Через некоторое время Гор смог остановиться – окровавленный израненный лемуриец осмотрелся: палуба корабля была усеяна трупами. Гор приблизился к люку, от которого вниз шла лестница к каютам, и осторожно его открыл: четверка «темных», отнесших Эри вниз, не могла не слышать шум битвы. Внизу было тихо. Враги затаились и ждали его дальнейших действий.
Принц создал небольшой светящийся шарик и пустил его вниз: светлячок полетел по темному телу корабля, освещая его и заставляя «темных» напрягаться в предчувствии удара. Гор закрыл глаза, включил дар эмпатии и прислушался к своим ощущениям – четыре сильных темных волны ненависти и страха и одна еле заметная светлая волна. Гор понял, где находятся «темные», где находится Эри, он также почувствовал. Осталось немного: завершить начатое.
Гор тихо слетел с корабля, выбрал необходимую траекторию и с разлета протаранил высокий борт, давя врагов массой, силой, скоростью и справедливой ненавистью – они умерли мгновенно, даже не успев понять, откуда пришло возмездие.
Убедившись, что все «темные» мертвы, принц влетел в каюту, где на широком ложе, застланном бархатным покрывалом и украшенном цветами, без чувств лежала Эри-Керома, поднял ее на руки, и, стараясь не потревожить, в четыре взмаха крыльев перенес на берег. Он положил девушку на теплый песок, затаив дыхание, прильнул ухом к ее груди и с облегчением выдохнул – сердце билось, она просто крепко спала. Израненный Гор прилег рядом – ему нужно было отдохнуть, у него совсем не осталось сил.
И теперь уже осталось самое последнее: Гор еще раз сосредоточился и отослал Кса-Лотту мысленное изображение того, где они находятся, что здесь произошло, и попросил срочной помощи. Это усилие лишило его остатка сил, и Гор откинулся на песок. Он был уверен, что друг его услышал, и теперь они в безопасности. Принц прислушался к ровному дыханию Эри, перевернулся на живот, накрыл девушку своим крылом, закрыл глаза и провалился в сон. Через некоторое время сквозь забытье он услышал тихие крадущиеся шаги, и подумал, что это Кса-Лотт осторожничает и крадется, не желая производить лишнего шума. Странно, что он один: Гор был уверен, что друг придет в сопровождении отряда – ведь он попросил Кса-Лотта привести воинов и жрецов Ордена.
Его сердце тревожно стукнуло, по коже пробежали холодные мурашки, и до Гора долетел обрывок чьей-то мысли «…ну теперь-то тебе конец, урод!»
Гор открыл глаза, но не успел подняться – ему в спину вонзился тонкий, длинный трехгранный кинжал. Гор застонал, дернулся и еще раз попытался встать. Кресс надавил на рукоятку обеими руками, и кинжал пронзил Гора насквозь. Принцу все же удалось повернуться и посмотреть в лицо своему убийце. Затем сапфировые глаза Гора, последнего из царственного рода посвященных Мар-Эль-Беленис-Дель-Торэ погасли и закрылись.
Кресс поднял тело Гора, перетащил его на корабль и факелом поджег «Стрелу» в нескольких местах. Когда корабль загорелся, и пламя хищно начало его пожирать, Кресс спустился на берег, подхватил на руки спящую Эри-Керома и стал быстро подниматься вверх по тропинке, туда, где его ждал вороной.
Девушка открыла глаза и сжалась – она узнала Кресса, но ей было плохо в руках этого человека.
– Эри, любимая, я тебя спас, – сказал Кресс. – Я вырвал тебя из рук похитителей и перебил всех врагов. Я люблю тебя. И ради тебя я готов на все. Сейчас я отвезу тебя в безопасное место и больше никуда не отпущу. Мы будем там только вдвоем. Ты и я. Навсегда.
Эри ничего ему не ответила. Полными ужаса и слез глазами она смотрела назад через плечо Кресса – там, у берега, в черной бездне лемурийской ночи огромным кровавым костром все сильнее полыхал корабль.
Тайна янтарной комнаты
Роман-сказка
Январь 1774 года, Россия, Карелия, лесной дом княгини Ольги
«О-о-о-о-о-о… М-м-м-м-м-м… Как хорошо… Не останавливайся…» Купаясь в волнах горячего, бесконечного наслаждения, она еще крепче обняла его широкие плечи, покрытые ровным загаром.
Еще один стон наслаждения вырвался из ее груди. «Еще, еще, еще…» Она чувствовала, как в ее тело ритмичными ударами входит его твердая плоть, принося ей всё большее наслаждение, а руки, теплые и сильные мужские руки, ласкавшие ее грудь, дарили восторг и нежность, вызывая своими прикосновениями чувство полного расслабления и счастья, словно они – эти волшебные руки – знали ее, знали все ее желания и тайные мечты.
Он заполнял ее полностью, и ей это нравилось. Она испытывала сладостный восторг, когда чувствовала его внутри себя, позволяла ему делать с ней всё, что он хотел, и испытывала еще больший восторг от чувства полного подчинения его силе и его воле.
Он входил в нее сильными, властными движениями, посылая от своей плоти ее плоти горячие волны. Она стонала от наслаждения, извиваясь под ним всем своим телом, прижимаясь к нему и двигаясь вместе с ним. Она уже не понимала, где находится – в своем дворце в Петербурге, изысканном, роскошном и холодном, или где-то в небесах, паря между облаков, растворяясь в сладком восторге, легче пушинки…
Она не знала, кто он, она не помнила, как оказалась в его объятиях, почему позволила ему делать с ней это. Она не знала, и сейчас ей было безразлично. Лишь бы он не останавливался, наполняя ее лоно всё более горячим и сладким восторгом, лишь бы он продолжал ласкать ее грудь, лишь бы он целовал ее. «Еще… еще… еще…»
Словно услышав ее мысли, он наклонился и долгим поцелуем прижался к ее губам. Он пил ее дыхание, не отрываясь, властно захватив своими губами ее губы, вдыхая ее аромат и даря ей свою нежность. На мгновение он оторвался от ее рта и приник губами к ее груди.
Лаская, он довел ее до еще большего наслаждения, погрузив в экстаз. Он целовал ее твердые, напряженные соски, нежно посасывая их, обводя вокруг языком и снова приникая в долгом поцелуе, ускоряя темп своих движений до тех пор, пока не почувствовал, как внутри нее взорвалась горячая волна, и из груди вырвался крик наслаждения…
I
Княгиня Ольга открыла глаза. Огромные, похожие на два сверкающих сапфира, окаймленные пушистыми ресницами, ее глаза не раз воспевали придворные поэты в своих стихах. Но сегодня ей не хотелось слушать вечные вздохи придворных и признания в любви постоянных поклонников: ее утомили шумные, многолюдные и в то же время безликие балы, сплетни придворных дам и кавалеров.
Княгиня Ольга, последняя представительница старинного рода, ведущего свою историю еще со времен Рюрика, сейчас хотела только тишины и покоя. Поэтому сегодня она проснулась здесь, в своем бревенчатом доме в карельском лесу с видом на маленькое озеро.
В окно тихонько скользнул солнечный луч и робко замер на льняных простынях, словно не решаясь прогнать последние сновидения красавицы.
Ольга была невероятно, ослепительно красива. Ей было 23 года. Нежная, свежая кожа придавала ей совсем юный вид, а высокий рост, тонкая талия, пышная грудь, русая коса до пояса и ярко-синие глаза делали ее поистине одной из самых замечательных красавиц времен правления императрицы Екатерины II.
Луч солнца набрался смелости и добрался до ее лица, прогоняя последние сновидения, не желавшие отпускать Ольгу из объятий Морфея.
Что случилось?..
Она никак не могла понять, что случилось, но тихий, почти неслышный тайный голос внутри ее о чем-то шептал, не давая ей покоя.
Она повернулась к окну, обвела взглядом свою спальню, скользя с предмета на предмет. Ничего, что могло бы ей подсказать, отчего она беспокоится. Всё как всегда. Зеркало в золоченой раме тихо мерцало в утренней дымке, драгоценные безделушки блестели на комоде из карельской березы, шелковое платье, небрежно брошенное на кресло, еще хранило очертания ее фигуры, упавший на ковер веер раскрылся, открывая ручную роспись…
Что случилось? Что случилось, пока она спала? Почему и здесь, в этом затерянном снежном уголке на севере России, ей нет покоя?
Странное чувство овладело Ольгой, какой-то холодный страх заползал ей в сердце, заставив покрыться кожу неприятными ледяными мурашками. Ольга лежала в полной тишине, даже птицы за окном не пели, как обычно, по утрам, и только тонкая льняная простыня, прикрывавшая ее роскошное тело, защищала от опасностей внешнего мира.
В действительности Ольга знала, что опорой и защитой в этом полном опасностей мире себе может быть только она сама. Свою мать она почти не помнила. Прекрасная княгиня Наталья скончалась, когда Ольге было всего три года. Девочку воспитывал отец, князь Андрей. Десять лет назад он погиб, защищая жизнь императрицы Екатерины II.
До сих пор и при дворе, и среди простого народа его вспоминали добрыми словами за многочисленные подвиги и во время войн, которые приходилось вести России, и во время мирных лет. А его последний подвиг снискал князю Андрею легендарную славу…
* * *
В 1764 году царица Екатерина II везла из Большого Царскосельского дворца в секретное место реликвию – старинный ларец, в котором была заключена таинственная сила, способная погубить или спасти весь мир. Об этом знали только два человека – сама императрица и князь Андрей Заозерский, с которым Екатерина делила эту тайну. Никто не знал и о том, как к Екатерине попал этот ларец, сделанный из дерева неизвестной породы.
