Система с выкупом шпионов работает, принося неплохой доход и десятикратно оправдывая очень высокие зарплаты, характерные для сотрудников следственного комитета.
— Ваша Светлость, рад вас видеть! — весело приветствовал Таргуса фон Вольф. — Вы по поводу стеклодува?
— Доброго дня, — кивнул ему Таргус. — Да, меня интересует ход следствия.
— Мы не успели вовремя отреагировать на факт похищения, поэтому стеклодув уже очень далеко отсюда, судя по показаниям некоторых свидетелей, похитителями являются англичане, — доложился фон Вольф. — Но мы отрабатываем разные версии. Вот все сведения о ходе расследования.
Таргус принял из его рук кожаную папку и начал изучать содержимую в ней информацию.
— Гуннар Нильсен? — хмыкнул Таргус. — Дан, значит… М-хм… Упаковщик… Он может разве что рассказать про особенности упаковки бутылок в ящики и общий вид производства, без точных деталей… Но поискать его надо. Хотя если его погрузили на корабль, то бесполезно. Нет, дело не закрывайте, поищите организатора, после такой удачи он вряд ли покинет город.
— Да, шпионы в основном люди азартные, — согласился с ним фон Вольф. — Отработаем все имеющиеся версии.
— Отлично, — улыбнулся Таргус. — Было что-нибудь интересное в моё отсутствие?
— Помимо серии бытовых убийств и поимки группы из четырёх платных шпионов Его Величества Георга II, короля Англии… — Христиан задумался. — Нет, ничего интересного, Ваша Светлость.
— Продолжайте работу, — кивнул Таргус. — Ваша работа — одна из важнейших.
— Спасибо, Ваша Светлость, — поклонился фон Вольф.
На фронте контршпионажа всё было замечательно, а за следующие полгода станет совсем отлично, поэтому Таргус был весел, когда прибыл в герцогский дворец, который скоро станет бывшим герцогским дворцом. Переезд двора намечен на следующий месяц, но Таргус привык к кильскому дворцу, поэтому не собирался никуда переезжать, ведь здесь сердце его зарождающейся державы…
//Герцогство Шлезвиг-Гольштейн-Готторп, г. Шлезвиг, Готторпский замок, 8 марта 1734 года//
Рабочий кабинет герцога был в прекрасном состоянии, как и сам замок в целом, потому что при осаде Таргус приказал артиллеристам не попадать по нему. Большой письменный стол с вырезанными фигурками мифических животных на столешнице, светильники с ворванью, доставленной из Киля, родовые гобелены, какая-то мраморная древнеримская статуя полуобнажённой женщины с амфорой в руках, книжные шкафы и ряд кресел со столиком у большого лепного камина.
— Заходи и садись… — приглашающе указал рукой на кресло напротив себя Карл Фридрих, судя по виду отходящий после очередной попойки. — Пришёл ряд очень важных писем от очень важных лиц…
— Читал? — поинтересовался Таргус, усаживаясь в кресло.
— Конечно же читал… — герцог потёр лицо руками, а затем взял со стола кипу писем и протянул их Таргусу. — Но тебе лучше тоже ознакомиться.
Таргус принял письма и начал их внимательно читать. Написано на франкском, который является в этом мире языком дипломатов. Даже парламентёры — франкское слово.
Франкский Таргус изучил недавно, в прошлом году, занимаясь параллельно подготовкой легиона.
Верхнее письмо принадлежало перу Карла VI, кайзера «Священной Римской империи» германской нации, датированное 1 марта этого года.
Он начал с завуалированных грубостей в адрес Карла-Фридриха, затрагивающих тему непредоставления ему денег и рекрутов, продолжил тоже завуалированными грубостями, но касающимися развязанной войны с данами, а закончил поздравлением с успехом, грандиозной контрибуцией, перемешав это с завуалированными грубостями. И придраться не к чему, но в то же время чувствуешь себя оскорблённым. Мастерски составленное письмо.
— Что-то он здесь грубоват… — покачал головой Таргус.
— Денег хочет, — пожал плечами Карл Фридрих. — Читай следующее.
Таргус взял следующее письмо и начал вчитываться в очень красивый, но явно женский почерк.
Писал Его Величество Георг II, король Англии. Таргус уже второй раз за день слышал это имя.
Он выражал осуждение действиям Карла-Фридриха, назвав его ультиматум варварским. Георг II рассчитывал, что подобное не повторится в ближайшие двадцать лет, и предупреждал, что в случае повторения инцидента королевством будут предприняты жёсткие меры в отношении герцогства Шлезвиг-Гольштейн-Готторпского.
— Они решили не раздувать скандала со своей стороны, так как мирный договор уже подписан ввиду скоротечности войны, — усталым и болезненным голосом прокомментировал герцог. — Затянись наша акция хотя бы на несколько недель и нам пришлось бы иметь дело с английским флотом.
Таргус молча кивнул и начал читать следующее письмо.
Её Императорское Величество Анна Иоанновна, Императрица Всероссийская, очень недипломатично начала с открытых оскорблений и грубых требований. Она требовала аннулировать мирный договор и восстановить былой статус-кво. Угроз каких-либо активных и жёстких действий, тем не менее, в письме не имелось. Но было предупреждение, явно дописанное чуть позже, что ещё лишь одна такая выходка и союзу со «Священной Римской империей» конец.
— Вот это очень серьёзная заявка, — дал комментарий страдающий герцог. — Это испортит целую серию планов кайзера и он будет очень и очень недоволен, с санкциями для нас, разумеется.
Таргус продолжил читать остальные письма.
Шведский король Фредрик I весьма сдержанно выражал поздравления в связи с великолепной победой над данами, для проформы вскользь упомянув, что такие фокусы никто не любит и амбиции надо убавлять. Он обошёл имеющиеся гарантии Швеции перед Данией, которые обязывали Швецию гарантировать переход земель Шлезвига Дании.
С другой стороны, переход Шлезвига в данское владение был осуществлён в 1720 году и насильственное возвращение земель былому владельцу можно считать новым дипломатическим казусом, не имеющим отношения к заключённому мирному договору, так сказать, без участия Швеции, которая вовсе не горела желанием отстаивать интересы Дании в этом однозначно завершённом конфликте на основании навязанного мирного договора 1720 года.
Было ещё несколько писем, в основном от курфюрстов и фюрстов «Священной Римской империи», которые горячо поздравляли с победой и очень завуалированно намекали, что плодами победы принято делиться с друзьями.
— На этих можешь наплевать, они ничего не могут и не станут, — весело усмехнулся герцог.
Таргус взялся за последнее письмо.
Писал снова кайзер Карл VI, письмо датировано 4 марта этого года. Таргус хмыкнул.
— Императорский гонец, — верно понял удивление Таргуса герцог.
— Значит, ему это очень важно, — заключил Таргус, продолжив чтение.
На этот раз тон письма был до предела сух, без каких-либо завуалированностей, но с очевидными даже тупому угрозами: кайзер требовал денег с контрибуции, так как война имперской земли с данами была, чуть менее, чем полностью незаконной, пусть и подкреплена формальными претензиями. Ещё он хотел в своё распоряжение армию, одолевшую данов.
— Губки у этого кайзера не треснут? — усмехнулся Таргус.
— У него очень ограниченные права в моём отношении, — герцог достал из стола бутылку с разбавленным вином и наполнил себе кубок. — Хотеть и требовать он может всё, что душе угодно, но получит он только то, что я ему готов дать. Ополчение должно собираться в общем со всех имперских земель, числом сто двадцать тысяч солдат, но ты это и так знаешь. В частном порядке мы можем дать ему каких-то солдат, но только добровольно, а не по приказу. С деньгами всё ещё интереснее: я мог бы не давать ему вообще ничего, но есть реальный проступок, поэтому будет невежливо слать его к диаволу. Можешь написать письмо? У тебя почерк красивый, а у меня голова болит…
— Напишу, — кивнул Таргус и подвинул писчие принадлежности к себе. — Надо быть предельно вежливым, много жаловаться и сетовать на беду.
Написанное в течение десяти минут письмо было следующего содержания:
