щеголять своей эрудицией.
– Итак, господа, – продолжал между тем председательствующий. – Приходим мы в косметический салон или супермаркет и что видим? Тысячи наименований продукции, но всего лишь десятки брэндов. И даже десятки – не более чем иллюзия, аберрация зрения. Все это – тысячеликий асур современного косметического бизнеса. Поэтому возникает вопрос, что делать небольшим компаниям, то есть нам, чтобы остаться на плаву? Все ходы по увеличению числа продаж известны, но они известны всем. Поэтому давайте попробуем поработать собственными мозгами.
Начинался очередной «мозговой штурм» или болтовня, в которой Сергей принципиально не принимал участия. Отчего-то в голове всплыл последний разговор с отцом. Может быть по аналогии.
– Никто, – говорил тогда отец, а в Бога он не верил. – Слышишь, никто не создает нас равными друг другу. О принципе равенства толкует общество сначала в лице школы. Потом пропаганда. Но это полный вздор – сказка для бедных. Какое может быть равенство! Посмотри вокруг. Равенство торчать вверх задом на дачной грядке, если она есть. Или исправно ходить на службу в надежде высидеть там пособие на старость? Я довысиживался, и что? В мире действует «закон джунглей». И ни одно общество не сможет его отменить. Мы размножаемся как крысы. И, значит, дальше будет только хуже. Если не пробьешься в элиту, жить в этой стране нет никакого смысла. Человек должен бороться. Бороться и двигаться вверх и вверх. И это – абсолютно здравые амбиции.
– Для этого сначала надо выбрать путь, соизмерив его с собственной жизнью, – возражал Сергей. И тем не менее боролся и двигался. Преграды только раззадоривали его. Продолжал лезть вверх, не давая себе времени остановиться и задуматься. Потому что, когда это происходило, в голову приходила простенькая мысль, что лезть вверх – удел козлов. Пусть даже и горных.
– Невозможно добиться успеха лишь на негативных эмоциях и неприятии окружающей действительности; всегда требуется еще и положительный стимул – высокий идеал, которому можно отдаться всеми фибрами души, – пытался мотивированно оправдаться Сергей.
– Не будь крысой! – ответил отец. Только и всего: «Не будь крысой».
«Почему мы так ненавидим крыс? – Мысли катились по выбранной колее. – Потому, что видим в них своих конкурентов. Крысы переживут нас всех. Обидно! Ну что ж».
– А что думает по этому поводу Сергей Николаевич? – долетел до него голос шефа.
– Мы размножаемся как крысы, – произнес Сергей первое, что вертелось в голове. – И, значит, у нас всегда будет ниша для своих продуктов. Только надо ее грамотно занять, то есть перевести игру на свое поле. И, может быть, отказаться от рекламы. В провинции ее все равно никто не видит. Сделать мифологизацию продукции более доступной для России, а не для столиц. И в итоге снизить цены на товары на величину рекламных расходов, сконцентрировавшись при этом на одной короткой – позиций до десяти – презентабельной линии, которая и будет у нас «паровозом».
– Мне нравится афористичность Ваших выражений, конечно, это перефразирование постулатов сетевого бизнеса, тем не менее… – далее Сергей слушать перестал.
В образовавшуюся пустоту Сергей постарался залучить образы своих вчерашних видений. Они проступали словно сквозь дымку и, казалось, что-то говорили ему из своего далека. Но он так и не смог разобрать ни слов, ни черт лиц. Только ощущения. И если за матерью, обнимавшей ребенка, Сергей почувствовал пласт реальности, который ему никак нельзя было возвращать из небытия, то другая женщина шла в рассвет, и солнце искрилось в ее каштановых волосах.
«Не слишком ли ты сентиментален в последнее время? – Попытался урезонить себя Сергей, но снова расслабился, подумав, – Ну и что? Ведь я не на поле боя, чтобы крошить всех направо и налево, блюдя на лице саркастическую улыбку. И если устами младенца глаголет истина, а желаниям женщины и Бога принято совпадать, то мужику остается только ждать. Ждать, когда на него снизойдет истина из уст Бога. А еще – ожидать восхищения. Своего восхищения существом, подарившим ему свое божественное желание… О как!»
Продолжая размышлять в том же духе, он решил, что подобные рассуждения могут быть свойственны только законченному идеалисту, потерявшему всякую связь с действительной жизнью. И он сам…
– Перефразируя Честертона, – снова пробился к нему голос шефа. Уж кто, кто, а он умел концентрировать на себе внимание слушателей. – Так вот, для того чтобы увидеть решение надо сначала разглядеть саму проблему.
«В точку, – прокомментировал фразу Сергей. – Это как раз то, что мне сейчас надо. Вопрос только в том, как залучиться таковым зрением».
– Подумайте над этим, господа, – подытожил шеф. – Жду ваших соображений к следующему понедельнику. Счастливо поработать. – Задвигались стулья. Народ начал расходиться по своим проблемам. – А Вас, Сергей Николаевич, попрошу остаться....
– Ну, как, восстановился? – спросил босс доверительным тоном.
– В общем – да! – ответил Сергей, не очень понимая, о чем идет речь.
– Вот и хорошо. Предстоит небольшая драчка за заказы. Придется тебе блеснуть красноречием.
– Красноречием блеснем и …
– Остальное мои проблемы.
– И будь уверен, – продолжил подчиненный, – они все равно найдут способ, как нами подтереться.
Более того, мы даже предложим им это! – обрадовался босс.
– Ага, – проявил Сергей сообразительность. – Как себя поставишь, так тебя и поимеют.
Замечание верное, но, отнюдь, не главное. В нашем случае стороны легко договорятся, если каждая из них получит свое преимущество, – фраза звучала как цитата из Макиавелли, а может быть и была ею. – В фирме грядет серьезная реорганизация. Поэтому будь повнимательней с коллективом.
«И этот туда же»! – взмолился Сергей и сделал на лице вопросительное выражение.
– Я, в отличие от других, грешное с праведным не мешаю. Скорее наоборот. А классное у тебя кольцо, слушай. Где надыбал?
– Ты о женщинах?
– Я о людях. Кстати, как у вас с Евдокией?
– Трудимся.
– Мне кажется, ее отношение к своим обязанностям гипертрофированно до потери смысла.
– Ну что же, дама болеет за производство.
– Но нельзя же все время болеть. Мне кажется, она умудряется создавать трудности из пустоты.
– Зато смотрит на жизнь глазами современной домохозяйки, а это очень важно для нас.
– И не просто домохозяйки… Хорошо, будем считать, что ты меня убедил. Кстати, прочитал тут «Женский портрет» Генри Джеймса. Хочешь, принесу?
– Не сейчас. Сам же говоришь – реорганизация грядет. А Джеймса надо читать во время отпуска где-нибудь в Российском захолустье. Слишком обстоятельный писатель – в зубах вязнет. В нашем темпе его не вычитать.
– Пожалуй. Да, вот что я сейчас подумал. Нам бы как раз не помешал небольшой скандальчик местного масштаба. Ты как?
– Организую.
– С Евдокией?
– Посмотрим.
– Предупредить не забудь. Ну,
