знака для нашивки на левую часть груди камзола и четки из десяти зёрен из слоновой кости и одиннадцатого зерна бо́льшего размера, к которому крепится орденский крест, также из слоновой кости. Зёрна нанизаны на ленту голубого цвета. Каждый кавалер получал при посвящении в орден эти чётки и был обязан всегда иметь их при себе и каждый день произносить десять молитв, по числу зёрен в чётках.
Затем король тихо спросил — Я надеюсь, что попытки вас устранить не сделают вас моими личными врагами?
Я пожал плечами — Мы умеем перешагивать через личные обиды, ваше Величество! Разрешите побеседовать с вами без свидетелей? Мы можем свое оружие на время разговора сдать.
Король едва заметно поморщился — Да вы вчетвером меня и без оружия при желании сможете к праотцам отправить! Хорошо, ступайте за мной!
Несмотря на удивление придворных мы последовали за королем, следовавшим впереди нас. Король привел нас в свой кабинет Короля, в котором он после того, как на месте Салона Юпитера, где изначально проводились заседания Совета, был сооружен Салон Войны, проводил все совещания. Помимо коллекции драгоценных камней, здесь находились работы Николя Пуссена и Джованни Ланфранко, а также клавесин в расписном корпусе.
Король удобно расположился в кресле и, поправив свой роскошный парик,, не знал с чего ему начать разговор, тем более что не он был его инициатором — Я постоянно мучаюсь вопросом, отчего вы, господа, не следуете моде и не носите парики?
Сема поморщился — Парики, ваше величество нужны лишь тем, у кого от венерических болезней лысеют головы! Мы же, здоровые мужчины и не страдаем этими заболеваниями, зачем нам эта так называемая мода сифилитиков?
Король вдруг вспомнил, что он забыл поменять сорочку. При французском дворе большое внимание уделялось нижнему белью. Оно было из тонкого льна, хорошо впитывающего пот — и его часто меняли. Надеть одну сорочку два дня подряд было не просто немыслимо — летними днями сорочку могли менять два, три, четыре раза на дню. Пот не оставался надолго на человеческом теле и возле него, и это предотвращало увеличение запаха, связанное с размножением бактерий. Но, помимо этого, утром, вечером и во время смены сорочек король и дворяне обязательно обтирались влажной простынёй, уделяя особенное внимание тем местам, которые потеют больше всего.
Король выжидающе смотрел на обрусевших англичан, невольно выстукивая пальцами по столешнице какую-то мелодию. Я осторожно обратился к королю — Ваше Величество! Франция и Россия находятся друг от друга на огромном расстоянии, почему же вы считаете своей обязанностью постоянно совать палки в колеса развитию России?
Король нахмурился — Такова политика! Франция должна быть первой во всем! Каждый правитель должен предпринимать все, чтобы остальные государства не могли даже наступать на пятки!
— Ваше Величество, если в мире не будет конкуренции, то не будет и развития!
— Ваш царь и так слишком намного в последние годы увеличил новые земли и мне это не безразлично! Я трачу годы и огромное количество денег, а вы будто по мановению волшебной палочки захватываете мощные неприступные крепости и забирает чужие короны!
Свищ, сделав честные глаза, произнес — Но мы всего лишь умеем находить среди крепостной стражи того, кто готов за большие деньги открыть ворота.Вот в этом и заключается наш сикрет. Как говорится, «Осел, нагруженный золотом, возьмёт любую крепость».
Король неверяще покачал головой — Так просто?
— Конечно, нет неподкупных людей, все дело в размере подкупа.
Я решил что пора придти к общему знаменателю — Ваше Величество! Уверяю вас — России не нужны ваши земли, в отличие от тех же немцев. Забрав Швецию мы лишь обезопасили свою страну от нападения. Уверяю, что дальше на запад моя новая страна не двинется, у нее и так безлюдной территории хоть жопой жуй на востоке. И такие методы решать политические проблемы как у вас неприемлемы. Потому ваш маркиз и получил ответку.
Король вскочил на ноги — Но вы же меня почти отравили! За покушение на королевскую особу только одно наказание — смерть!
Я покачал головой — вам яд в тот день никто не давал, видно вас просто стошнило при мысли о возможности вашего отравления, иначе вы, ваше Величество, уже бы лежали в своем родовом склепе.
Король успокоился и сел опять в кресло — А в карты вы без жульничества играли? Уж больно вам часто везло.
Сема развел руками — Просто у нас хорошая память, Государь!
— А при чем тут память?
— Мы влет запоминаем обратную сторону карт и потому знаем какие карты на руках у игроков.
Король погрозил пальцем — От вас Франции сплошное разорение! В последний раз когда мы виделись вы меня смогли уговорить картины отдать, я и опомниться не успел, а мои любимые картины уже оказались в ваших руках. — затем король усмехнулся и поинтересовался — Ну и какие картины на этот раз вы выпросите?
— Если вы, ваше Величество столь добры, то я бы попросил в дар русскому царю картины «Святая Анна» Леонардо да Винчи и «Паломники в Эммаус» Веронезе. Ну и если еще выделите что-нибудь из вашей коллекции французских художников Пуссена, Лоррена и Лебрена, то все эти картины будут лицезреть иноземные послы в Москве. Возможно в ближайшие годы мы откроем в русской столице музей изобразительных искусств, куда может придти полюбоваться на картины любой, кто может заплатить за вход половину рубля.
Король закатил к верху глаза и перекрестился — Воистину проходимцы!
Людовик в мрачном настроении играл в карты со своим младшим братом. Филипп горячился и потому уже третий раз он проиграл, возмущенно кинув обвинение брату — Ты видно научился у русских их шулерским уловкам. Кто же мог подумать что эти четверо верзил — это ближники русского царя! И я как последний дурак просил тебя наградить этих проходимцев!
Людовик вздохнул и в душе порадовался за полученную им карту — Сам виноват, нахрена ты играешь в долг? Не умеешь ты останавливаться, Филипп!
Герцог Орлеанский хитро посмотрел на брата — Неужели ты смиришься и позволишь этим проходимцам хвастать всему миру как они обвели вокруг пальца самого короля-солнце?
Людовик от злости разбил фарфоровую чашку, тем более что опять не удалось нормально поспать уже которую ночь: Людовик страдал бессонницей из-за клопов — У меня буквально связаны руки! У меня с этой четверкой головорезов договор о нейтралитете!
Филипп довольно улыбнулся — Зато