Осталось только передать пост по инстанциям.
Он достал из кармана и повертел между пальцами кулон из Сашкиной прихожей.
– Ваша фамилия не Пелевин, случайно? – промямлил Сергей.
– Фамилия моя Лукьянец. Между прочим, и твоя тоже. Не забудь миновать Лабиринт…– говоря это, собеседник взял его за руку, подвел к калитке в заборе и слегка подтолкнул в спину, отчего парень споткнулся и полетел. Следующим ощущением были руки ребят и холодная вода, льющаяся на затылок.
– Довыпендривался, паскуда! – орал Сашка. – Ничего, ничего! Ты бы хоть на лигрылы свои поправку сделал!
Какие лиргылы? – переспросил один из братьев. – Эка его, однако, шпилит…
– Литр / грамм на рыло! – не унимался хозяин. – На твое рыло, экспериментатор, раза в три больше чем ему надо. Предупредить нельзя было?..
Сергей опять начал терять ощущение реальности. Там за ее гранью стояла стройная женщина с девочкой-подростком. Девочка что-то твердила матери, указывая на Сергея. А та кивала в ответ и смотрела на него взглядом, с которым прощаются или объясняются в любви. От этого взгляда глаза героя начали наполняться влагой. Но в этот момент к ним присоединилась девушка, лицо которой он никак не мог разглядеть за длинными каштановыми волосами. Они стекали по плечам и колыхались как от порывов ветра так, что лицо все время оставалось в тени. Но уже ее присутствие стряхнуло завесу тоски, окутывающую протяженность существования, и по губам людей пробежали улыбки…
– Видишь, заулыбался. Ему хорошо, – сквозь шум в ушах донесся до него голос Павла
– Складно врешь, – откликнулся Александр.
– Ты не прав. Жизнь слишком пресная штука, чтобы не сдабривать ее иногда щепоткой фантазийных пряностей. Или пряных фантазий. Выражай как хочешь.
– Щепоткой?
– А что?
– Передозировка…
– В некотором роде. Вечно ты Саня со своими моралите!
– Иногда неплохо и моралистом побыть!
– Что-то меня совсем не проперло… – прозвучал в паузе голос второго брата.
– Так тебе, бугаю, и надо!
– Пить очень хочется. И голова болит, – разлепил Сергей ссохшиеся губы.
– Кофе уже готов. – Прозвучал радостный хор голосов. – Давай пей. Ну, ты и дал, дружище! Чем это от тебя так пахнет? Он, похоже, вывернул на себя банку моего одеколона. Точно, сандаловое дерево.
– Только дети и пьяные ведут себя естественно, все остальные прикидываются воспитанными людьми, – нравоучительно провещал старший из братьев, пока Сергей хлопал глазами и прихлебывал кофе, привалясь к спинке дивана.
– Ты свою естественность засунь сегодня, знаешь куда? – сказал Сашка, появляясь из кухни, и выругался матом на всю глубину своего красноречия. – Нашел на ком опыты ставить!
– Мы же извинились! – слабо отбивались братья.
– Что-то я не слышал! – продолжал наседать Сашка.
– Ну, извиняйте, извиняйте. Серега, а хочешь, мы тебя домой довезем?
– Валяй! – согласился Сергей, понимая, что все равно больше ни на что не годен.
Пока они катили домой, картины улиц продолжали периодически расползаться перед глазами. То ли оттого, что запотели окна машины, то ли оттого, что грибы продолжали свое действие. Потом рядом на сиденье оказалась женщина из последнего виденья, но уже без дочери. Она поддерживала его голову и все также пристально смотрела в глаза.
– … домой, – услышал Сергей ее голос. – Уже скоро… Выпей воды! – Он впился в поднесенную кружку, но жажда не оставляла.
И они опять сидели вместе, но уже на пляже с забором из песчаника и глядели на берег и море. И ему нравилось вот так запросто сидеть с ней, ничего не делая и ни о чем не думая. Накатила ночь, и тысячезвездие неба оборотилось тысячеглазием Аргуса, и Сергей кожей ощущал, как оно наблюдает за ними. Смотрит и молчит.
– Ну мне пора, – наконец сказала женщина. – Помни, что мы всегда тебя ждем. – Встала и исчезла у него за спиной.
– Только в ванну не лезь. Еще утонешь. Ложись и заведи все будильники в доме. А хочешь, мы с тобой до утра побудем. Нет? – приговаривали братья, транспортируя Сергея к дверям квартиры. – Ну, ты, открывайся же, зараза. Угу.
– Завтра на работу… – твердил Сергей как «Отче наш», пока ребята препровождали его в комнату и укладывали на ложе. Твердил, проваливаясь в сон. И во сне.
Проснулся он неожиданно и разом . Поднял голову, огляделся и понял, что теперь он в своей собственной черепной коробке. Пространство выглядело странновато. Оно было ограничено, но стены и потолок скрывала голубая дымка. В ней как в тумане двигались фигуры, очертания которых было не разобрать. Потом появились родители. Лиц их он не узнал, но понял, что это именно отец и мать, как только те появились из дымки. Выглядели они причудливо – будто нарезанными на отдельные плоскости. И в каждой из этих плоскостей ребенок угадал свое существование.
Сергей знал, что сейчас он должен услышать нечто важное, но не хотел этого слушать, потому что оно могло быть и завещанием. И значит – зафиксировать его в этом мире. Он заткнул уши и поразмыслив так еще минут десять, решил вернуться в свое прежнее сновидение.
А мир вокруг сминался и пучился как в картинах Вазарели, менял цвета и оттенки. Потом раздулся, словно мыльный пузырь, и лопнул, оттого что динамики его музыкального центра во всю мощь изрыгнули «Shock of the system» от Billy Idol. Такое звучание хорошо применять в реанимационных палатах или на сеансах некромантии. Оживляющий мотивчик.
«Музыка Бизэ делает меня плодовитым», – писал Ницше. О чем это я? Ах да!
Сергей поднялся, вырубил ревущий аппарат и проследовал в ванную. Присмотрелся к отражению в зеркале. Выглядел он на удивление неплохо, если не считать пепельного цвета кожи, потрескавшихся губ, фиолетовых синяков под красными глазами со взглядом законченного неврастеника. Короче, все было поправимо, если приняться за дело умеючи.
Для начала он залез под ледяной душ, стоял там минут пять и орал не хуже Билли Айдола. Выбрался из ванной, почистил зубы, побрился и вымазал на лицо все имеющиеся запасы лифтинг-крема «с глубоким проникающим эффектом», как было написано в аннотации. Проследовал на кухню и заварил себе ударную дозу кофе, которую и потребил под яичницу с ветчиной. Оделся в выходной костюм, обтер шею одеколоном и отправился на работу. На машине не поехал, на метро не решился. Выбрал маршрутку, сидел рядом с окном и ни о чем не думал, ловя в пролетающем городе остатки своих вчерашних видений. Вроде как отпустило.
Во всяком случае, в двери фирмы с мифологическим названием «ЛЕДА» он входил, сияя победоносной улыбкой. Здесь Сергея, безусловно, ценили. Он был неплохим профессионалом. Умел быстро принимать решения и добиваться их реального осуществления. Если
