размышляя, произнес сам себе Нейпир. Адъютант, зная эту его привычку, почтительно промолчал в ответ. — В Свеаборге выгодная позиция. Но если судить по докладу, большую часть парусных кораблей великий князь оставил в Кронштадте. Стало быть, генерального сражения он не ищет. Хочет повторить свою ночную атаку? Вполне на него похоже. Попомните мои слова, Патрик, этот хитрый лис устроит нам еще не одну каверзу… Необходимо немедленно усилить охрану эскадры. И все же…
— Позвольте дочитать сообщение, ваше превосходительство, — терпеливо дождавшись паузы в рассуждениях адмирала, вставил свою реплику первый лейтенант.
— Так это не все? Чего ж вы молчали, Фергюссон⁈ Это черт знает что такое! — мгновенно вспылил Нейпир.
Адъютант стоически принял несправедливый укор и продолжил:
— В тот же день эскадра ушла, приняв на борт лоцманов и взяв курс на запад вдоль побережья.
— Это значит, что они хотят пробиться в Або, — стукнув кулаком по столу, убежденно проговорил Нейпир. — Русские не намерены просто смотреть, как наши любезные союзники (он подразумевал французов, с которыми лорд Грэхэм требовал поддерживать наилучшие и самые доверительные отношения, добиваясь душевного согласия во всем) будут громить Бомарзунд! Тысяча чертей! Вот так поворот!
— Но что они смогут сделать против нашей объединенной эскадры, сэр Чарльз?
— Не стоит недооценивать противника. Он это уже доказал недавно, Патрик! В какое время они ушли?
— Сутки назад.
— Что?
— Тут так написано.
— Проклятье! Карту мне, Фергюссон. Сколько там от Свеаборга до Або?
— Сто двадцать две мили.
— Значит, он уже там… А где Пламридж?
— Вы приказали ему атаковать Або, ваше превосходительство.
— Дьявол! Это не я приказал, это он сам настоял! Следует немедленно отозвать «Летучий отряд»!
— Но зачем? Русским канонеркам в открытом море не справиться с фрегатами «Летучего отряда»…
— Как вы сказали? В открытом море! Боже, какой же вы болван, мистер Фергюссон! Подходы к Або изобилуют мелкими островками с извилистыми проливами. Если русским удастся застигнуть наши фрегаты в этих узостях, я и пенни не поставлю на успешный исход дела!
— Но что же делать?
— Не все так плохо. Канонерки не рискнут удаляться от берега. А значит, несколько часов у нас есть… Кто из наших лучших ходоков сейчас под парами?
— Кажется, пятисотсильный фрегат второго класса «Драгон» капитана Уилкокса, сэр? На мерной миле он выдал двенадцать узлов.
— Годится. Чего вы ждете, Фергюссон? Бегите, разрази вас гром! Спасайте чертового охотника за призовыми!
Несколькими часами ранее командующий «Летучим отрядом» четвертый и младший по рангу из начальников Балтийской эскадры Роял Неви адмирал Джеймс Ханвей Пламридж с безопасной дистанции разглядывал в подзорную трубу укрепления Або. Он знал, что это прежняя столица Финляндии, где большинство жителей до сих пор составляли шведы. У которых в отличие от финнов не имелось веских причин хорошо относиться к русским.
Именно поэтому он был прекрасно осведомлен обо всех военных приготовлениях русского гарнизона. О прочных ряжах и натянутых между ними цепях. О дежурящих за этими ограждениями гребных канонерках и наскоро устроенных на берегу батареях.
Единственное, чего он достоверно не знал, так это установлены ли там мины? Многочисленные шпионы докладывали, что нет, но сэр Джеймс успел убедиться в византийском коварстве русского генерал-адмирала и не желал рисковать понапрасну.
С другой стороны, рискнуть стоило. Нейпир стар, слишком осторожен и, будем говорить прямо, допустил слишком много крупных ошибок! Такое в Лондоне не прощается. Стало быть, сэр Чарльз уже обречен. Даже если союзникам удастся захватить Бомарзунд, это позволит лишь подсластить горькую пилюлю, да заткнуть рот наиболее горластым политиканам. Как ни крути, эту компанию русский принц с греческим именем выиграл. Но будет следующая, и английскому флоту понадобится настоящий лидер, способный повести Балтийскую эскадру к победе. Так почему бы не он — Пламридж? Чадс погиб, Корри никуда не годен. Так что шанс есть!
Нужно только хорошенько наподдать русским, чтобы забылась досадная неудача под Гамле-Карлебю, к которой, если разобраться, он лично не имел никакого отношения. Только дать повод ушлым газетчикам, и они сами раздуют историю его грядущей победы до небес! Он почти увидел заголовки: «Древняя столица Финляндии разбита и сожжена! Або повержен и пал к ногам королевского флота!»
— Вперед! — коротко приказал он, напряженно вглядываясь в сторону берега.
Повинуясь приказу флагмана, механики запустили свои огромные машины, а те в свою очередь заставили крутиться гулко хлюпающие плицами колеса.
Достигнув острова Рунсала, британские корабли остановились и дали первый залп. Целью их были качающиеся на волнах за линией ряжей гребные канонерские лодки. Маленькие корабли с небольшими пушками и экипажем в восемьдесят человек, большую часть которых составляли гребцы.
Дистанция, разделявшая их, составляла не менее 22 кабельтовых [1]. Стрелять на такое расстояние его пушки могли, но вот попадать… Спустя час бесполезной пальбы адмирал Пламридж, осознав и приняв всю бесполезность происходящего, постаравшись скрыть свое волнение, глухо отдал новый приказ:
— Подойти ближе!
— Но, сэр…
— Выполнять!
В сущности, пока он ничем не рисковал. Русские канонерки пытались отвечать, но ядра их 24-фунтовок не долетали до английских фрегатов. А когда станут доставать…
Это произошло гораздо раньше, чем он думал. Дистанция сократилась всего на пять кабельтовых, а московитские гостинцы стали поднимать всплески совсем рядом с его бортом. Затем одно из ядер зацепило фальшборт, осыпав нескольких матросов целым роем деревянной щепы. Тем не менее ничего страшного не произошло. Зато, когда пристрелялись британские канониры, первое же удачно пущенное ядро пробило канонерку насквозь, покалечив по пути полдюжины гребцов. Не прошло и минуты, как русский корабль осел кормой и под радостные крики врагов пошел ко дну. Казалось, еще минута и московиты отступят, но в этот момент в дело вступили батареи на острове Рунсала.
Как впоследствии оказалось, командовавший гребной флотилией капитан первого ранга Акулов приказал устроить на этом клочке суши две трехорудийные батареи. Поскольку работы производились силами экипажей, в городе о них до начала боя так и не узнали. Пока английские корабли держались на расстоянии, русские артиллеристы молчали. Снятые с устаревших канонерок пушки не отличались ни мощью, ни дальнобойностью. Но, тем не менее, их расчеты были полны решимости выполнить свой долг и, как только им представилась возможность, открыли огонь.
Для британцев это оказалось полной неожиданностью. Пусть пушки противника были не велики, но с такого расстояния даже их ядра смогли повредить корпус флагманского «Леопарда» и убить
