Следующим шагом нужно было подготовить кадры – если и не агрономов в полном смысле этого слова, то хотя бы людей, понимающих, что они делают, а не бездумно соблюдающих традицию. Без инвентаря также будет туго, а потому требовалось разработать и изготовить в нужном объёме ключевой инструмент – колёсный плуг под быка или лошадь. А так как он будет первое время невозможен для покупки крестьянами, то планировалось с началом посевных работ выделять по плугу на двор в эксплуатацию с последующим выкупом, само собой, в длительную рассрочку – лет на десять. Либо вообще сделать поля государственными, а крестьянам платить деньги за работу на них. Что даже лучше, так как избавляло от массы недостатков сельского хозяйства малых форм и упрощало, например, механизацию.
Далее нужно было сдвинуть с мёртвой точки проблему удобрений, ибо их практически не было. Даже коровьего навоза и то был дефицит. Практики специально удобрять поля не было, то есть вообще. Лишь в некоторых местностях вывозили навоз на поля по осени либо после выжигания леса земля удобрялась золой. Ну и наконец, надо заняться промышленной селекцией посевных материалов, которой никто в эти весёлые времена не занимался, сажая, как правило, либо остатки, либо – на тебе, боже, что нам негоже.
Так что, как вы понимаете, объём работы здесь был фантастический, ибо на текущий момент не было ровным счётом ничего. Само собой, никаких знаний обширнее старых шуток про пестик и тычинку из школьной программы по селекции у князя не было, а потому он пошёл самым очевидным путём – поставил людей заниматься методичным отбором колосков с правильными свойствами. Первичный этап отбора заключался в выборе пшеницы, которая давала максимальное количество зёрен на колосок – не менее пятнадцати. В общем, к осени 1207 года эта задача была в целом решена – получено пять тонн пшеницы.
Работы подобного рода велись не только с пшеницей, но и с овсом, с ячменём – к каждой из культур был свой подход. Суммарное же количество произведённого более-менее качественного посевного материала было порядка 12 тонн. Увы, но подобных объёмов было крайне недостаточно, а потому нужно было их стремительно увеличивать, для получения конкретной практической пользы от проведённой работы.
Эта ситуация потребовала развивать структуру селекционного производства и разделять его на основное и опытное. В задачу последнего входила дальнейшая работа по селекции и отбору посевного материала с лучшими качествами, а основное производство занималось воспроизводством и контролем качества. По предварительным расчётам, урожай 1210 года позволит получить порядка 150 тонн посевного материала и начать собственное зерновое производство на достойном уровне. К 1215 году предполагалось занять земли Таманского полуострова полностью пашней и получать порядка 300 тысяч тонн зерновых в год, чего должно хватить населению, которое к тому времени достигнет 300 тысяч человек. Да ещё и с остатком.
Помимо злаков, можно было развивать огородное хозяйство, но оно находилось в столь грустном запустении, что Эрик решил пока не тратить ресурсы на решение этой задачи. Дело в том, что в самой Тавриде почва была очень бедная и корнеплоды нуждались в интенсивном удобрении. Так что капуста, репа, морковь и лук с чесноком, увы, пока культивировались лишь в незначительном количестве. Впоследствии, после устранения остроты сельскохозяйственной проблемы, нужно будет разворачивать и огородные хозяйства, а пока придётся перебиться тем, что есть.
Таким образом, в 1208 году были сформированы три вектора, по которым сельское хозяйство нужно будет развивать, – промышленное рыболовство, злаковое земледелие и животноводство. Последнее было совершенно необычным для местных. Дело в том, что половцев, которые кочевали со своими стадами, более в степях Центральной и Северной Тавриды не было. Да, собственно, от тех тысяч коров и овец тоже мало что осталось, ибо они активно шли на питание населения в связи с продовольственными проблемами. Приходилось поднимать всё с нуля. И опять, как и в селекции, ничего не зная о том, как нужно организовывать животноводство, князь подходил к вопросу с точки зрения здравого смысла.
В степи есть очень большая проблема – ветер. И с ним нужно бороться. Поэтому, памятуя о виденных в детстве посадках между полями, Эрик решил начать с того, что разобьёт значительную часть степи полуострова на разумные участки и начнёт делать посадки из вечнозелёных деревьев. В общей сложности подобным образом было размечено порядка 12 тысяч квадратных километров на такое же количество секций примерно квадратной формы. Вырастут деревья не скоро, но уже лет через десять начнут давать толковый эффект – замедляя ветра вблизи земли и снижая выветривание почвы, что должно было её обогатить и дать более густые травы. И если всё пойдёт так, как нужно, то к 1220–1225 годам можно будет их перепахивать и засеивать кормовыми травами вроде клевера.
Помимо этого решено было создавать массу оборудованных опорных летних пунктов при пастбищах – ночные загоны с водопоем, технологическим сараем и домиком для ночёвки пастухов. А для зимы предполагалось построить утеплённые крытые бараки в нескольких центрах недалеко от водопоев и соорудить там же комплексы с внушительного вида сараями, предназначенными для защиты огромных массивов сена от дождя. Ну и, само собой, готовилась логистическая схема – сколько, где и какое стадо сможет находиться. Неминуемым побочным эффектом подобного подхода становилось создание широкой и разветвлённой сети грунтовых дорог и хотя бы деревянных мостов через реки и ручьи. Что касается самой живности, то основной упор делался не на крупный рогатый скот, который, увы, погиб в 1207 году или был съеден, а на овец. Это было связано с тем, что у князя чесались руки развернуть в будущем производство шерстяной ткани фабричным или мануфактурным способом. Закупать сырьё было нежелательно. Да и мясо оказывалось совершенно не лишним. А с коровами можно было решить проблему и позже, когда он сможет выйти на оперативный простор и подчинить себе приазовские степи.
Второй половинкой целостной экономики нового государства была промышленность. На январь 1208 года она сосредотачивалась в трёх мануфактурах: металлургической, перегонной и бумажной. Увы, пока уровень производимой продукции почти полностью потреблялся внутренним рынком – на экспорт шли только стальные инструменты для кузнечных и медицинских работ, медицинский спирт, ликёры и клееные луки. Это приносило неплохой доход, но всё же недостаточный. Если бы не военные походы, то бюджет государства давно бы сидел в глубоком минусе, так как средства, идущие на развёртывание новых производств, исследований и прочего, значительно превышали приходные статьи бюджета. То есть в данном случае вывод простой – необходимо энергично развивать производство, ориентируя его на внешний рынок для компенсации обширных импортных потоков.
