— Так ведь если ракеты хорошо засветить в боях с англичанами, американцы скорее всего не полезут, — предположил император, — вернутся к своему изоляционизму.
— Лет десять назад вернулись бы, а теперь поздно. Получим мы гонку вооружений лет на пятнадцать, а после нее еще одну войну. Ты уверен, что мы выиграем и то, и то? А вот с утопшим флотом идеи про невмешательство в европейские дела вполне могут овладеть массами. То есть наверняка овладеют, если идеям помочь, а массы подержать, чтоб не вырывались.
— Интересно, — усмехнулся Гоша, — все считают корабли этой серии рейдерами.
— В какой-то мере так и есть, на восемь посудин у нас ракет точно не хватит. Тут, правда, намечается интересненькое такое обстоятельство… К нам едет Токигава.
— Ведущий японский авиаконструктор, которого ты вроде даже ставил выше де Хэвиленда?
— Не одного его, а их дуэт с Ниномией, этот — генератор идей и аэродинамик, Токигава — прочнист и эксплуатационщик. И что-то у меня сильное подозрение про цели его поездки — Токигава возглавлял комиссию по оценке результатов применения наших самолетов-снарядов. Так что, подозреваю, наши новые друзья собираются заняться разведением камикадзей. То есть пока Токигава едет, нам не помешает решить, как мы будем относиться к таким порывам их самурайской души.
— Хорошо будем относиться, — без особых сомнений заявило величество, — потому что ты наверняка что-нибудь придумаешь на тему обезопасить нас на случай внезапной ссоры с Токио. Дистанционный радиовзрыватель, например…
— Нельзя так с союзниками, — не согласился я.
— А с Одуванчиком почему было можно?
— Потому что в первой фазе операции он был не союзником, а наемником. Ладно, на взрывателях свет клином не сошелся, еще что-нибудь сочиним. Лучше скажи, насколько нам повредили последние инициативы Лондона насчет фрахта в Черном море.
— Не только фрахта, — усмехнулся Гоша, — наши корабли теперь еще и в Суэц с очень большим скрипом пускают. К пожарной безопасности цепляются, в основном. Так что хлебный экспорт в этом году сократится примерно на треть.
— И?
— В этом году во многих губерниях был неурожай, так что зерно скупается государством по программе помощи голодающим. Финансовые резервы у нас есть, так что этот год переживем спокойно, но вот дальше… Свято место пусто не бывает, американцы влезут.
— Та-ак… а если у них вдруг у самих образуется мощный потребитель зерна, это поможет?
— В общем да, а откуда он там возьмется?
— Уже есть, «РХ» называется. Что, не знал? «Райт-Хренов», авиационная фирма, делает самолеты и моторы по украденным у нас образцам — зря, что ли, я через шестой отдел туда два чемодана документации отправил, а Одуванчик еще добавил пароход с реквизированными у англов движками. Так я им скажу, чтоб переводили моторы на спирт — и мощность повысится, и ресурс. Они же еще и автомобилями собираются заняться, а мотоциклами так уже начали. Так что построим там несколько могучих самогонных комбинатов, и вперед.
Гоша внимательно смотрел куда-то в потолок, и у него потихоньку разгорались глазенки.
— Сухой закон! — выдал наконец он. — Партия его сторонников там есть давно, но пока правительство, хоть и с трудом, ухитряется спускать их инициативы на тормозах… Поможем делу сохранения здоровья великого американского народа, ну чего им ждать еще десять лет?
— Обязательно, — согласился я, делая пометку в блокноте, — и что ты там еще говорил про Суэц? Это я к тому, что египетский народ — он тоже великий, и грех выделять на его освободительную борьбу такие копейки — надо посильнее проявлять широту души.
— Ну и напоследок у меня к тебе предложение, — сообщило величество. — По твоему плану в эту пятилетку предполагается только протянуть железку до будущего Мурманска, а город и порт строить потом. Однако мы с Машей нашли средства на форсированное строительство всего сразу. Понимаешь, страшновато мне складывать все яйца в одну корзину… Пойди что-нибудь не так — и сейчас Россия вовсе без морской торговли с западным полушарием останется. Дальний, это пока все-таки больше для красоты.
Ага, подумал я, вот тут самое время давно свербившую идейку подсунуть.
— Хорошая новость, — согласился я, — а то мне тоже без Мурманска было как-то не очень. Но тут само собой напрашивается продолжение — понимаю, что вам с Макаровым интересно по вечерам кораблики на столе гонять, потому как картами не интересуетесь, а в шахматы толком не умеете. Однако придется малость отвлечься — потому как где Мурманск, там и северный морской путь. Начал было Макаров его открывать, да пришлось отвлекаться на японцев — зато теперь самое время. Не экономьте, потому что иначе ценность Японии как союзника заметно падает. Вдруг на Тихом океане будет сравнительно спокойно, Панамского канала нет, так что Штаты вообще в войну могут не полезть или ограничиться с той стороны обороной побережья… А тут можно будет устроить сюрприз — японский флот в Атлантике! Так что озадачь, пожалуйста, Степана Осиповича — сам может и не плыть, все-таки старый он уже и неоднократно раненый, но руководить этим делом кроме него некому. А я четвертый и пятый «Кондоры» выдам в полярном варианте, для этого машина вполне подходит.
— И полюс заодно откроем! — впал в неуместный энтузиазм Гоша.
— Лавры Винни-Пуха покоя не дают? — поморщился я. — Нехай его Пири с Куком открывают, там аборигенов нет, так что этого Кука точно не сожрут. Хотя, блин, там медведи… В общем, ну его в зад, если уж так подопрет, лучше возьмем да и откроем западный полюс.
Вечером я попытался не заглядывая в документы вспомнить, как называется фирма едущего к нам японского гостя — все-таки у них тяжелые для содержания в памяти названия. Что-то такое… эдакое… вроде "ниихуяки данке". Потом велел референту найти точное наименование, а сам начал думать, чем нам может помочь или, наоборот, угрожать камикадзическая идея. Вроде получалось, что особой угрозы нет — особенно если и больших кораблей во флоте не будет. Ладно, приедет гость, послушаем.
Позвонил референт и сообщил, что фирма называется "Нигихаяки дэнки", то есть "корпорация имени Небесного Бога". Надо же, получается, я название с одного раза запомнил практически точно.
Полковник Токигава прибыл в Гатчину через неделю.
Вообще-то сотрудничество по авиационной линии было прописано в секретном протоколе одним из первых, но кто конкретно поедет, японцы думали долго. И вот, значит, придумали…
Полковник несколько огорошил меня прямо с первой встречи.
— Я уполномочен раскрыть вам все интересующие вас секреты в области японской авиации, — заявил он, — в обмен на те из ваших, которыми вы сочтете нужным поделиться.
