— Что там? — махнул рукой Андрей в сторону перелеска, за который отошли татары.
— Там речка малая и большой заливной луг.
— Он только направо идет?
— Да нет. И на право, и на лево.
— Ясно. Широкий?
— Да шагов двадцать-тридцать.
— Думаешь засада?
— Да. Отличное место. Так. Мы, — рукой указал он на тех воинов, что имели ламеллярные доспехи, — выезжаем. Сразу поворачиваем налево. Строимся и атакуем. Все понятно?
— Понятно, княже, — произнес Кондрат.
— Я же просил! — рявкнул Андрей.
— Все понятно! — улыбаясь рявкнули они.
— Хорошо. А вы, — указал он на привлеченных в самый последний момент помещиков, — едете за нами. Сразу отворачиваете направо. Ваша задача — прикрыть нас от удара в спину. Понятно?
— Да. Да. Конечно.
— Если заметной угрозы справа не будет, разворачивайтесь налево и поддерживайте нас. Ясно?
— Понятно, к… хм… Да, все понятно, — произнес Модест и остальные закивали улыбаясь.
— Вы остаетесь здесь! — жестко произнес Андрей кошевым слугам и те часто-часто закивали.
Пару минут на подготовку. И отряд двинулся вперед. Самые крепко снаряженные воины в голове, остальные второй группой сзади. А незадолго до поворота он во всю мощь своих легкий гаркнул:
— Стро-о-о-о-йся!
И, подняв рог, висевший у него на поясе, затрубил в него.
Андрей прикупил этот рог у Агафона. А потом у одного ремесленника в Туле по быстрому его переделал. Купец думал, что как все нормальные люди, он сделает из него большую емкость для вина или меда хмельного. Но круто ошибся, ибо парень слепил из него «дуделку».
Кондрат, да и остальные, вздрогнули от поступка Андрея. А потом заулыбались. Догадались, что этот цирк был для засевших в засаде татар. Что, дескать, крупное войско идет.
Андрей выехал и сразу отвернул налево. Лишь вскользь глянув направо. И не зря.
Засада находилась именно там, где он и предположил.
Остановился.
Рядом с ним быстро встали остальные «ламеллярные» всадники. Выстроившись в линию. Плюс-минус.
Секунда.
Он вновь продудел в свой рог. И, оставив его, перехватил удобнее копье. А потом пнул шпорами коня. Закричав:
— В атаку!
И двинулся вперед, разгоняя своего коня для удара. За ним последовали остальные. И Аким по своему обыкновению начал выть. И опять не в одиночестве. Волчий вой семи глоток выглядел не так грозно, как тринадцати. Но его оказалось вполне достаточно, чтобы стоящие в напротив татарские мерины занервничали. Да и всадники тоже.
Ведь за спинами этой восьмерки конных воинов вынырнули еще. Отсюда не разглядеть сколько и чего. Но выскочили. А уровень снаряжения первой линии говорил сам за себя. Зная уровень материального благополучия помещиков, они посчитали, будто бы нарвались на как бы не на весь полк.
И это — не считая определенного шока от нестандартного поведения. Помещики так не воевали. Совсем.
Двадцать метров.
Десять.
Помещики опустили свои копья и зажали их подмышкой, уперев в лямки седельных упоров.
Пять метров.
Кони помещиков разогнались до галопа. Хорошего такого. Крепкого. Все-таки волчий вой и шпоры — приличный стимул. Да и воевали они на конях, которых всю зиму приучали к таким атакам, параллельно откармливая.
Татары же стояли достаточно рассеянной толпой. Строевой бой они вести не собирались, да и не умели, планируя навалиться лавой с тыла на преследователей.
За луки они тоже не хватались. Да, надеть тетиву они не забыли, готовясь к бою. Но стрелять в коней они не собирались. Это ведь их добыча. А всадники не выглядели легко уязвимыми для стрел. Строго говоря в степи вообще не было принято стрелять по коням. По разным причинам. Сейчас же, крутясь и пытаясь удержать своих коней, что гарцевали из-за волчьего воя, они даже если бы и захотели — не смогли стрелять…
Андрей сгруппировался.
Напрягся как пружина.
Секунда.
И удар.
Всадник, в которого он метил, смог толково прикрыться щитом. Но это не сильно ему помогло — он вылетел из седла со свистом. Так, словно по нему кто-то наотмашь ударил кувалдой. Копье выдержало. Поэтому Андрей чуть скорректировал его направление в следующего супротивника.
Рядом послышались такие же копейные удары. Мощные. Слишком мощные для степи.
По спине Андрея что-то ударило. Ближе к пояснице. Видно кто-то из татар достал саблей. Вполне типичный удар в «собачей свалке» на конях.
Новый удар копьем.
В этот раз всадник неудачно прикрылся щитом и тот, отклонившись кромкой, пропустил копье на кольчугу. И оно ее пробило, порвав словно свитер или тряпицу какую-то. Хотя углубилось и не сильно. Слишком уж потерялась энергия от первого столкновения.
Аргамак парня захрипел от очередной перегрузки и встал на дыбы.
Но Андрей усидел.
Длинные стремена и достаточно глубокая посадка очень этому поспособствовали.
Копье с прапором, правда, пришлось оставить в груди поверженного противника. Но не страшно. Он выхватил саблю и закружился в «собачей свалке».
Хороший доспех давал кардинальное превосходство в таких беспорядочных и скоротечных драках. По нему то и дело прилетали удары. Больше всего в корпус. И достаточно сильные. Была бы кольчуга — плохо бы ему пришлось. Прорубить-то не прорубили бы, понятное дело. Но тут считай, что палкой удар хороший, которым можно и печень отбить и позвоночник «приласкать».
А ведь били не только саблями. Прилетало и легкими копьями. Понятно, что не таранным натиском, а с руки. Но при защите кольчугой и этого хватало, чтобы травмировать мышцы или внутренние органы. Мягкая защита — беда, а не защита.
Ламеллярные доспехи, ясное дело, не латы и давали защиту не сопоставимо слабее. Но даже ее хватало против таких угроз. Особенно при использовании стрельчатых пластин, которые жестче сидели на своих местах и лучше держали колющие удары. Таранный удар копьем, разумеется, не выдержали бы. Но подачу с руки — вполне. А прикрытие шнурков перехлестами металла обеспечивало серьезную защиту от разрубания крепежей.
Удары Андрей воспринимал как толчки. Вроде и сильные, но недостаточные для того, чтобы выбить его из седла. Да и били супротивники явно из расчета на привычного противника в мягкой кольчужной броне. Те же удары по пояснице шли один за другим.
Андрей же работал своей саблей по рукам и бедрам, лишенным по местным обычаям, защиты.
Быстрые кистевые удары не отличались силой. Но остро отточенное лезвие рассекало ткань и плоть очень успешно. Скорость же, с которой он орудовал своим клинком вызывала жутковатое восхищение. Все-таки постановка техники в XXI веке и почти два года тренировок тут сказались самым положительным образом на навыках и возможностях.
После него почти не оставалось трупов. Но редко кто из встреченных ему на пути воинов не получал рану. Пусть и легкую, но очень неприятную.
Его коллеги по «опасному бизнесу» работали совсем не так хорошо. Но все равно — продуктивно. Потому что им хороший доспех также очень сильно помогал.
Минута.
Долгая минута прошла с начала боевого столкновения. Однако «ламеллярные» всадники все еще были в седле. Хотя у Устинки рука левая обвисла плетью, явно ее отсушили ударом. А у Федота кровью окрасилась правая нога, которую вскользь зацепили чем-то.
А вот супостатов повалилось с коней масса.
Сначала копейным натиском Андрей со своими четырьмя послужильцами да тремя соратниками ссадил восьмерых. И, если бы Устинка не промахнулся, то и девятерых бы вынесли.
А потом и в свалке срубили шестерых. Из остальных лишь один оказался без ранения. В тылу же рубились пятеро поместных с прикрытием. Там результат был похуже. Однако прикрытие состояло из пастухов и тех поместные, защищенные какой-никакой, а броней да опытом, очень успешно резали.
— Аьрекет[1]! — крикнул кто-то из супостатов.
И все резко дали «по газам», стараясь выйти из схватки. Воины, сидевшие в засаде, рванули влево, вдоль заливного луга. Остальные — вправо.
