в двенадцать. Почти поровну здесь было парней и девушек.
— Ты чё такой резвый? — насел на меня гнусавый. Им оказался высокий парень в серой кофте и коротких штанишках, которые оставляли голыми щиколотки. На его груди на золотой цепи висела нелепая золотая табличка: «50Пенс».
— Спешу я. Ну чего хотел-то? — быстро спросил я.
Он попытался заглянуть мне под капюшон, как и блондинка, которая оплетала его руку.
— Ух ты, девочки, а мальчик-то красивый, — восторженно выпалила блондинка.
Её кавалер скривился и схватил меня за грудки:
— Проход тут платный, слышь!
— Цена у тебя на груди висит? — хмыкнул я. — Или это ценник, почём себя продаёшь?
— А⁈ — взревел он, а позади послышались смешки.
— Хер на, — отозвался я, схватив его за обе руки и дёрнув вниз.
Я впечатал ему коленом по роже, и тут же заломил ему руку.
— А-а-а-а!!! — завопил модник.
— Стоять, бандиты! — рявкнул я. — А то у вашего дружка руки начнут гнуться в другую сторону.
— Сука! — обиженно выкрикнул один из парней.
— Нечестно!
— Гад!
— Заткнулись! — рявкнул я, сильнее выкручивая руку модника.
Бодрым мычанием он поддержал мои слова.
— А теперь быстро сказали, у кого из вас есть машина⁈
Взгляды всей этой не особо честной компании скосились на модника.
— Оба, ты, что ли, тут водитель? — хмыкнул я, надавив ему на руку.
— Я! Я! Я!
А может, он от боли кричал «Ай», «Ай», «Ай»? С этими англичанами сложно понять.
— Смотри… у него же Метка, — шепнула одна из девушек подруге, но её услышали другие и загомонили.
Однако мне было не до этого, время уходило.
— Отвезёшь меня в центр? — спросил я у модника.
— М-м-м… — простонал он.
— Да? Нет?
— Да! Да! Да! Если руку мне отпустишь!
— Конечно, отпущу, а то как ты рулить будешь?
Вскоре мы подошли к его красивой белой машине. Значок мне показался смутно знакомым, но с ходу название я не вспомнил. 50Пенс нажал на брелок, и тачка ему приветливо поморгала.
Я сел на пассажирское сиденье, на автомате пристегнулся. Забавно… Моё тело выполняет действия, которые для меня одновременно и привычные и нет.
Тачка заревела, как молодая дракониха, выталкивающая яйцо, когда парень вставил ключ и нажал на круглую кнопку. Припаркованная рядом малолитражка тут же начала плакать сигнализацией.
Парнишка переключил коробку передач, и машина с рёвом сорвалась с места.
Я умудрился расслабиться, хоть меня и вжало в сиденье. А затем, к своему удивлению, вспомнил, что тоже умею управлять автомобилем. Частички моей личности Вольного Воителя пытались подготовиться к выживанию в новом мире. Заставляли тело заниматься спортом, практиковаться в управлении внутренней энергией, хоть это и было сложно из-за её малых объёмов. Как правило, после получения Метки объёмы энергии начинают стремительно расти.
Собственно, поэтому — ради обретения полезных для выживания навыков я и прошёл курсы вождения. Мои местные «родители» были не против.
Почему в моих мыслях появляется скепсис, когда я думаю об этой паре, как о «родителях»? Ну тут всё просто. Тот Макс Ньюлэйк, которым я был до пробуждения Метки, искренне считал мистера и миссис Ньюлэйк — торговцев, эмигрировавших из Германии, своими папой и мамой. Однако пробудившаяся Метка сняла с моей памяти ментальный блок и дала возможность взглянуть на истинные воспоминания.
Я принц Российской Империи, которого ещё в семь годиков отдали на воспитание русской паре, отправляющейся жить в Лондон. Зачем отдали? Без понятий. Помню ли я жизнь в России? Хм…
Мозги преют.
Сволочи, это ж надо додуматься на крохотный детский мозг такие техники ставить!
Может быть, удастся вспомнить подробности. Но позже. Сейчас я могу лишь сказать, что ничего хорошего о своей жизни в качестве принца точно не помню.
А нет… По-моему, кому-то в Кремле я однажды платье подпалил и меня это очень порадовало.
Ладно, сейчас неважно. Главное совсем недавно меня хотели убить.
И вот это уже любопытно. Вспоминая слова двух балбесов, преследовавших меня — убить хотели не потому, что я принц, а из-за «родителей».
Кто же они таки…
Машина резко затормозила, ремень больно впился мне в грудь.
— Дери тебя гоблин, полегче! Чего тормозишь⁈ — рявкнул я.
— Простите, господин, не успели, — виновато проговорил водитель и кивнул на светофор, который горел красным. Перед нашей машиной по пешеходнику ковыляла бабулька. В одиннадцать часов ночи почти в центре Лондона! И чего ей дома не сидится? Тоже за Меткой пошла?
— Молодец, что не сбил, — похвалил я водилу.
— Стараюсь, господин.
— Господин? — второй раз он меня так назвал, и это явно неспроста.
— Ну так у вас Метка! — с придыханием произнёс он, кивнув на мою правую руку.
А, ну да, припоминаю… Только лучшие… или как любят говорить, «избранные» одарённые могут получить Метку. «Избранность» подтверждается путём разных тестов, которые мне тоже довелось пройти. У меня было всё довольно быстро, почти без очереди — «родители» постарались.
В теории можно и без теста пойти за Меткой. Но будет обидно публично облажаться. Особенно для аристократов — для них подобное сильнейший удар по репутации.
Обладатель Метки, по сути, элита. А элита не может принадлежать к непривилегированному сословию. Насколько я знаю, почти во всех странах, если простолюдин получает метку, он тут же становится аристократом.
Загорелся зелёный, и машины с рёвом сорвалась с места. Вот это скорость!
— Классная тачка! — искренне восхитился я. А затем к собственному удивлению на автомате выдал: — Бэха семёрка.
Отвернувшись от дороги, парень уставился на меня недоумевающим взглядом.
— Самокатера задавишь, — невозмутимо сказал я.
Он резко повернулся и, выкрутив руль, объехал какого-то лихача, который пытался козлить на электросамокате.
— При всём уважении, господин, — уже не поворачиваясь в мою сторону, проговорил водитель. — Это ×5М, а не семёрка. В кузове е70.
А затем для пущего эффекта вдавил газ.
— Пусть так, — кивнул я. — Запомню.
Машина мне в самом деле понравилась.
Я попросил его высадить меня в полуквартале от нужного мне места.
— Ну всё, бывай, — махнул парню. — И в следующий раз думай, с кого деньги за проход трясти. А то без рук и тачки останешься.
Он закивал и улетел вдаль, втопив газ да зарычав двигателем на всю округу.
Я же огляделся. Летний вечер, почти ночь, но в центре весело и многолюдно. Натянув поглубже капюшон и сунув руки в карманы, я зашагал в сторону нужного мне храма.
Самого важного храма в островной империи — Вестминстерского аббатства. Храма, где происходят коронации Британских правителей, храма, где императорский род Великобритании и вся высшая аристократия получает Метки.
Сперва я прошёлся перед забором храма, поглядывая в сторону стражников. Двое мужиков в забавных меховых шапках и красных мундирах караулили главный вход. Личная императорская гвардия. Точно такие же ребята охраняют и расположенный тут неподалёку Букингемский дворец.
Нда, просто так не войти. Хоть храм и работает круглосуточно и, насколько я понимаю, какие-нибудь герцоги или члены императорской семьи в любой момент могут посетить его — меня внутрь никто не пустит.
Я скрылся в тени деревьев недалеко от аббатства — в парке Абингтон стрит. Убедился, что на меня никто не смотрит, прикрыл глаза и потянулся к своему Сосредоточению. Энергия, будто крохотный шарик, разместилась справа чуть ниже моего сердца. Я начал вытягивать её, заполняя энергетические контуры, а затем начал «размывать» внутри контуров. Когда меня учили этой технике в юности, говорили: представь, будто быстро чертишь карандашом взад-вперёд.
В голове будто набат ударил, когда появилось осознание, что я могу использовать нужное мне умение. Моя энергетическая болванка частенько коротала время в компьютерных играх. Если оформлять это осознание в чёткую мысль, выглядело бы оно примерно так:
Сгенерировано классовое умение «Раствориться в мире».
Я открыл глаза и самодовольно хмыкнул. Мир стал чёрно-белым. Но благодаря этому я мог гораздо увереннее ориентироваться в сумерках.
Бесшумно и быстро я пошёл обратно к аббатству. Мог бы внаглую пройти через главный вход. Караульные были бы в шоке, когда перед ними бы открылись и закрылись двери — если не нападать на людей и скрыть все отзвуки жажды убийства, тебя не заметят.
Однако я не знал, как моё умение «Раствориться в мире» отобразится через камеры. В моём прошлом мире не было их аналогов. Лишь заклинание Всевидящего ока — когда сотни глаз облепляли замок и следили за округой.
Но я уже приметил открытое окно на первом этаже.
И как раз благодаря опыту «борьбы»
