фигня? — задумчиво спросил я, наблюдая, как удаляется Федькина спина.
Лапин, конечно, тот ещё придурок, но сейчас он вел себя просто неадекватно. Впрочем, вопрос риторический. Ответ на него я уже знаю. Не фигня. Гипноз.
— Ванечкин! — Вася подскочил ко мне, ухватил мою руку и принялся ее трясти так, будто его самого разрядами тока херачит. — Нельзя! Нельзя туда идти. Там монах. Нельзя в церковь!
— Какой монах? Ты чего, Мишин⁈ — Я дёрнулся, тщетно пытаясь освободить родную конечность из лап Толстяка. Пока он мне ее не оторвал к чертям. Попытка вышла неудачной. Вася вцепился намертво.
— Монах. Тот самый. Помнишь? Ну? Помнишь я рассказывал. Он мстит. Вспоминай… Приехали солдаты, пошли в церковь. Говорят, значит, попу. Хватит честному народу мозги компостировать. Закрывай свою шарашку. И давай ходить по церкви, иконы срывать. А поп, значит, грудью стал. Защищает, навроде того. Ну, в первую очередь попа и это…растеряли. А церковь разрушили….Помнишь?
— Вася! — Я со всей силы снова дёрнул руку. На этот раз более успешно.
Просто Мишин впал в какой-то припадок. Серьёзно. У него глаза лезли на лоб, губы тряслись и вообще, на лицо были все признаки неадекватности.
— Нельзя ходить в эту церковь. Еще и ночью. Потом монах и за нами явится. Погибнем не за грош. — Заявил Толстяк. Причём, судя по всему, он искренне верил в то, о чем говорил.
— Да твою ж… — Я потер запястье. Этот любитель потустороннего чуть не сломал мне его. — Вася! Для начала, сколько можно повторять. Приведений нет. Жизни после смерти нет. Ничего этого нет! Успокойся ты уже. А во-вторых, почему за «нами»? Я вас с собой брать не собираюсь. Один пойду. Вопрос касается меня и Лапина. У нас с ним давно это началось. Значит, мне и заканчивать.
Ну, вообще, конечно, не один, если уж откровенно… Я для себя решил, что со мной на эту странную встречу отправится Фокина. Вот она мне там точно понадобится.
Над Федькой сто процентов кто-то поработал. Значит, что? Правильно! У этого неведомого «доброжелателя» имеется какая-то цель, связанная именно со мной. И еще, тут уже не на сто процентов, но с очень большой долей вероятности, поведение Лапина — итог воздействия псионика. Не знаю наверняка, действующего или такого же «заблокированного» как мы с Машей.
Нет, гипноз, в принципе, дело несложное. Если знать, как правильно его применять. Вот имеется у меня уверенность, что здесь, в Советском союзе образца 1985 года таких специалистов нет. То, что местные принимают за гипноз — детский лепет. По сравнению с псиоником, конечно. А Федора обработали знатно. Ему поставили конкретную программу.
Соответственно, единственный человек, кого я просто обязан взять с собой на встречу — Маша. Потому что этот долбаный «специалист», обработавший Федьку, по-любому будет где-то рядом. Тем более, Лапин меня позвал для чего-то. Вряд ли мы просто постоим, потупим и разойдёмся в разные стороны. Какие-то варианты должны ведь быть. Ну, типа драка. Или на «слабо» что-то. Искренне надеюсь, придурок не ради мордобоя меня в церковь тащит. Это прям вообще идиотизм.
— Ты что…ты…мы…– Толстяк аж в лице изменился. Впрочем Ряскин тоже выглядел несколько ошарашенным. Даже, наверное, обиженным.
— Мы больше не друзья? — Выдал, наконец, Антон. Просто Вася ничего выдать не мог. Он мычал, говорил междометиями и страшно вращал глазами.
— Эм…– Я даже растерялся от его вопроса. — Не понял…а как это связано?
— Как? — Толстяк, наконец, преодолел свой ступор и оттеснил Ряскина плечом в сторону. — Как связано⁈ Да после всего, что мы пережили, ты заявляешь, будто отправишься на встречу с Лапиным один! Знаешь, Ванечкин…
Вася взмахнул руками, потом отвернулся, потом снова посмотрел на меня.
— Не ожидали мы от тебя такого, Петя. Не ожидали…Идем, Антоха. Нас тут считают…считают….
Узнать, кем же я считаю Ряскина вместе с Мишиным мне была не судьба. Из-за ближайших деревьев выскочили Фокина и Селедка. Вернее так…Выскочила Селедка, которая неслась к нам, аки птица, раскинув руки. Реально. Летела будто на пожар. А вот уже следом за Тупикиной топала не очень довольна Маша. Если лицо Селедки выглядело взволнованным и даже испуганным. Лицо Фокиной однозначно говорило — как же вы все, дебилы, достали!
— Петя! — Селедка сходу подскочила ко мне и, на секунду показалось, хотела повиснуть на моей шее. Однако, к счастью, оглянувшись сначала на подругу, потом на пацанов, передумала.
— Ванечкин, что тут опять? — Спросила Фокина, которая подошла следом. — Отвернуться нельзя, вы уже куда-то вляпались.
— Маша, какая же ты…черствая! — Селедка укоризненно посмотрела на подругу. — Я же тебе сказала, они с Лапиным ушли из столовой! Он опять к Ванечкину начал цепляться. Петя…что было? Он снова пытался тебя избить?
— Нет, блин! — Ряскин развел руками. — Я с вас поражаюсь. Эй, Тупикина! Прием! А ничего, что Ванечкин был вообще-то с нами. Мы бы не допустили.
— Тихо! — Гаркнул я. Закрыл глаза. Попробовал посчитать. Не помогает ни хрена. — Что ж от вас столько…суеты! Что ж вы все время бегаете! Орете! Выясняете что-то! Я вот вообще не удивлён, что такие как вы доведете все до третьей мировой. Придурки, блин!
— Ванечкин! — Фокина в одну секунду утратила свое безразличие. — Ну! Вот видите!
Маша посмотрела сначала на Селедку. Потом на пацанов.
— Довели человека. Он уже заговариваться начал. Нормально объясните, что тут произошло. Кто-то в состоянии из слов составить адекватные фразы?
Фокина взяла меня за руку и с силой сжала ладонь. Мол, ты чего творишь? Какая третья мировая? Ты кому это ляпнул?
Однако, не успел Мишин открыть рот, чтоб просвятить девчонок о недавнем разговоре с Лапиным, как рядом с нами, прямо из кустов, вылез довольный Богомол. Волосы его стояли дыбом, из них в различных местах торчали веточки и листики. Такое чувство, будто он не просто сидел в засаде, а очень активно своей башкой елозил по земле. И я этому, кстати, даже не сильно удивлюсь. От Богомола можно всего ожидать. Может, он там в ежика играл. Может, конспирировался. Псих же. Что с него взять.
— Уууу! — Этот ненормальный схватил палку, которая валялась неподалёку, а потом начал активно размахивать ей в воздухе, периодически разворачиваясь в ту сторону, куда ушел Лапин с дружками. Видимо, это был намек на то, что Богомол тоже хочет пойти со мной на
