Миллионер решительно положил ладонь на столешницу. Нечего ходить вокруг да около!
– Так вот, мистер Линдберг… Я недоволен действиями нашего правительства. Оно не видит опасности. Я говорил с Президентом Кулиджем. Он не верит мне. Да что ждать от «хромой утки»? Да и не хочу я ждать. А раз мое правительство не может защитить меня от большевиков, то я…
– Неужели вы собрались сместить правительство? – понизив голос, переспросил летчик. Миллионер замялся, даже задумался на секунду. Мысль, поданная летчиком, сперва показалась дикой, но потом…
– Что вы, Чарльз. Я же не большевик. Просто я хочу финансировать разработки подобного оружия у нас.
Он наклонился, заглядывая в глаза собеседнику.
– Либо у моей страны будет оружие, которым она сможет себя защитить себя от революции голодранцев, либо смогу убедиться, что это невозможно в принципе… Наши враги тут не только большевики, но и собственная косность! Это – очень непростая задача!
Он смотрел прямо в глаза своему гостю.
– Ваш полет на «Духе Сент-Луиса» говорит, что вы можете добиваться своих целей. Вы чертовски настойчивы и умны.
Польщенный Линдберг хотел его перебить, но хозяин только рукой взмахнул.
– Это не комплимент, мистер Линдберг. Это, к счастью для Америки, констатация факта. Поэтому я хочу, чтоб вы отказались от личных амбиций и послужили своей Родине!
– Я не понимаю вас… – совершенно искренне сказал сбитый с толку летчик.
– Я уверен, что найду единомышленников в Европе! Британия, Франция… Они знают истинную цену большевикам!
– Но я…
– Я предлагаю вам стать моим посланцем в Старом Свете! Мы должны провести идею совместной борьбы с большевизмом! Мы должны совместно противостоять их агрессии на земле и в космосе!
– Постойте, постойте, мистер Вандербильт. Но при чем тут космос? Эта ваша штука – не космос.
– Это не моя «штука». Это большевистская штука… К тому же, как вы думаете, показал бы я вам это, – он кивнул на стол. – Если б у меня не было совершенно точных сведений, о том, что опасность для Америки с этой стороны вполне реальна? Слава Богу, мои люди из «Нансеновского комитета» снабжают меня проверенной информацией.
Он понизил голос.
– Я абсолютно точно знаю, что большевики планируют построить где-то в горах стартовую площадку для своих ракет. Я даже догадываюсь, где именно. Если мы позволим им это…
Летчик молчал. Аргумент в руке миллионера был хоть и мал, но несокрушим. То, что тот говорил, похоже, было правдой, и беспокойство миллионера и его готовность тратить деньги…
– У большевиков уже есть человек, готовый построить аппарат, способный выйти в космос, и если им все-таки удастся увеличить это оружие в размерах, нам нечего будет противопоставить им. Не-че-го!
Он раздраженно хлопнул ладонью по столу.
– Мне известно, что Эдиссоновские лаборатории кое-что делают в этом направлении, но даже я сознаю, что они далеки от гениальности. Правда, еще есть надежда на…
Он поднял рукоятку и подбросил на ладони. Теперь она не казалась гостю детской игрушкой. В ней дремала сила. Чужая злая сила.
– Вы согласны?
– Да, – без колебаний ответил летчик.
– Тогда вам придется для начала поехать на полигон мистера Годдарта, в Окичоби, а позже – во Францию или Англию. В Европе также ведутся работы по созданию новых видов вооружения, надеюсь, что они продвинулись дальше наших ученых. Так что если мы и сможем что-нибудь обнаружить, то только там.
Летчик кивнул.
– Я согласен.
САСШ. Полигон «Окичоби»
Апрель 1928 года
…Полигон, как и обещал инженер, появился внезапно. Дорога обогнула невысокий холм, и за ним, как из-под земли, показались блестящие жестяные крыши.
Глаз, за три часа автомобильной гонки истосковавшийся по городскому пейзажу, в первую очередь выхватил группу небольших домиков и невесомую решетчатую конструкцию, поднимающуюся в небо, а только после этого зацепился за озеро. В горле сразу стало сухо.
– Полигон Окичоби, – объяснил инженер Нельсон. – Именно тут мистер Годдард формирует будущее нашей авиации.
Он привстал с сиденья, протянул в сторону руку.
– Во-о-о-н там. Посмотрите. Вон они наши игрушки!
За домиками и озером расстояние отсюда было не определить, стройные, словно заточенные карандаши, целились в небо ракеты, грозя разрисовать его голубизну своими ярко-алыми носами.
Дорога пошла под уклон, с обеих сторон ее загородили глинистые стены с редкими жесткими кустами. Воздух тут был прохладнее и влажнее. Через минуту, выбравшись из этого ущелья, они свернули на объездную дорогу и направились к ракетодрому.
Шлагбаум с будкой охранника, длинные бараки, несколько деревьев и наконец…
То, что издалека казалось изящным и стройным, вблизи производило впечатление сдерживаемой мощи.
– Вот это, мистер Линдберг, и есть завтрашний день авиации.
Нельсон фамильярно похлопал ладонью по боку ракеты.
– Через океан – за пару часов, а может быть, и того меньше!
Линдберг потрогал рукой толстую, в обхват, колонну. Она словно складывалась из черных и серебристых прямоугольников. Черные обжигали пальцы, а серебристые только слегка грели кожу. Его рекорд, до сего времени не превзойденный, составлял тридцать три часа. Именно столько ему понадобилось год назад, чтоб пересечь на легком одномоторном самолете Атлантический океан, и он даже сейчас, спустя год, помнил каждый из них. Но два часа? Фантастика!
– Ну, когда это все еще будет! – с сомнением отозвался великий летчик.
– Быстрее, чем мы можем предположить! Весь мир трудится, чтоб мечты стали реальностью.
– Весь мир? – переспросил Линдберг, вновь касаясь стального бока. Привыкший к тому, что для полета нужны крылья, летчик машинально искал их, не находил и оттого все сильнее чувствовал несуразность разговора.
Инженер же энергично кивнул.
– Слава Богу, пока нет никакой завесы секретности над всем этим. И идеи и технические достижения доступны каждому. Немцы, французы, чехи, русские… Даже китайцы и те что-то делают в области ракетостроения…
За три часа пребывания в его автомобиле летчик понял, что его спутник не просто энтузиаст ракет, а почти что фанатик.
– Но Америка-то впереди всех, я надеюсь? – серьезно спросил Линдберг. Инженер рассмеялся. Это был смех сильного и гордого человека, понимающего свою причастность к великому делу.
– Разумеется. Но не потому, что она Америка, а потому что выиграет любой, кто первым обратит внимание на преимущества реактивного движения.
Американский швед махнул рукой, жестом этим охватывая городок, засмеялся.
– К счастью, у нас есть деньги на исследования, чего не скажешь о Европе или Азии.
Он смешно выпятил губу, демонстрируя отношение к этим несерьезным потугам.
– Там бедность и любительщина… Теоретики. Все на бумаге, а у нас…
Он с любовью посмотрел на огромную эстакаду, уводящую взгляд в небо.
– Вот он путь в реальное будущее. Уже сейчас мы можем подняться почти на пятьдесят миль, а в ближайшем будущем!..
– Жаль, что у нас нет возможности запретить подобные исследования в других странах…
Нельсон посмотрел на авиатора и странно улыбнулся. Он не понял, пошутил тот или сказал это всерьез.
– Науку запретить нельзя.
Линдберг кивнул с некоторым сожалением.
– Но, к счастью, в ней всегда кто-то становится первым, а все остальные – последними. Последними, а не вторыми и третьими… Я думаю, миллионы мистера Вандербильта помогут нам оставаться первыми.
СССР. Москва
Апрель 1928 года
Сталин повернулся на звук открывшейся двери. В проеме, вытянувшись, стоял Поскребышев с неизменной папкой в руках.
– Что?
– Председатель ОГПУ товарищ Менжинский.
Иосиф Виссарионович кивнул, и секретарь исчез, словно не за дверью пропал, а сквозь стену сгинул. Не прошло и трех секунд, как в дверях появилась коренастая фигура Председателя.
– Здравствуйте, Вячеслав Рудольфович.
Сталин шагнул навстречу главному чекисту.
– Здравствуйте, Иосиф Виссарионович.
Сталин сесть не предложил, и чекист остался стоять, глядя, как хозяин кабинета перебирает бумаги в красной папке.
Под алым сафьяном, Менжинский знал это наверное, хранились письма, что не просто адресовались товарищу Сталину, таких было множество – Вождю писали со всего мира, – а те, что референтура выделяла для того, чтоб Хозяин сам посмотрел и принял решение.
Вытащив несколько листков, Генеральный подтолкнул их к Председателю.
Менжинский попытался поймать взгляд Сталина, но тот отвернулся к окну.
Сталин смотрел на кремлевский двор, думая, как отнесется к письму чекист.
Решения, принятые в ноябре прошлого года, потихоньку выполнялись. Трудились ученые, спецгруппы ОГПУ работали по всему миру, собирая информацию, чтоб мечта о Мировой Революции скорее стала реальностью… Ленинградские товарищи не подвели. Несмотря на коварную диверсию, они сумели создать новую установку – более мощную и компактную, чем предыдущая модель, так что враги просчитались – авария, получается, пошла только на пользу. Но вот ракетчики…
