— Кстати, — Кохтенберг окликнул меня у самой двери, — может быть, вы занимаетесь индивидуально с Филиппом Александровичем? В свободное от учебы время?
Идея дополнительных уроков с учителем по боевой магии меня сразу заинтересовала.
— Нюрочка составить тогда расписание, сможете к вечеру его уже получить. И еще раз напоминаю, будьте осторожны.
***
Я вышел на крыльцо и вдохнул холодного воздуха. Еще неделя, другая и снег начнет сыпать как из рога изобилия. Созерцание редких снежинок не могло меня отвлечь от мыслей о Меркулове. Да еще, как назло, у меня не было запланировано никаких дел. Не возвращаться же обратно в комнату!
И тут я вспомнил, что хотел написать Горлицкому. Он-то должен знать, как обезопасить артефакт от его неприятной силы.
Приняв решение, сразу слетел со ступенек, но тут на меня выскочил наш воздушник — Романовский. Я его запомнил по вчерашнему выступлению.
Он учился в старшем “В” и обладал яркой внешностью — ярко-синие глаза, точеное лицо аристократа, русые, постоянно лохматые волосы.
— О! Младший! Прошу прощения за мою неосторожность, — он вежливо склонил голову. — Задумался. После комнаты медитаций я всегда такой.
— Принимаю ваши извинения, — я кивнул в ответ. — А что за комната?
— Ты еще там не был? — он удивленно дернул бровями. — Иди мимо столовой, там будет табличка. И почему младшим так мало говорят про медитацию? Это же важно!
Последние слова он сказал себе под нос, отходя от меня. Я пожал плечами и направился в указанную сторону.
Еще Вяткин говорил о пользе дыхательных практик, а тут нам, действительно, толком ничего про это не рассказывали. Может, это будет в следующем семестре?
Зал для медитаций выглядел, как длинное прямоугольное помещение со множеством дверей. Мне даже вспомнился коридор в здании администрации — один в один. Только красной вытертой дорожки не хватало для полноты картины.
Возле самой двери сидел пожилой мужчина в очках.
— Добрый день, — обратился я к нему, — я бы хотел заняться медитацией.
— Конечно, конечно, — вскинулся он и вытащил из-под стола тетрадку. — Имя и ваш класс.
Я назвал ему данные, и он выдал мне ключ от одной из комнат. Глянув на номер, усмехнулся — двенадцатый. В камере с такими же цифрами я занимался с Лискиным.
За дверью оказалась довольно аскетичная обстановка. Здесь буквально ничего не было. Кроме толстого ковра бежевого цвета.
Пожав плечами, я снял ботинки с курткой, уселся в самом центре комнаты и прикрыл глаза.
Медленно вдохнуть. Задержать дыхание. Коротко выдохнуть.
Сознание неохотно поддавалось моему сопению и чтобы окончательно очистить разум, пришлось повторять весь цикл раз десять.
Наконец, все получилось. Перед внутренним взором проявились потоки магии — все четыре вида. Яркая электрическая, упругая ментальная, бледно-зеленая целительская и угольная темная.
Вот она меня сейчас интересовала больше всего.
Еще несколько мгновений я просто смотрел на угольно-матовый поток. Боялся. Собрав всю волю в кулак, наконец, решился.
Черная патока послушно легла в ладонь, и я сразу ощутил слабое покалывание. Она обвила мое запястье, крепко сжало, а потом быстро заскользила по руке, стремясь к груди. На секунду отчаянно захотелось сорвать с себя эту дрянь, но я сдержался.
В последний момент, буквально за пару сантиментов от сердца, в дело вступила ментальная магия. Она перехватила поток и сплелась с ним, потянула назад. Я с удивлением наблюдал за происходящим.
Остальные потоки тоже не остались в стороне и совершенно самостоятельно побежали по моей коже, ловко цепляясь друг за друга, скрывая от моих глаз черноту.
Они защищали меня?
Не успел я додумать эту мысль, и вот уже все четыре способности стали похожими на толстый канат. Вместе они начали свое движение по мне, заполняя собой все пространство.
Я с жадностью смотрел, как они скользят по телу. Эмоции были через край. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно.
Испугался, только когда змея силы дошла до головы. Страх едва не выбил меня из концентрации, я с трудом удержался на тонкой границе.
Как только движение потоков прекратилось, я ощутил в голове необычайную легкость.
Я открыл глаза и глубоко вздохнул.
Чувства разом обострились. Мир вокруг меня стал ярче, насыщеннее, гармоничнее. Будто кто-то протер пыль с картины.
Магические потоки стали частью меня, встроились в систему, и теперь я чувствовал себя намного сильнее. Я сжимал и разжимал пальцы и с восторгом наблюдал, как на них поблескивает магия.
И почему я не додумался до этого раньше?
Я вызвал электрический шарик, добавив в него щепотку темной магии. Мое заклинание тут же стало двухцветным. Силы переливались между собой, подмигивали и жаждали в бой.
Улыбнувшись, я распылил шарик.
Мозг цепанула неприятная мысль: если я вижу все четыре потока, то как обезопасить себя, что это не обнаружили другие?
Пришлось снова закрыть глаза и попеременно вызывать то одну, то другую силу, добиваясь однотонного цвета.
Получилось лишь спустя час. Я был категорически довольным.
Осталось лишь проверить, на что я стал способен. И где бы мне это сделать?
***
Мой выбор пал на малую тренировочную площадку с манекенами, куда меня приводили в мое первое посещение этой академии. Там как раз сейчас никого не должно быть.
Встав недалеко от черных изваяний, я сформировал очередное заклинание. В этот раз взял не темную, а ментальную магию, добавив с ее помощью усиление. Похожим образом Кунцев поступил со своим кулаком, когда вымещал злость на дверце моего шкафа.
Шарик лихо соскочил с ладони и полетел через поле в цель. Когда он попал в манекен, раздался хлопок, и из жертвы моего нападения фонтаном брызнула черная крошка.
Быстро оглядевшись по сторонам, я подбежал к мишени и с ужасом обнаружил, что теперь на ней появился заметный скол.
Переборщил.
А ведь я просто добавил еще одну силу. Что же будет, если соединю все четыре? Целительство ведь тоже может нанести вред.
Вдруг мой обострившийся слух уловил чьи-то шаги. Быстро сменив цвет своих потоков, я обернулся. Не прошло и трех минут, как из-за забора появился мой будущий тренер Филипп Александрович.
— Вереховцев! Ты уже тут? Занятия только завтра
