— Здравствуй, Игорек, — ответил Антон, — ты, я вижу, тоже не меняешься. Куда ты сейчас в очередной раз ходил? Опять туда, где плавятся мозги от жары, а люди ходят в набедренных повязках? Или еще куда тебя занесли черти?
— Кстати, познакомься — мой дальний родственник, Александр, — Антон жестом указал гостю на скромно сидящего в кресле цесаревича. — Молодой человек приехал ко мне на пару дней. В Питере первый раз. Я тут сейчас ему показываю наш город.
— Ну и как вам наша Северная Пальмира, Александр, — спросил Игорь, пожимая руку будущему императору, — нравится?
— Да, Игорь, простите, как вас по батюшке? — сказал немного смущенный цесаревич. — Город Санкт — Петербург поистине восьмое чудо света. Я наслаждаюсь его красотой.
— Верно сказано, — ответил Пирогов, — а по отчеству я Сергеевич. А откуда ты, Александр приехал?
Цесаревич вопросительно посмотрел на Антона, дескать — выручай, Палыч.
— Игорек, — сказал Воронин, пытаясь помочь Александру, попавшему в нелегкое положение, — ты мне так и не сказал — где тебя черти носили?
— Был я, Тоха, в землях заморских, дальних, — начал свой рассказ Игорь, — на Краю Света. Знаешь, где находится он, этот Край Света?
Антон покачал головой, а Александр с любопытством посмотрел на рассказчика.
— Так вот, — продолжил Игорь, — Край Света — это мыс на северо — востоке острова Шикотан. На Курилах, одним словом — слыхал, наверное, Александр об этих островах, по которым до сих пор рыдают наши соседи — японцы?
— Слыхал, — ответил цесаревич, — там, в 1811 году был коварно схвачен и заключен в неволю капитан российского шлюпа «Диана» Василий Михайлович Головнин. Более двух лет японцы продержали его и еще шесть членов экипажа шлюпа «Диана» в плену. Только почему вы, Игорь Сергеевич, говорите, что японцы рыдают по этим островам? Они что, уже им не принадлежат?
Пирогов, с удивлением слушавший Александра, при последних его словах вздрогнул.
— Тоха, откуда приехал твой родственник? — воскликнул он. — Парень знает такие вещи, которые не каждый мореман у нас знает. А вот принадлежность Курильских островов ему неизвестна. А уж про них кто только не писал. Александр, так ты скажешь — откуда ты и кто?
Цесаревич снова умоляюще посмотрел на Антона. Тот лишь развел руками — дескать — видишь, хоть я тебя и предупреждал, но мы влипли, и придется признаваться.
— Слушай, Игорек, — сказал он Пирогову, — хочу я тебе рассказать одну историю, только ты мне прежде должен дать слово, что ни одна живая душа о том, что я тебе сейчас расскажу, не узнает.
— Обижаешь, Антон, — сказал Игорь, — я никогда не был болтуном. Обещаю сохранить в секрете все, что здесь от тебя услышу. Я так понимаю, что это связано с твоим родственником?
— В общем, да, — сказал Антон, — но и не только с ним. И еще, я попрошу тебя отнестись ко всему сказанному серьезно. Я не шучу и ничего не придумываю.
Одним словом — я изобрел машину времени!
— Машину времени!? — Игорь оторопело посмотрел на Антона, — Антоха, у тебя с головой все в порядке… Впрочем… — тут Пирогов пристально посмотрел на Александра.
— Так, Антоха, этот парень — оттуда? Из прошлого? — спросил он. — Выходит, что ты не просто изобрел машину времени, но еще ее и построил? И она работает?
— Да, Игорек, — Воронин торжествующе посмотрел на изумленного моремана. — И мой гость — никто иной, как цесаревич Александр Николаевич, будущий государь — император Александр II. — Вот так‑то, мой друг.
Немая сцена. Пирогов застыл с раскрытым ртом. Потом он что‑то хотел сказать, но изо рта у него вырвалось лишь какое‑то сипение.
А Александр с нескрываемым удовольствием смотрел на все происходящее. Потом взял со стола стакан, налил туда минеральной воды из пластиковой бутылки. И протянул стакан Пирогову.
— Выпейте, Игорь Сергеевич, вам станет легче. А потом Антон Михайлович продолжит свой рассказ…
Он был титулярный советник…
А вот Адини мучили проблемы далеко не государственные. Она тайком от матери и сестер читала электронную книгу, которую ей дала Ольга Румянцева. Там оказалась целая библиотека. Были книги по истории, по искусству, художественные произведения. Адини очень хотелось узнать — как живут, о чем думают, о чем мечтают и как любят друг друга люди XXI века. О том, что ей было непонятно, она спрашивала у Ольги Валерьевны, которая стала для девушки то ли старшей сестрой, то ли второй матерью.
Такой интерес дочери императора Николая I к реалиям будущего был не случаен. Адини уже поняла, что она по уши влюблена в Николая Сергеева. И она была готова на все что угодно, чтобы быть с ним рядом. Только как это сделать?
Адини хорошо помнила — чем закончился любовный роман ее старшей сестры Марии с князем Барятинским. Великая княжна даже хотела просить разрешения отца на брак с князем. Род Барятинских вел свою родословную от Рюрика, и был по происхождению даже древней и знатней Романовых. Барятинские считались потомками Черниговских князей.
Но император, даже и слышать не хотел о возможном браке своей любимой старшей дочери с князем. Барятинский загремел на Кавказ, где отличился в сражениях с горцами, получил ранение, и после излечения вернулся в Петербург.
А Николай I сделал из всего случившегося надлежащие выводы: «Никогда Романовы не будут выходить замуж или жениться за своих подданных» — сказал он. И больше никто из императорского семейства во время его царствования не пытался искать себе суженых — ряженых без монаршьего соизволения.
Но, как Адини узнала из книг Ольги Валерьевны, в которых рассказывалось о судьбе членов императорской фамилии, настырная Мария, в первом браке бывшая замужем за герцогом Лейхтенбергским, после его смерти вышла все‑таки за подданного батюшки — за графа Строганова, с которым прожила счастливо до самой смерти.
Ее же любимый Николя — так Адини про себя уже стала называть Сергеева — младшего, не был даже Рюриковичем. Обычный смертный… Не титула, ни родословной. Правда, как она поняла, в будущем на сословные различия обращали мало внимания. Хотя, негласно все‑таки определенных правил придерживались— старались подыскивать себе невесту или жениха среди своих…
Адини решила откровенно поговорить о том, что ее мучило, и от чего болела душа, с Ольгой Валерьевной. Она дама взрослая, к тому же, из одного с Николя времени. Она должна была все понять.
И вот сегодня днем, когда после обеда у Адини появилось свободное время, она предложила госпоже Румянцевой прогуляться вместе со ней.
