ответить что-нибудь нейтральное.
— Нет, расположение Императора тут не причем. Просто много труда и капелька удачи.
— Ну как знаете, — пожал Орлов плечами. — Не желаете что-нибудь выпить?
— С превеликим удовольствием!
Мы прошли к столу, взяли по фужеру шампанское. Оно оказалось превосходным.
— Кислятина! — скривился Орлов. — Это что, с Некрасовских винокурен? Зря! Очень зря! Вот у меня шампанское — высший сорт! Каждая бутылочка — на вес золото. Рецепт, между прочем, передавался еще от прапрадеда. Не шампанское, а нектар! Сколько раз Императорскому повару предлагал, чтобы он у меня закупал шампанское, а он ни в какую. Верно, Некрасов ему процент отстегивает. И ведь никого не стыдятся, ни царя, ни бога! Александр, уж коль ты имеешь приближение к Императору, поговорил бы с ним насчет моего шампанского, по старой дружбе.
Чего⁈ По старой дружбе? Орлов, не успели мы даже подойти к самому важному, уже выбесил меня и вывел из себя. М-да, кажется, дело будет не таким легким, как я думал первоначально.
Пришлось взять себя в руки и ответить что-то нейтральное, не давая никаких обещаний.
— О, гляньте, кто явился, — сделав кислую мину, произнес Орлов. — И он тут!
В зал вошел Дубровский. Этот глава рода был полной противоположностью Орлову — приземистый, толстоватый, сутулый, лицо одутловатое и серое. Он шел, раскачиваясь из стороны в сторону — сказывалась юношеское ранение на фронте. Дубровский оглядел всех, приметил и нас. Но проскользнул взглядом как бы не заметив. Потом подошел к тем, с кем водил дружбу и начал приветствовать, отвешивая безобидные шутки.
— Пойду, поздороваюсь, — сказал я, но Орлов беспардонно остановил меня, схватив за локоть.
— Что⁈ Зачем?
— Это банальное уважение, — ответил я.
— Он же мерзавец!
— Мне он ничего плохого не сделал.
— Сделает! Уж поверьте мне, обязательно сделает.
— Что же вы так злитесь на него?
— Есть за что!
Орлов оттопырил нижнюю губу, сморщился.
— Это все дела давно минувших дней, — сказал я, не желая особо вникать в причину их конфликта.
— Какая разница? Я все помню. И этого достаточно.
— А если бы от этого зависела судьба всей Российской Империи? — вдруг спросил я в лоб.
— Что вы имеете ввиду? — не понял Орлов.
— Я говорю, что если бы на кон была поставлена судьба всей Российской Империи с условием вашего с князем Дубровским примирением. Что, если бы от этого завесило очень многое, в том числе судьба одаренных и аристократов. Помирились бы вы тогда?
От ответа зависело многое и я ждал его с нетерпением и одновременно страхом.
Орлов сверкнул глазами, выпятил грудь, еще больше став похож на птицу. А потом, скрестив руки на груди, каркнул:
— Никогда!
Я понял, что угроза провала гораздо ближе, чем мне казалось ранее.
— А что, и вправду говорят, что сегодня вопрос будут поднимать насчет пропавшей силы? — услышал я обрывок разговора Дубровского с другими аристократами.
— Кто знает? Может быть, и так, — ответил я, подходя ближе.
— А, господин Пушкин! — узнал меня Дубровский, протягивая маленькую ручку.
Я поприветствовал гостя.
— Сегодня гостей не так много, — произнес другой гость, кажется граф Рязанский.
— Тем и лучше, — ответил ему Орлов. — Сегодня самая элита собралась.
— Я бы на вашем месте не был так категоричен, — ответил Рязанский. — Вон, Орлов тут.
— Ах, этот… — скривился Дубровский. — Ошибка природы!
— Что же вас так рассорило? — спросил я.
И тут же пожалел, что спросил об этом. Дубровский сверкнул взглядом, зарычал.
— Да он… он… негодяй!
Последнее слово он выкрикнул и все повернулись к нему.
— Ну будет вам! — успокоил Дубровского кто-то из его окружения.
Тот недовольно потряс вторым подбородком, схватился за шампанское.
Видимо тут тоже настолько все плохо, что идея примерить эти два рода обречена на провал. И поэтому я решил пойти ва-банк.
— Иван Иванович, у меня к вам есть один разговор, — сказал я.
Дубровский кивнул.
— Слушаю тебя.
— Это касается вашего бизнеса.
Собеседник улыбнулся.
— Пушкин, с тобой опасно дело иметь! Останешься без всего, как тот же Дантес, бедолага.
Упоминание давнего врага вызвало неприятные чувства, но я виду не подал. Продолжил:
— Я хотел бы с вами поговорить…
— Александр, давайте для начала выпьем? — перебил меня собеседник. — Не люблю говорить, когда в горле сухо.
Мы выпили. Дубровский довольно квакнул, сказал:
— Вот теперь можно и поговорить!
— Мне стало известна одна информация. Очень важная для вас информация.
— Какая же? — продолжал ухмыляться Дубровский, довольный собой.
Я выдержал паузу, ожидая, когда собеседник затихнет. Потом обрушил на него:
— Император хочет инициировать пересмотр членов Высокого Совета.
Глаза Дубровского загорелись.
— Как это…
— Хочет как следует его перетряхнуть. Говорит, что все время видит там одни и те же фамилии, которые ему порядком надоели. Император хочет, чтобы туда попали новые рода, кто еще не обленился и готов служить ему, а не воровать, как делают представители Высокого Совета.
— Александр, откуда у тебя эта информация? — пытаясь тщательно скрыть волнение, спросил Дубровский.
— Я — адъютант Его Величества. Император сам мне это сказал.
Глаза Дубровского загорелись еще ярче. Он облизнул пересохшие губы, спросил:
— И зачем же ты мне это рассказал? Ведь не просто же так?
— Верно — кивнул я. — Не просто так. Насколько я помню, согласно рейтингу, ваша фамилия стоит где-то внизу.
— Не внизу, а на двадцать пятом месте! — гордо выпятив грудь вперед, ответил Дубровский.
— Не сочтите за грубость, но попасть в основной состав Высокого Совета из рейтинга вам не удастся, слишком низкая позиция.
Дубровский скривился, словно съел что-то горькое.
— Не сильно то и хочется! — буркнул он.
— Хочется, — с нажимом ответил я. — Еще как хочется.
И попал в самую точку. Какой глава рода не хочет попасть в Высокий Совет? Разве только что безумец. А вот Дубровский безумцем точнее не был.
— Послушай, парень! — не выдержав, прошипел Дубровский. — Чего тебе надо от меня⁈ Зачем рассказал об этом?
— Хочу помочь вам.
Дубровский насторожился.
— С чего это вдруг?
— Так сложились обстоятельства. У меня есть идея как вам попасть в Совет. И я помогу вам. А вы поможете мне в одном деле.
— В каком?
— Я пока не могу этого вам сказать. И я пойму, если вы откажетесь от этой сделки — скрытая цена может отпугнуть. Но и возможности тоже соблазнительные.
— Верно, — кивнул Дубровский. — Попасть в Совет каждый глава рода хочет. Я согласен.
— Согласны на сделку? — переспросил я, протягивая руку для скрепления договора.
— Да, — ответил тот, подтверждая рукопожатие. — Я не дурак, хоть и бываю малость эмоционален. Попасть в Высокий Совет просто так у меня и в самом деле не получится, надо это признать, — повесив голову,
