— Это дело далекого будущего.
— А если попробовать это время приблизить?
— Как это?
— Мне поручено заняться воскрешением, скажем, Иванова Ивана Ивановича. А без твоей помощи мне, пожалуй, не справиться. Поможешь?
— Вам? Лично вам — помогу.
— Хорошо, обдумай все как следует. Жду тебя с предложениями.
* * *
Обычно я появляюсь в своем кабинете в начале десятого. Достаю из специальной колбы ключ, вскрываю опечатанную дверь и только после этого попадаю в помещение, за которое несу персональную ответственность. Ну, там, пожарная безопасность, правильное хранение секретных документов, не предоставление убежища шпионам и диверсантам и прочее…
На этот раз все получилось совсем не так. Охранник посмотрел сквозь меня, словно я был прозрачен и потому крайне неинтересен, и сказал:
— Ваши ключи получены, кабинет вскрыт…
— Что?!
— Не волнуйтесь так, инструкции не нарушены. Правила выполнены.
— Кто получил ключи?
— Не могу знать.
— Что?!
— Не имею права сообщать.
Пришлось отправиться к себе в кабинет, чтобы получить ответы на свои вопросы непосредственно на месте. Что-то частенько в последнее время я стал пугаться. ОГПУ? За мной уже пришли?
Я почти бесшумно проскользнул в приоткрытую дверь. Было темно — свет не включен, окна зашторены. На миг мне показалось, что на моем рабочем месте устроена засада и сейчас раздастся улюлюканье, и из-под стола вылезут полдюжины молодцов и, ломая мебель, набросятся на меня, завернут руки за спину и набросят на голову мешок.
Но мое появление не нарушило спокойствие и тишину.
Я застыл в ожидании и дождался — раздался могучий храп. Кто-то сладко спал за моим рабочим столом.
Пришлось зажечь свет. Передо мной появилась картина достойная истинных любителей натюрмортов — бумаги, бумаги, бумаги и голова причмокивающего во сне товарища А…
— Боже мой, — вырвалось у меня. — Что вы здесь делаете?
Товарищ А. приподнял тяжелую ото сна голову и уставился на меня, изо всех сил стараясь стряхнуть оцепенение, неизбежное при насильственном пресечении сна. Он был абсолютно трезв.
— Григорий? Я к тебе первый очередь занял. Не мог дождаться утра. Проснулся в четыре утра — и сюда.
— А в чем дело?
— По нашему заданию пришла директива. Хозяин утвердил проект Аксенова. Придется послать в Берлин нашего гонца за кусками мозга.
— Надо послать Нила. Он справится.
— Кто такой Нил?
— Это мой болван.
— Вот как? А он подходит?
— Подходит. И самое главное — у него получится.
— Тебе, Григорий, виднее.
* * *
Я немедленно отправился к Нилу.
— Помнишь, я поручил тебя подумать о проблеме оживления человека? Сейчас эта задачка становится нашей основной работой. Не знаю, что уж там за срочность, но товарищ А. торопит. Для меня самого такая ретивость неожиданность. Придется тебе через неделю отправиться в длительную командировку. В Берлин. Интересно проведешь время, может быть, даже живых фашистов увидишь!
Особой радости Нил не проявил. Очередная загадка, как правило, советские граждане воспринимают возможность командировки за рубеж с восторгом.
— Прости, я никогда не интересовался твоими личными обстоятельствами, но ехать нужно. Что-то не так? — спросил я на всякий случай. Мало ли.
Нил засмеялся.
— Ничего особенного, так, глупости.
— А все-таки?
— Я думал, вы знаете, Григорий Леонтьевич.
— Нет.
— Разве вы не играете на тотализаторе?
— На тотализаторе? Странный вопрос. Нет, конечно.
— Значит, Григорий Леонтьевич, вы так и не стали для них своим.
— Поясни.
Нил тихонько засмеялся и стал потирать руки.
— Ну? — не выдержал я.
— Не знаю, как и сказать… Для определенного круга избранных в Кремле устроен тотализатор. Ставите денежки на какое-нибудь событие и потом получаете выигрыш, если конечно отгадали исход. Очень удобно. Меня включили в список игроков, как Королькова. К стыду своему я должен отметить, что они обнаружили во мне что-то свое, чего не было у вас, Григорий Леонтьевич.
— Забавно. Ну и на какие события принимаются ставки?
— Через неделю во Франции устроят фашистский переворот. Ребята ставят на фашистов. Сами знаете, как товарищ Сталин отзывается о гнилой западной демократии и различных либераликах и социал-демократиках. Они — социально далекие. А фашисты, соответственно, социально близкие. Сам я поставил против них. Честно говоря, не хочется, чтобы такая мразь пришла к власти хотя бы и во Франции.
— Так. А откуда известно о перевороте?
— Источники не называются.
— Еще?
— Вторая позиция — судьба ледокола «Челюскин». Вопрос — устоит ли «Челюскин» до окончания съезда партии, или льды раздавят его в самое ближайшее время? Я поставил на льды.
— Все?
— Нет. Могу ли я обратиться к вам с личной просьбой?
— Конечно.
— Я насчет выборов Генерального секретаря. Ставки принимаются и на их результат. Ваше мнение, как мне удалось установить, в этом вопросе будет едва ли ни решающим. Многие так и спрашивают: "За кого Корольков?" Так вот, я поставил на Сталина. Киров, конечно, имеет определенный вес, это ведь он вас пригласил в Кремль. Вся его предвыборная кампания, как раз и строится на этом факте. Все бы ничего, но многие задаются вопросом, что он имел в виду, когда заявил, что люди антимуравьи по своей сущности? Правильно ли это?
— Что?! Эта рожа протокольная так заявил?
— Да. Люди, говорит, антимуравьи по своей сущности.
— Боже мой, есть ли предел человеческой глупости! Послушай, Нил, припомни, пожалуйста, пытался ли он унизить конкретно диких муравьев или муравьев вообще?
— Люди антимуравьи по своей сущности… Куда здесь можно вставить слово «дикий»?
— Нельзя… Ну что ж, пусть Киров свою кандидатуру снимет сам. Нет ему моей поддержки.
— Но ведь он на самом деле ваш покровитель.
— Ну и что! Если он покровитель, то теперь может нести такой бред? Нельзя потакать этим людям! Им только дай пальчик — всей руки как ни бывало, да и головы не снесешь. Покровитель — мокровитель…
— Так я могу быть уверен, что вы Кирова не поддержите?
— Не сомневайся.
— Ну, я пошел.
— Иди. И подумай о моем задании — в Берлин нужно отправиться незамедлительно.
* * *
Тотализатор?! Ну, надо же! Умники! Я не мог успокоиться. Конечно, можно было ожидать от обитателей Кремля самых удивительных поступков, но тотализатор!.. Неожиданно дверь в мой кабинет приоткрылась и в щель просунулась голова товарища А…
— Григорий, срочное дело, немедленно ко мне…
Просто ни минуты покоя, постоянно какие-то приключения!
Товарищ А. подхватил меня под локоток и поволок к себе в кабинет. По дороге он постарался доходчиво пояснить мне, в чем дело. Он подтвердил, что вскоре пройдет очередной съезд партии, на котором, среди прочего, будет рассматриваться вопрос о Генеральном секретаре. Дело это тонкое, и сейчас вовсю разворачивается негласная предвыборная кампания. Собственно, как я это уже знал со слов Нила, кандидата два — Сталин и Киров. Никакой конфронтации между ними, естественно, не существует, избирательные программы обоих идентичны, поскольку полностью соответствуют программе партии. Даже дуракам понятно, что политических последствий выборы иметь не будут — при любом их результате Сталин останется Генеральным секретарем, а Киров первым секретарем Ленинградского обкома. А проводят выборы для того, чтобы уловить новые веянья в высшем эшелоне руководства партии и решить, как следует Кирову обращаться к Сталину — на «вы» или на «ты». По общему мнению, он сможет позволить себе некоторые вольности, если наберет достаточное количество голосов.
И вот сейчас, за несколько дней до голосования, претенденты обходят имеющих право голоса и проводят некоторое подобие дебатов, чтобы таким образом воздействовать на и без того привыкшие прислушиваться к мнению начальства умы.
Непонятно было одно, — за каким дьяволом кандидатам понадобился я? Неужели Нил прав, и мое мнение с некоторых пор набрало совершенно не нужную мне силу?
Коротко обменявшись приветствиями, мы расселись. Некоторое время сидели молча, неожиданно Сталин заговорил.
— Нельзя обойти молчанием наши успехи в индустриализации страны, достигнутые под моим руководством…
— А я пригласил Королькова…, — ответил Киров.
— Нельзя обойти молчанием наши успехи в коллективизации деревни, достигнутые под моим руководством…
— А я пригласил Королькова…
— Нельзя обойти молчанием наши успехи в культурной революции и победе над неграмотностью, достигнутые под моим руководством…
— А я пригласил Королькова…
