать голос через громкоговоритель. Соответственно, мы вполне могли проводить совещание без моего личного присутствия, хоть это и накладывало определённые трудности. Связь была плохая, с большими задержками, но всё лучше, чем ничего, да и рановато ещё для изобретения видеоконференцсвязи. Хоть я и покидал столицу, но всё равно мог держать всё под контролем. И при необходимости, когда начальствующий состав не смог бы принимать самостоятельно какие-то важные решения, дело не застопорится из-за ожидания моего решения.
Несмотря на авиасообщение, ехать решили на поезде. На этом настояли как матушка, так и Пегов, который тоже сопровождал меня. Всё-таки самолёты ещё не столь безопасны, как поезда. А безопасность императора сейчас превыше всего. Поезд у меня был отдельный, причём изначально было принято решение сдвинуть расписание поездов дальнего следования, чтобы пропустить мой состав, дать ему «зеленую улицу», но я строго наказал сохранить расписание в прежнем виде. Ничего страшного, я могу и подождать пару часов. А вот престиж железных дорог ради этого нарушать — решение не самое разумное. Это как в наше время политики, едущие домой с мигалками. Необходимости в этом особой нету, они ведь просто злоупотребляли своей властью и тем, что могли проезжать хоть на красный свет, включив мигалку на своих чёрных, тонированных, дорогих автомобилях. Я решил не уподобляться им. Всё-таки политик — это в первую очередь слуга народа, а не хозяин. Вот и я решил в свою угоду поперёк интересов подданных не идти.
Состав был не длинный, всего на пять вагонов. Хотя как посмотреть, ведь все эти пять вагонов были только для императора и сопровождения. Для меня был отдельный отсек с большой кроватью и ванной. Отдельно был вагон-столовая и другие купе, где размещалась моя охрана, слуги, обслуживающий персонал и, собственно, гости в лице Иосифа Виссарионовича.
Когда садился в поезд, меня не отпускало острое чувство, что лучше бы и вовсе не уезжать. Да, матушка, наверное, права, и отдых мне нужен. Но чувствую я, что этот отдых выйдет мне боком, и по возвращении расхлёбывать придётся куда больше, чем требуется сейчас. Такое было ощущение, что стоит мне только отдалиться от границы Санкт-Петербурга, как весь порядок тут же посыпется. Сразу же очнутся затаившиеся враги и злоумышленники — попытаются растащить власть и совершить переворот. И это только одно из целого ряда предположений обуявших меня. Моя паранойя не знала границ. Я даже предполагал, что злодеи сожгут Зимний дворец или Юрьевскую дачу, на которой матушка строила хоспис.
Я выкатил огромный перечень для Мезинцева, всего того, что требовалось учесть и за чем требовалось вести контроль и надзор. Понимал, что веду себя не совсем верно. Мезинцев и без меня знает свою работу, и причём во многих вопросах получше. Раз этак в десять, но генерал терпеливо принял от меня список, и, когда я давал свои ценные указания, внимательно слушал, согласно кивал и заверял, что всё будет сделано в лучшем виде.
Что касается Мезинцева, в нём я не сомневался. Но, как говорил мой отец, что должно быть сказано, лучше сказать, даже если это очевидная глупость. Лучше сказать прописную истину, чем её не сказать и столкнуться с некомпетентностью, либо простым недосмотром.
Спустя пару часов мы вместе с Иосифом Виссарионовичем обедали в вагоне-ресторане, хотя скорее это был вагон-столовая.
— Ну, как вам в вашей новой должности? — спросил я. — Осваиваетесь?
— Осваиваемся. Люди интересные, задачи тоже интересные. Грех жаловаться на такую работу, — покивал он.
— Какие-то, быть может, трудности возникали? Или, быть может, у вас уже есть какие-то наблюдения?
— Рано пока что-то ещё говорить. Замечаний много, но, прежде чем их высказывать, нужно всё перепроверить, чтобы не быть голословным. Не люблю я, знаете ли, суету на ровном месте устраивать.
Я лишь согласно кивнул.
— Довольно трезвая и разумная позиция.
— Правда вот заметил я, — начал Джугашвили, — что вы большое внимание уделяете производству оружия и военной техники.
— Да, вы правильно заметили, — согласился я.
— Готовитесь к войне? — уточнил он.
— И к войне тоже, — согласно кивнул я.
— И на кого вы хотите нападать? — прищурившись спросил он.
— Нападать ни на кого, — покачал я головой. — Нам бы свои территории освоить. Куда нам смотреть ещё… Жадность, знаете ли, никого до добра не доводила. Я больше думаю в сторону обороны. Не хотелось бы, чтобы какой-то излишне амбициозный сосед вздумал, что может на нас напасть и отнять территории. Хотелось бы, чтобы окружающие, видя нашу мощь, как минимум сто раз подумали, прежде чем совершать какие-то необдуманные поступки. А наша задача — помочь им в этих рассуждениях.
— Разумно, — кивнул Джугашвили. — Однако вражеская разведка, думаю, не дремлет. И сколько бы мы ни готовились, вряд ли это будет секретом для врагов.
— С этим не поспоришь. Поэтому и работаем на то, чтобы и без всяких сюрпризов вызывать трепет у соседей. Пусть лучше боятся, что мы на них нападём, чем расслабятся и раздумывают, как бы нас побольнее ущипнуть и пощупать за бока, — хмыкнул я.
— А вот обратил я внимание, что вы большое внимание технологиям уделяете, а магию в расчёт не берёте, — заявил Джугашвили.
— На самом деле, это не совсем так, — ответил я. — Я, например, дал задание основать институт изучения экстрасенсорных способностей. Опять же, одна из задач Комитета государственной безопасности — поиск и контроль людей, обладающих магическими способностями, а так же вербовка одарённых. Такие нам не помешают.
— Ну, а не думаете вы, что магические способности можно использовать как оружие, да и аномалий на территории Российской Империи довольно много. Одно дело — большая батарея танков, стоящая в ангарах. И совсем другое дело — когда есть человек, который способен переломить ход битвы, запустив череду разрушительных явлений.
— Например, к чему вы ведёте? — спросил я.
— Например, как-то раз я слышал, что в Архангельске есть шаман. Много сил потратил, чтобы отыскать его, да так и не нашёл. Хотя, как мне потом доложили, он прознал о том, что его разыскивают, и специально прятался, не желая показываться на глаза. Так вот, этот шаман мог землю заговаривать. Ну, это так местные называют. На самом деле, у него была способность взаимодействия с почвой, землёй и камнями. И если бы он пошёл ко мне на службу, добыча редкоземельных материалов значительно упростилась бы. Одно дело — завозить большое количество техники или использовать человеческий труд для того, чтобы разрабатывать шахты. И совсем другое дело, когда один человек повёл рукой, и земля вскипела, а руда сама собой вышла на поверхность земли. Понимаете, о чём я?
— Интересное примечание. Но вы ведь говорили про оружие… Постойте-ка, — задумчиво произнёс я. — Вы имеете в виду, что такой человек вполне может превратить землю в зыбучий песок под ногами у солдат и военной техники?
— Именно об этом я и говорю. Да, человек хрупок и беззащитен. Но человек, обладающий хорошими навыками и высокой боевой подготовкой, сможет не только устроить серьёзные переполох в тылу врага, но имеет больше шансов выжить даже в самых тяжёлых обстоятельствах и скрыться от противника. Такой диверсант будет стоить целого полка.
— Я подумаю над этим, — ответил я. — К слову, как я слышал, в Вологде есть метеорологический институт, — припомнил я. Вернее, не припомнил, я о нём знал, и хотел посетить его в числе прочих учреждений. — Тамошние учёные в исследованиях погоды опираются не только на науку, но и на магию, в том числе, — сказал я. — Хотя, если признаться, я и правда рассматривал магические способности метеорологов, но чуть с другой целью. Например, разгонять облака во время праздников над столицей или, наоборот, управлять осадками, направляя тучи в засушливые районы, тем самым влияя на сельское хозяйство. Засуха и отсутствие урожая, может ударить по стране куда больнее чужой артиллерии. Но вот использовать погоду
