кто-то перебегает дорогу, но понятно, что это не имело значения. Назначивший встречу просто таким образом сориентировал меня по местности, но так, что бы те, кто натирает уши, подслушивая чужие разговоры, не догадались. Так что я просто катил по шоссе, пустынному, покуда не увидел впереди три раза мигнувшие фары. Ну, значит, это он и есть, некто, сумевший вырвать у меня в тренерской оконную решетку.
Я поравнялся с его машиной — оказалось, что это обыкновенная «копейка» — притормозил. В салоне «Жигулей» было темно, так что я видел лишь смутный силуэт. Игра в человека-невидимку продолжалась. Ладно, хрен с ним. Вряд ли я его раньше встречал, не считая разговора в тренерской, так что все равно не узнаю. Я опустил боковое стекло. Он сделал тоже самое. Теперь я видел смутный силуэт его физии, но без подробностей. К тому же этот тип напялил на нос солнечные очки. Фантомас, хренов!
— Ну, я слушаю!
— Спасибо, что приехали, — проговорил тот. — Не будем терять времени… Сегодня вечером у вас состоялся разговор с известной нам обоим особой.
— С которой из?
— С той, что приходила к вам ненадолго и после разговора сразу ушла.
— Понятно. Был такой разговор.
— Ну и каков же был ваш ответ на ее предложение?
— Вам-то это зачем знать?
— Вы все поймете, когда ответите.
— Я обещал подумать, но скорее всего — мой ответ отрицательный.
— Позвольте узнать — почему?
— Ха! Опыты на детях. Вы в своем уме?
— Предчувствие меня не обмануло.
— Предчувствие чего?
— Что вы откажитесь.
— А вам какое до этого дело? — спросил я и напомнил: — Вы обещали ответить.
— Я курирую этот проект.
— Проект? Какой еще проект?
— Наверное, вам надо об этом знать… — проговорил он, и я впервые услышал в его голосе нотки неуверенности. — Я не думал, что события пойдут так быстро…
— О чем вы?
— Знаете такой расхожий лозунг «Дети — наше будущее»?.. Ну и вот какой-то гений из Академии наук прочел этот лозунг буквально… Он предположил, что в детях заложен некий ген будущего, который разворачивается в процессе взросления. По моему — бред сивой кобылы, но автор гипотезы сумел пробиться с нею на самый верх, и там одобрили его проект по управляемому взрослению. И по всей стране начался отбор юных испытуемых. Разумеется, в обстановке строжайшей секретности.
— Хотите сказать, что теперь дошло и до моих пацанов?
— Не теперь. Это было решено еще до того, как вас сделали классным руководителем.
— Твою ж мать! — вырвалось у меня.
— Вы это к чему?
— Теперь я понимаю, почему мой класс называется экспериментальным!.. Значит, их специально собрали для этого со всех параллельных классов!
— Да, так обычно и делается.
— Тогда к чему эта комедия с добровольностью?
— Формальность, — вздохнул Покровитель. — У нас же — социализм.
— Ах да, я и подзабыл, — пробурчал я. — А мое согласие для чего тогда? Тоже формальность?
— В вашем случае — нет, — ответил он. — Вы не просто классный руководитель, каких много. Вы — лидер. Авторитет для своих подопечных. Вот, собственно, почему я и вызвал вас сегодня на этот разговор.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы вас убрали.
— Убили⁈
— Окститесь! Из классных руководителей убрали. Напишут приказ гороно, директор возьмет под козырек и всё!.. А если вы скажете известной нам особе — да, вас не тронут. Наоборот, назначат куратором группы, даже жалование положат и разные привилегии — небольшие.
— Плевал я на их жалование и привилегии.
— Знаю. Вы человек не бедствующий, хотя и транжирите деньги направо и налево… Кстати, пока вы остаетесь в проекте, вам позволят тратить деньги по своему усмотрению.
— Обложили, как медведя в берлоге…
— Да, они это умеют.
— Короче, выбора у меня нет?
— Выбора нет, но есть прекрасная возможность не дать им изуродовать пацанов своими идиотскими экспериментами.
— А вам-то какое дело до них?
— Откровенно говоря — не до них, а до вас. А вам есть до них. Так что цепочка проста.
— Я понял, — буркнул я. — Ну что, вечер нежных признаний следует считать оконченным?
— Так что вы решили?
— А разве не ясно?.. Писатель был такой, чех кажется… Так он со своими учениками в концлагерь пошел, хотя фашисты его отговаривали… Ну а я чем хуже?
— Я в вас не ошибся! До следующей встречи! — сказал Покровитель и дал по газам.
Звук мотора его «копейки» затих вдали, а я все сидел, уткнувшись в руль, стараясь уложить в голове услышанное. Покровителю не удалось меня ошеломить. Нечто подобное я подозревал. Более того, все как раз очень логично. Создается экспериментальный, уже без всяких кавычек, класс. На него ставят руководителем молодого неопытного и глупого физрука. Потом одна из главных участниц проекта, Илга Артуровна Эглите, «случайно» знакомится с классным руководителем, который, тоже по счастливой случайности, обзаводится отдельной двухкомнатной квартирой.
Ну дальше на него пытаются завести уголовное дело, вероятно — с целью сделать более управляемым, однако еще на ранних стадиях этой операции физрук проявляет строптивость и его переводят на регистр повыше — делают незаменимым добровольным помощником комитета государственной безопасности. Даже делятся частью совершенно секретной информации. И более того — позволяют владеть и свободно пользоваться изрядной суммой денег. И, в конце концов, практически превращают в сознательного участника самого проекта.
Даже вся банда цеховиков, крышуемая капитаном из ОБХСС, идеально укладывается в эту схему! Проект большой, сложный, денег небось жрет уйму, а Минфин, как водится, жмется на официальные-то расходы, не говоря уже о неофициальных, которых масса. А тут как раз очень неплохой источник. И под видом борьбы с нетрудовыми доходами, силовики начинают доить жуликов. Ведь Витек сам признал, что знаком с Ильей Ильичом, правда, сделав при этом вид, что знает за ним что-то очень плохое. Хотя, скорее всего, и в самом деле знает.
Следовательно, и липовое похищение Стропилина и помещение оного на вписке — это лишь часть общего плана. Да и сама вписка — всего лишь конспиративная квартира КГБ. Его умельцы и смастрячили потайную дверь, якобы ведущую в потайную же комнату. В общем, если что-то однажды сработало, сработает и дважды и трижды. А в моем случае — именно так и
