Ознакомительная версия.
Однако я твердо уверен: никакое покровительство не помогло бы Петру Ивановичу Шувалову стать тем, кем он в итоге стал, будь этот человек полной бездарностью. Да, повезло – оказался в нужное время в нужном месте… Как сказал поэт: «Мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе». Не удалось бы цесаревне Елизавете свергнуть младенца-императора Иоанна Антоновича (точнее его мать, регентшу Анну Леопольдовну) – полетела бы ее голова. Вместе с головами гвардейцев из Преображенского полка, ворвавшихся ночью в Зимний дворец… Среди коих чуть ли не самыми активными были братья Александр и Петр Шуваловы.
Но – удалось. «Немцы» были свергнуты и заточены, дщерь Петрова взошла на престол, а на бунтарей, ставших лейб-компанцами, пролился золотой дождь вкупе с высочайшим благоволением. Тридцатилетний Петр Шувалов стал генерал-майором и гвардейским подпоручиком (не удивляйтесь, в ту пору даже младшие гвардейские чины ценились очень высоко, а гвардейским полковником мог числиться лишь сам монарх). А уж потом… Одно лишь перечисление званий и регалий заняло бы массу времени. Но, повторяю, по заслугам. Ибо человек был незаурядный, как и брат его Александр. Умный, прозорливый, хваткий.
Святыми братья отнюдь не были и на монаршью благодарность особо не полагались. Поскольку хорошо знали, сколь краткосрочна она и ненадежна. Пример фельдмаршала Миниха, верой и правдой служившего престолу российскому, который сверг всесильного Бирона и получил вместо ожидаемой награды опалу и отставку, был слишком уж показателен. Особенно если учесть, что оный Миних после воцарения Елизаветы был приговорен к отсечению головы, уже на эшафоте замененному ссылкой в Сибирь. Потому братья решили подстраховаться, действуя по правилу: «Баба – она и на троне баба».
О том, что Елизавета, еще будучи цесаревной, строгостью нравов и скромностью отнюдь не страдала, ведали многие. Но помалкивали, опасаясь порки кнутом и каторжных работ. Ну, а когда она стала императрицей, сплетники и подавно прикусили языки: за «поносные слова» на священную особу государыни можно было тех самых языков запросто лишиться. Времена, знаете ли, были суровые… Поэтому про амуры матушки государыни с «ночным императором» Алексеем Разумовским, сыном простого казака, бывшим певчим в церковном хоре, которому судьба дала один шанс из миллиона, и тот с блеском его использовал, все знали, конечно… Но лишнего не говорили. И даже не усмехались – борони Боже!
Братья Шуваловы тоже лишнего себе не позволяли. Но смену «ночному императору» начали готовить загодя, со всей тщательностью, памятуя о тяге Елизаветы к молоденьким и статным паренькам. Каким когда-то был всесильный Разумовский, сразивший цесаревну внешностью Аполлона вкупе с ангельским голосом.
Самой подходящей кандидатурой показался им двоюродный братец Ванечка. Тоже Шувалов. Вошедший в возраст, когда подрастающий барчук начинает бегать за служанками.
Красивого юношу пристроили при дворе, сделав пажом, уповая на то, что рано или поздно «матушка», летами и вправду годившаяся ему в матери, обратит внимание и допустит к телу. Пока же этого не произошло, вели себя разумно, врагов старались не наживать, потихоньку налаживали полезные связи с влиятельными лицами. Еще раз скажу: умным человеком был Петр Иванович! Да и старшего братца никто не решился бы назвать дурачком.
Ждать пришлось долго, но судьба благоволит терпеливым. Настал срок, когда императрица сделала своим фаворитом двадцатидвухлетнего камер-юнкера Ивана Ивановича Шувалова, при этом отнюдь не охладев к прежнему «ночному императору». У Алексея Разумовского хватило ума не ставить венценосную любовницу перед выбором: «Или он, или я!» У молодого Ивана Ивановича, ошалевшего от свалившейся на него великой удачи, – тем более. Кое-как перебороли ревность и зажили дружной шведской семейкой, по расписанию… Стоп, Андрюха! Ишь куда тебя потянуло!
Словом, вот с этой минуты звезда Петра Ивановича засияла особенно ярко. Но, повторяю, не столько благодаря высокому покровительству, сколько потому, что был он умным, энергичным, заботился о пользе государственной. Хотя, конечно, и о своей выгоде отнюдь не забывал, так что с того? Бессребреников-то в любую эпоху можно было по пальцам посчитать.
Много полезных дел успел совершить граф и сенатор. Особенно же став генерал-фельдцейхмейстером, то есть возглавив всю русскую артиллерию. Именно про его «секретные гаубицы» знаменитый король Фридрих II, он же – Фридрих Великий, если верить историческим источникам, сказал после разгрома под Кунерсдорфом: «Эти русские пушки – порождение дьявола!» Такой страшный урон нанесли они в тот день королевской пехоте, буквально выкашивая ее картечью.
Правильно говорят: «Все гениальное – просто!» Не удивлюсь, если граф Шувалов, рьяно взявшийся за наведение порядка в своем ведомстве и для начала искоренивший чудовищное разнообразие типов орудий и калибров, делавшее проблему снабжения боеприпасами невероятно сложной, вдруг огрел себя кулаком по сиятельному лбу и промолвил что-то вроде: «Ах, дубина стоеросовая, как же раньше до сего не додумался?! Ведь все же так просто, ясно!» И тут же повелел воплотить свой замысел в жизнь. То есть в серийное производство. История не сохранила сведений, были ли сначала хотя бы изготовлены опытные образцы, проведены испытания… Вполне возможно, что были. Хотя, зная энергичность натуры графа, не терпевшего даже малого промедления, если уж осенила идея, ручаться в том нельзя. А уж возразить всесильному начальнику, да еще двоюродному брату фаворита матушки государыни… Думаю, едва ли в артиллерийском ведомстве нашелся бы такой храбрец.
Секрет так называемых шуваловских гаубиц заключался в расширении канала ствола. Вместо привычного круглого отверстия дульный срез «украшала» горизонтальная щель. При взгляде спереди могло показаться, что орудие ехидно ухмыляется: погоди, мол, немножко, сейчас угощу, да так, что добавки не попросишь… Смысл новшества заключался в том, чтобы картечь, вылетавшая из ствола, рассеивалась сильнее обычного и поражала большее пространство. А если учесть, что в те времена (да и вплоть до середины XIX века) пехота вела атаку в плотно сомкнутых шеренгах, результат предугадать нетрудно.
Вроде бы проще некуда… Но – никто до Петра Шувалова о том не додумался! Как в случае с тем самым яйцом, поставить на торец которое удалось одному лишь Колумбу.
Шуваловские гаубицы стали самой настоящей государственной тайной. Со всех мастеров, принимавших хоть какое-то участие в их производстве, а также со всех членов орудийных расчетов взяли, выражаясь современным языком, «подписку о неразглашении». Наказанием за нарушение была «бесчестная смерть». Дульные срезы закрывались специальными плотными крышками, снимать кои дозволяли только во время стрельб… Невероятно, но факт: при таком обилии лиц, имевших сведения о новом секретном оружии, оно оставалось тайной вплоть до Кунерсдорфа. Когда Фридрих, ободренный быстрым, хоть и кровопролитным, взятием первого опорного пункта русских, высоты Мюльберг, бросил все силы на решающий штурм второй высоты – Шпицберг, где располагался центр позиции генерал-аншефа Салтыкова.
Ознакомительная версия.
