велел...
Его скрутило приступом кашля. Я хотел было позвать доктора или Анну, но отец мотнул головой, и взглядом приказал мне опуститься на стул.
— Что ты сделал?..
— Сформировал кнут и разряды молний.
На его лбу выступила испарина:
— Не это... Потом... В конце...
О чем он? О сырой магии или о ментальной атаке?
— Крикнул? — задумчиво спросил я. — Последнее, что помню, как ты упал.
— А чем все... кончилось? Ты... убил его?
Я до боли вцепился пальцами в подлокотник кресла. Как отец мог такое подумать?!
— Он ушел.
Сказал и скрипнул от злости зубами. Слова давались с большим трудом. Враг остался жив. Мы не победили.
— Оставил нас... в живых. — выдохнул отец. — Расскажи... о крике...
На мгновение я растерялся, но быстро взял себя в руки.
— У меня есть еще одна способность, — аккуратно начал я. — Ментальная сила.
Николай Александрович удивленно глянул на меня и снова закашлялся.
— Я понял это не так давно, — продолжал я с беспокойством глядя на него, — могу воздействовать голосом и мысленно передавать образы на небольшое расстояние...
Я замолк, ожидая реакции, но отец молчал. Сконцентрировавшись, я ощутил его недоверие. Тогда я запустил свой луч в сторону кухни и внушил Лизоньке желание принести нам легкий завтрак.
— Я сейчас попросил горничную принести нам еды. Единственное, что она не понимает, что это был мой приказ. Думает, что она сама так решила.
Следующие несколько минут мы напряженно смотрели друг на друга. Наконец, дверь открылась.
— Ваше сиятельство! Не желаете ли перекусить?
Она внесла поднос, заставленный тарелками, в комнату и нерешительно остановилась.
— Поставьте... на тумбочку, — прохрипел отец.
Лизонька быстро исполнила указание, поклонилась и исчезла за дверью.
— Не может... такого... быть! Как?
— Не знаю, — коротко ответил я. — Возможно, из-за ритуала. Возможно, из-за чего-то другого. Я пытался понять, искал нужную литературу, но...
—... в мире нет... таких магов... — закончил за меня Николай Александрович.
Я кивнул, не зная, что еще сказать. Отец глубоко задумался и спустя несколько минут сказал:
— Сначала один... с электричеством... затем... ментальный...
Новый приступ скрутил отца, и тот согнулся пополам. Я вскочил, подавая ему чашку с лекарством.
В комнату заглянула Мария Федоровна и строго посмотрела на нас:
— Хватит разговоров. Вам обоим нужен отдых.
Она проводила меня до моей кровати, помогла раздеться и укутала одеялом. От нее повеяло теплой заботой и сильнейшим беспокойством. Не жалея ее лишний раз огорчать, я терпеливо выслушал короткую лекцию о важности хорошего сна.
Затем она мягко коснулась губами моего лба и вышла, оставив меня одного.
***
Я стоял и смотрел, как волна темноты стремительно накрывает меня с головой. Вязкая тьма мгновенно прилипла к лицу, забиваясь в глаза, рот и нос. Душила. Стягивала. Лишала воли.
Все попытки содрать с себя эту дрянь ни к чему не приводили — пальцы ничего не чувствовали и лишь царапали щеки. Казалось, что магия стремилась врасти в мою кожу, стать частью меня.
Паника дробно стучалась о ребра. Горло перехватило жестким спазмом, легкие горели. Кислорода отчаянно не хватало, под веками поплыли фиолетовые круги.
И вдруг черноту прорезали молнии. Яркие вспышки ужалили меня со всех сторон, заставляя мрак расползаться и повиснуть лохмотьями. Сквозь прорехи я видел свои руки и скользящие по ним тонкие разряды.
Глянул дальше — два полупрозрачных силуэта мужчины и мальчика печально смотрели на меня. Уже не такие четкие как раньше. Они истончались вот-вот готовые исчезнуть.
Я не мог этого допустить! Я должен вернуться!
— Вернуться? — спросили откуда-то.
— Да! — я жаром ответил я.
— Зачем?
— Отомстить!
— Кому? Ты умер, Александр. Умер. Твой козырь в рукаве сработал. Пусть и не так, как ты задумал. Тело давно сожгли и развеяли, — голос звучал бесцветно.
— А как же Алексей?
— Ты и есть он.
— А его душа? — упавшим голосом спросил я.
— Вот она, — передо мной появился образ мальчика с пухлыми щеками. — Здесь и в безопасности. Ему уготована иная судьба. А теперь иди. Тебе здесь нельзя долго находиться.
Молнии тут же собрались в одной точке, а затем несильно ударили меня в центр груди, и я провалился из небытия в обычный сон.
***
Я еще долго избегал продолжения разговора с отцом. Лежал в своей кровати, отмахиваясь от предложений прогуляться, ел через раз. Апатия прочно поселилась в моей душе.
За всем этим матушка долго наблюдала, пока, наконец, у нее не лопнуло терпение. Она почти силком притащила меня в их комнату и жестко посадила меня на стул возле закутанного в одеяла отца.
Грозно посмотрела на наши нахмуренные лица и рубанула ладонью воздух.
— Николай, поговори с сыном. Мы одна семья, и наша задача поддерживать друг друга в любой ситуации. Для Вереховцевых... как ты мне говорил мне за день до свадьбы? — она приподняла брови. — Для Вереховцевых важнее всего крепкая связь. Поговорите друг с другом!
Она погрозила нам своим изящным пальчиком и, взмахнув зеленой юбкой, вышла из комнаты.
Отец проводил ее восхищенным взглядом.
— Вот поэтому я и люблю ее. Всегда может дать верное направление, — тихо проговорил он и посмотрел на меня. — Ты уж прости мое недоверие... Знай, я на твоей стороне. Всегда. Скажи мне, как ты себя чувствуешь после той стычки?
— Не очень, если честно, — я вздохнул. — Кошмары, неясная тоска...
— Ты использовал слишком много сил. Магию чувствовать начал?
Я глянул в резерв. На его донышке плескалось совсем чуть-чуть.
— Не так ясно, как раньше. Но, думаю, вопрос времени. Отец, о том черноволосом нужно сообщить в Гильдию.
— Да, Мария Федоровна уже направила письмо Кругликову. Может, так они его найдут быстрее?
— Это же тот же самый человек, на которого работал Дубский. Что у него за способность?
— Ох, Леша, — отец заворочался в кровати, устраиваясь поудобнее,
