Самым крупным заказчиком выступил орден тамплиеров, который решил начать системное перевооружение своих войск и заказал аж пять тысяч комплектов латных доспехов. Этого объёма хватало на комплектацию практически всех рыцарей и сержантов, что у них имелись. Даже с запасом. Правда, как ближайшим и самым верным союзникам им положили полцены, но и при этом получалось уж больно солидно. Дело в том, что брать рабов им особенно было негде – в зоне их активности в Северной Сирии они были связаны по рукам и ногам в своих военных действиях. Экспедиции в Африку посылать было очень опасно, так как мусульмане держали руку на пульсе. Оставалось лишь скупать рабов либо в Европе, либо в Азии. Молодой здоровый раб мужского пола стоил в среднем порядка 100 европейских денариев, а девушка – порядка 300, то есть комплект доспехов выходил просто волшебно дорогим – 3,4 килограмма серебра. Таким образом, весь заказ обходился ордену в 17 тонн этого во всех смыслах замечательного и нежно любимого многими землянами металла. Много! Баснословная сумма! Но оно того стоило, так как давало очень серьёзное преимущество войскам и влияло на изменение всего расклада сил Ближнего Востока. Когда тамплиеры закончат перевооружение, то станут самым могущественным полюсом в тех краях. Учитывая оживление в стане турок и египетских арабов, а также появление в перспективе монголов, это был важный аспект. И тамплиеры это знали не хуже Эрика. Правда, они ещё поглядывали на блочные арбалеты, желая их закупить хотя бы для комплектования одной роты. Но князь, ссылаясь на запредельную сложность производства, запросил за них в десять раз больше, чем за доспехи. Покупателям стало дурно, поэтому было закуплено всего три десятка для личной гвардии Великого магистра. Да – друзья, да – союзники, но не бесплатно же их вооружать? Тем более что подобные телодвижения приведут к повышению доли Эрика в их совместном бизнесе до 40 процентов. Просто за счёт уменьшения их торгового оборота.
На втором месте оказался Новгород, который довёл свой заказ с тысячи до четырёх тысяч двухсот комплектов, давая взамен не только людей, но и право основания острога в их поморских землях с поселением и беспошлинным промыслом. Все остальные заказы по доспехам шли из славянских земель за исключением маленьких партий суммарно порядка семисот комплектов из разных держав Европы. Так что в ближайшие пять лет владения Эрика должны были увеличиться в числе населения с 60 до 300 тысяч жителей. И это радовало, хотя и обостряло до крайности ряд проблем. Первой было продовольственное снабжение, ибо сложно прокормить при той земле и уровне сельского хозяйства столько людей. Второй – гигиена, ибо плотность населения возрастала в пять раз. Третьей – организация управления, так как не было в достатке образованных людей. И если по первым двум вопросам можно было найти те или иные решения, пусть и временные, но спасающие положение, то касательно последнего возникала масса трудностей, причём местами непреодолимых в ближайшее время.
Следующим вопросом шло сельское хозяйство, особенно при ожидаемом пятикратном приросте населения. Нужно было приложить все силы для вывода его на серьёзный и адекватный уровень.
Когда в 1203 году Эрик стал главой государства, ему пришлось срочно заложить несколько небольших селекционных полей с минимальным штатом обслуживания, так как после осмысления реалий этого сектора экономики он практически выпал в осадок от того, что там творилось. Что мы имели в начале XIII века в Европе по этому вопросу? Урожайность пшеницы находилась в диапазоне сам-три – сам-шесть, то есть на одно посеянное зерно приходилось от трёх до шести собранных. А в неурожайные годы количество зерна, которое собирали, вполне могло быть меньше, чем то, которое посеяли. Каковы были этому причины? Агротехника преимущественно двупольная и лишь изредка трёхпольная. Более сложная организация и уж тем более чередование культур были чем-то фантастическим. Обработка земли была отвратительной и очень непродуктивной. Например, вспахивание земли осуществлялось весьма несовершенным оралом, то есть обычной сохой, часто даже без металлического лезвия. А местами вообще работали ручными мотыгами. Если добавить к этому серьёзные проблемы с удобрениями, то получим совершенно жуткую картину, смотреть на которую без слёз вряд ли получится.
Однако помимо этого была ещё одна, не менее важная проблема – состояние самой культуры, которую выращивали. В большинстве случаев пшеничный колос имел от пяти до десяти зёрен. Учитывая, что всходы давал не весь посев, а лишь какая-то его часть, то в итоге и получали эту жуть, которую позднее историки будут гордо называть сельским хозяйством. Поэтому на какое-то время нужно прекратить тратить время и силы подданных на эту клиническую глупость для того, чтобы занять их более продуктивным делом. Иначе и урожаев не будет толковых, и рук рабочих. А такое счастье нужно? Пусть уж лучше все, или почти все, занимаются либо промышленностью, либо животноводством, либо рыболовством. А зерна и на мировом рынке в достатке, тем более что пока его закупки не превышают 30 тысяч тонн в год, что доступно. И это, к счастью, укладывалось в общий торговый баланс государства.
Стоимость этого объёма зерна колебалась в пределах 240 тысяч боспорских денариев. Экспорт ликёров и спирта его окупал примерно наполовину, давая порядка 120 тысяч денариев. Остальное добиралось экспортом инструментов для кузнечного дела и лечения (хирургия), а также клееных луков, которые шли в продажу на рынках Константинополя и Антиохии. Общий баланс был даже положительным, хоть и не сильно. Но на дополнительное сырьё для производства приходилось использовать средства из кубышки. Она была, конечно, весьма внушительна, но её расход «в ноль» был нежелателен. Поэтому проблема ждала своего наискорейшего решения. Ведь при общем торговом балансе порядка минус двести тысяч в год этой кубышки хватило бы всего лет на десять, а потом наступил бы коллапс. Правда, в ближайшие пять лет закупка хлеба должна была увеличиться в пять раз, достигнув 150 тысяч тонн в год. И это было очень серьёзной проблемой.
Итак, первым шагом становились системные занятия опытной агротехникой с целью освоения и развития приёмов, максимально передовых на тот момент. Эрик знал чётко только организацию системы трёхполья, так как она была проста и незамысловата, а поэтому для развития многопольной системы, включающей в себя и чередование культур, нужно было много экспериментировать на основе этого базиса.
Следующим шагом нужно было подготовить кадры – если и не агрономов в полном смысле этого слова, то хотя бы людей, понимающих, что они делают, а не бездумно соблюдающих традицию. Без инвентаря также будет туго, а потому требовалось разработать и изготовить в нужном объёме ключевой инструмент – колёсный плуг под быка или лошадь. А так как он будет первое время невозможен для покупки крестьянами, то планировалось с началом посевных работ выделять по плугу на двор в эксплуатацию с последующим выкупом, само собой, в длительную рассрочку – лет на десять. Либо вообще сделать поля государственными, а крестьянам платить деньги за работу на них. Что даже лучше, так как избавляло от массы недостатков сельского хозяйства малых форм и упрощало, например, механизацию.
