Может духовно-идейное завещание написать?
— Ваше величество, Лукерье Ивановне плохо стало! — прервал его размышления флигель-адьютант.
Похороны бабушки прошли торжественно и печально, в последний путь её проводили лишь близкие. Что-то сломалось в Гладышеве, но даже он не мог понять что именно. Войну с Англией снова отложили, хотя это становилось критичным. Малый совет принял решение поддержать Россию в предстоящей войне с Пруссией чисто пассивно, якобы нейтрально. Александр Третий получил подтверждение невмешательства Старкшира в справедливом деле возвращения русским земель Восточной Пруссии, присоединения к Польше Восточной Померании и разделе Силезии по Одеру. Западная Пруссия, автоматически, должна войти в состав Российской империи, чтобы не болтаться без дела и хозяина.
Ближайшая родня императора уже раскатала губу на будущее регентство, даже если оно будет «псевдо». Все разновидности Романовых изображали послушание и верноподданость, опасаясь попасть под горячую руку царя из-за какой-нибудь провинности или по подозрению. Лучше потерпеть годик-другой, а потом уж взять своё. Пятнадцатилетний престолонаследник Михаил Александрович понимал, что отец болен и после его смерти править страной будут другие. Впрочем, он не первый монарх и не последний, который лишь числится таковым.
Эшелоны с Тихоокеанского побережья мчались на запад, чтобы «укрепить границы и провести манёвры». Франция по-прежнему надеялась на военный союз с Россией и занималась своими делами, а Британия уж слишком сильно углубилась в разросшийся кризис в будущей Бангладеш, но пока ещё Бенгалии. Впрочем до кучи начались смуты и среди ирландцев, которые опять чем-то недовольны. Чего уж говорить о Южной Африке, где свази чего-то затевали против Старкшира. Лишь америкосы дружили с гадким европейским утёнком, появившемся в конце 70-х в Европе. Хотя их интересовали лишь поставки с Кубы всяческих бананьев и сахара с сигарами и ромом.
10 февраля 1894 года Российская империя предъявила невнятные претензии Прусскому королевству по поводу «восстановления исторической справедливости и возврате исконно русских земель в трёхдневный срок». Король Леопольд Первый, считавший что всё везде согласовано и устаканено, с изумлением обнаружил, что никому в Европе не нужен. Вполне дружественный король Пётр Первый почему-то посоветовал смириться и вернуть земли хозяевам. Австрийский император пояснил, что «всё в руках божьих», а королева Англии просто умыла руки. Её можно понять, так как заступиться за исконного врага глупо. Лишь брат, король Румынии, готов был поддержать своими семью пушками и горсткой солдат. Так что 17 февраля Румыния объявила войну России, чисто для проформы. Подпольный тотализатор мгновенно ввёл новую ставку класса «перейдёт ли конфликт в режим общеевропейской войны?»
Пруссаки защищались отчаянно и держались, пока Южный корпус русской армии завоёвывал Румынию. А потом русские проломили оборону, используя качественный и количественный перевес. Чего уж говорить, если немцы таскали пушки, используя лошадей, а русские вовсю применяли модернизированные тракторы Блинкова. И так было во всём. Любая война — это не война героев, а война обозов. В апреле начался ввод гвардии Старкшира в левобережную Силезию. Странно, но местное население не отреагировало мятежами, бунтами и партизанщиной, а почему-то встречало агрессоров дарами и с благодарностью. Впрочем и власти не выёживались, как и военщина. Те, кто хотел, ушли на помощь нагинаемой Пруссии, чтобы погибнуть, но не сдаться. Остальные (более 90%) присягнули новой власти. Австрия тихонько вякнула супротив и чуть не потеряла свою верхнюю (по течению Дуная) половину. Нижняя тогда отошла бы Иллирийскому королевству.
В конце мая король Леопольд лично подписал полную и безоговорочную капитуляцию, после чего отбыл со всем семейством в Австрию. А куда ещё он мог податься, если все германские земли стали русскими и полурусскими (в Старкшире)? Зато героическое королевство, хапающее всё, что плохо лежит, укрупнилось аж до 395 тысяч квадратных километров, перещеголяв ту же Британию. Правда и нахлебников знатно прибавилось — общая численность «старков» достигла 28 миллионов ртов и желудков. Ну и Одра стала границей королевства Старкшир и Российской империи. Русские обзавелись Великой Молдавией, включая Валлахию. Оставалось лишь отгрызть у венгров Трансильванию и новенькое королевство Молдавия станет эдакой дунайской «польшей» в составе Руси. Небось, все останутся довольны. Тем паче, что главный венгерский идеолог Лайош Кошут умер в апреле от старости и страна растерялась на время.
Глава 27
Глава двадцать седьмая
Бомжу, предчувствовавшему конец всей попаданческой истории, уже мирно не сиделось. Наверное каждый хомо сапиенс предпочитает сделать шаг, пусть даже дурацкий или опасный, чем мучаться в неизвестности. Сейчас, на самом пике экономического развития, а также имея великолепную армию и флот можно броситься в пропасть с головой. Безответственность перед собственным народом подвигла бывшего недописателя начать ещё одну войну. Вполне возможно, что последнюю, да ещё и по принципу «или грудь в крестах, или голова в кустах». Армия Британии разбросана по всему миру, ведя несколько колониальных войн. Флот Канала силён, но не очень. Семь броненосцев типа «Ройял Соверен» имеют устаревшие орудия главного калибра и парочка новеньких «центурионов» роли не сыграет. Портсмут забит кораблями, но не готов к войне. Парсонс пока лишь создал компанию и заложил свою «Турбинию», а значит нечего дожидаться пока Англия наштампует кучу бронированных чучел с современными двигателями.
Претензии вывалили на голову англичан в полном объёме:
1. Передать Капскую колонию и южный Бечуанленд Старкширу.
2. Предоставить независимость Ирландии и Бенгалии.
3. Заткнуться и не выделываться в ближайшую четверть века.
Иначе хуже будет, даже ряд портовых городов сожжём, чтобы ясно стало кто в евродоме хозяин. Конечно, текст ультиматума выглядел более культурно, уважительно и витиевато, но смысл оставался тем же. Ну не могли гордые бритосы смолчать, а то и просто выполнить требования. Они сделали лишь одну ошибку, решив собрать все свободные корабли возле Портсмута. Ясно, что красивых и грамотных действий от кучи-малы ожидать не приходилось. Чего, в принципе, Пётр Гладышев и добивался.
11 июня два флота начали кровавое побоище, воняющее гарью и массовыми смертями. Старковская куча-мала, как оказалось, количественно не уступала английской, а вот качественно… Сразу четыре дирижабленосца запустили своих летающих вестников смерти, находясь где-то позади основной флотилии. А значит восемь бомбардировщиков с моторчиками скинут по две стокилограммовые бомбы на цели, не имеющие (пока!) зенитной защиты. Полдюжины подлодок вырвались вперёд, чтобы навтыкать торпед различных классов в британские крупногабаритные, и не очень, лоханки. Остальная водоплавающая братия, ведомая двумя «грейт старками», начал выбирать позиции для дальнобойной стрельбы. Мелочь пузатая, из различных РАФов и СМок, уже приглядывалась к «москитам» англичан.
Эх, если бы британским матросам и офицерам, да корабли «старко», цены бы такому флоту не было. Англичане достойно и умело дрались, вот только уже через час всё перемешалось в Ла-Манше. И если количество синих флагов с мордой тигра, изображённой на них, убывало постепенно, то «юнион джеки» переставали гордо развеваться гораздо чаще. Несколько лёгких крейсеров успело удрать в Портсмут, остаткам Флота Канала пришлось поднять белые флаги. От начала Великого Сражения до его конца прошло чуть больше четырёх часов — за такое время накрылась медным тазом слава самой сильной морской державы. История повторилась, когда испанская Великая Армада также перевела Испанию на второе место.
На следующее утро начался расстрел Портсмута: верфей, складов, причалов. Орудия главных калибров тяжёлых и средних крейсеров, плюс действия ракетоносцев «старко» (числившихся вспомогательными танкерами) превратили приморскую часть города в пожарище и развалины. Примерно в это же время корабли Средиземноморской эскадры уже проходили мимо Гибралтара, не успевая оказать помощь своим. Ещё через два дня был уничтожен Девонпорт, после чего флот Старкшира двинулся навстречу средиземноморцам. Сухопутные войска Британии ничем не могли помочь обречённым портам и ждали, когда транспортные суда перекинут их хотя бы в Ирландию.
