как же? Вдруг зверь какой набросится? Или заблудишься в темноте? И что мы тогда будем делать? – Старушка горько всхлипнула и утерла скупую слезу.
– Сидеть и ждать! – прикрикнула строго. – Тут деревня недалеко, с нами ничего не случится. Не ночевать же в поле?
Глава 8
Перед тем, как идти, я переоделась. Влезла в мужские штаны и рубаху, поверх зипун натянула, а волосы платком подвязала, чтобы не намокли. Сапоги тоже пришлись к месту. Понимая, что, пока дойдем, по уши в грязи загваздаемся, прихватила с собой княжеский перстень. Хоть какое-то доказательство, что мы не разбойники, шастающие по ночам в поисках наживы. Служанкам наказала, чтобы сидели под защитой и никого не впускали, кроме нас. Или тех людей, что от моего имени прибудут.
Удивительное дело, как быстро женщины успокоились, стоило мне взять дело в свои руки. Матвей виду хоть и не показывал, но тоже опасливо по сторонам озирался и жался поближе. А то, что у меня самой сердце в пятках трепыхалось, никому невдомек. Хозяйкой назвалась? Значит, решай насущные вопросы. Сама или же за счет подчиненных.
Может, и следовало Павку послать вместе с парнишкой, но я бы не усидела на месте, мучаясь от неизвестности.
Вот и отправились мы вдвоем со слугой за помощью. Под ногами смачно чавкала грязь. Кое-где удавалось пройти по мокрой траве, но я опасалась сворачивать с дороги, чтобы не заблудиться. На обочине часто попадались ямы, заполненные водой. Мы поскальзывались, падали, но упрямо поднимались и шли вперед. Туда, где обещанием тепла и крыши над головой горели далекие манящие огоньки.
– Что это? – испуганно икнул Матвей.
Показалось, что поблизости завыла собака. Парнишка шел на пару шагов впереди, и замер, после чего опасливо отступил назад. Вой повторился – протяжный, жуткий, с переливом на разные голоса. Сердце тревожно екнуло.
Неужели волки? В такую погоду и поблизости от человеческого жилья? Разве дикие звери не живут в дремучих лесах? Я слышала, они зимой нападают, когда есть нечего. А летом пищи полно, живности всякой. Что им тут делать?
– Это же собаки, правда? – спросила, стараясь побороть невольную дрожь, от которой застучали зубы.
– Нет! – еле слышно выдохнул Матвей. – Собаки в такую погоду на подворье сидят. В щель забьются, чтобы от дождя спрятаться, и брешут громко только, если чужака учуют.
Я обернулась и посмотрела назад, где за серой пеленой остались служанки. Им как раз ничего не грозило, защита зверье не подпустит.
– Мы быстрее в Роднино доберемся, расстояние вроде одинаковое. Может, волки нас не тронут? – приободрила себя и Матвея заодно.
Машинально взявшись за руки, мы ускорили шаг, спотыкаясь и поддерживая друг друга. В такие моменты хотелось чувствовать рядом крепкое, надежное плечо, но за отсутствием такового приходилось держаться из последних сил и не показывать, как мне страшно. Ни я, ни Матвей с волками не справимся. Одна надежда, что успеем добраться до жилья раньше, чем звери нападут.
Вон уже и деревня показалась, и дымом из печных труб повеяло. Несмотря на усталость, сил будто прибавилось. Мы бегом помчались по утрамбованной земле. Видно, раньше дорогу в деревне магией укрепляли, чтобы не раскисала в непогоду. Вот только заклинания нужно периодически обновлять. Эта обязанность ложилась на плечи хозяев, а в отсутствие таковых все приходило в негодность.
Обогнув околицу, мы выскочили на центральную улицу. Молчаливо выдохнули, что опасность миновала. До ближайшего дома тут рукой подать, каких-то сто метров осталось.
В этот момент на дороге возникла громадная тень с двумя светящимися глазами и раздался угрожающий рык. Матвей так резко затормозил, что не удержался и плюхнулся на землю. Я не ожидала резкого манёвра, и сама чуть не грохнулась. Кое-как удержала равновесие и застыла в немом ужасе, уставившись на горящие желтые точки. Судя по их диаметру и расположению, зверь был огромен. Если это волк, то размером с теленка.
Таких ведь не существует в природе?
– Не шевелись! – шикнула на парнишку, который, перебирая руками и ногами, сдвинулся назад. – И не вздумай бежать, только хуже сделаешь.
Я читала где-то, что к волкам нельзя поворачиваться спиной, показывать страх или смотреть в глаза, чтобы он не принял прямой взгляд за вызов. Волки – умные и свободолюбивые животные. Они не нападут, если сыты, или же, если их не провоцировать.
Но как заставить себя не бояться? Неизвестность страшила и рисовала в воображении картины жутких монстров. Я ведь даже не рассмотрела толком, кто передо мной! – Только подумала об этом, как глаза заслезились.
Я моргнула, смазывая веками влагу, затем еще раз и еще. Внезапно темнота посветлела. В обезличенной тьме проступили серые силуэты домов и деревьев, и зверя, застывшего в напряженной позе.
Мамочки! Неужели сыворотка профессора Мечникова так подействовала?
Способность видеть в темноте поразила меня сильнее, чем тварь, отдаленно напоминающая волка. Это – кто угодно, но не зверь с картинок учебников. А его запах…
Я шумно втянула носом воздух и ощутила амбре мокрой псины и металлические нотки крови. Последнее означало, что животное уже поохотилось. Значит, утолило голод и не нападет. Если только к нему применимы эти неписанные правила.
– Мы не враги! – осмелев, заговорила с гигантским зверем. – Нам нужна помощь. Колесо у телеги отвалилось, и она застряла на дороге.
В другой раз я бы посмеялась над тем, кто вступил бы в переговоры с тварью. Но сейчас было не до смеха. Зверь медленно приблизился, дохнул в лицо смрадным дыханием. Его ноздри жадно затрепетали, пока он принюхивался.
– В повозке женщины и ребенок, нам не справиться, – прошептала, ощущая, как волоски вздыбились на коже.
Громадный волк, теперь в этом не осталось сомнений, оскалился, демонстрируя жуткие клыки. Умереть было не так страшно, как оказаться с хищником лицом к лицу. Я боялась вздохнуть или пошевелиться, боялась закрыть глаза и смотреть на здоровенную морду – тоже. В животе образовалась пустота, а грудную клетку сдавило от нехватки кислорода.
Фыркнув, волк двинулся вперед, нарочито задевая меня тушей. Мне хватило малости, чтобы плюхнуться в лужу. А на тварь даже брызги не попали, так быстро она сорвалась с места и растворилась в ночи. Я сделала судорожный вздох и закашлялась, когда излишек воздуха попал не
