Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов

– Не суть важно. Мы будем следить. Снаряжение, – Денис снова глянул в сторону автомобиля, откуда только вылез один из его людей, – мы вам предоставили. Приступайте.

Он захлопнул задние двери, сел в фургон, дождался спешащего водителя, который на ходу бросил нам ключи от «мазды», и они тут же укатили.

– И как тебе ситуация? – полюбопытствовал Павел.

– Мне не понравилось, – тут же ответил я. – Слишком легко согласились на нашу помощь, хотя у них, по сути, все золото.

– Значит, Эд очень хорошо скрылся от них. И от нас. И нам надо воспользоваться помощью Петровича.

– И разобраться с их снаряжением.

В машине мы нашли пару пистолетов, немного патронов и все.

– Совсем негусто, – прокомментировал я. – Зато наверняка жучков насовали во все карманы, – и на всякий случай сунул руку в карман куртки. Пусто.

– Вряд ли ты найдешь что-нибудь так просто. И не болтай лишнего – скорее всего, нас еще и прослушивают. Поэтому поехали заниматься делами, а там разберемся, что нам стоит сделать.

Я послушно затих. Не то чтобы надоело болтать лишнее – просто я успокоился и не видел смысла говорить что-то еще. Сейчас мы доберемся до местной полиции, а там Трубецкой уже разберется, что к чему. Но все же не удержался:

– Тебя не пытали?

– Нет, – ответил он тут же. – А тебя?

– Так, окунули в таз разок. Но якобы из-за того, что слишком много болтал.

– Значит, все равно бы так сделали, – рассудил Павел. – Скажу сразу – они мне не слишком по душе.

На том разговор и кончился – потому что все остальное, что мы могли бы рассказать, точно не добавило к нам хорошего отношения со стороны этих ребят. Я немного сердился из-за испорченной одежды. Пальто было недешевым, а в особенности в пересчете на наши деньги.

Хотел было спросить про курс обмена, раз Трубецкой сам посоветовал девушке на «пежо» отправиться в ломбард, чтобы сдать мой червонец. Но разговоры о курсах валют, в особенности в переводе с рубля на рубли – не та тема, которую стоит раскрывать перед нашим потенциальным противником.

Мы вернулись в центр, где шпион вошел в первое попавшееся кафе и попросил телефон. Вызвонил капитана и договорился с ним о встрече через час.

Затем, на выходе, Трубецкой свернул совершенно не в ту сторону, где мы оставили «мазду». Жестом попросил меня молчать, и я понимающе кивнул. Мы намеревались избавиться от следа.

Но внезапно он обернулся и зашагал обратно, указав на мою одежду. Но мы вряд ли могли переодеться в такое время – магазины уже закрыты. План шпиона начал вызывать у меня сомнения.

Развеялись они позже, когда мы благополучно доехали до большого жилого массива, где даже не попытались затеряться в узких проездах, а бросили автомобиль на стоянке у ближайшего магазина.

Далее Трубецкой провел меня к одному из многочисленных подъездов, нащупал тайник и забрал ключ, а уже через две минуты мы были в новой двухкомнатной квартире.

По-прежнему соблюдая режим тишины, он набросал из шкафа на кровать несколько вещей на выбор, позволил переодеться мне, а потом переоделся сам. К своему удивлению я увидел в углу робот-пылесос и указал на него шпиону.

Тот ухмыльнулся, забрал пару моих ботинок, засунул в них носки и поставил обувь на робота, переключив его в режим уборки. Нашу старую одежду он сложил в две кучки по разные стороны кровати. Неслышно отпер дверь, и мы вышли в подъезд.

Десятиэтажка имела плоскую крышу – как выяснилось, когда мы выбрались на самый верх – и располагалась в Добром, восточном районе города.

– Вид хорош, – сказал Трубецкой, – но со столичным не сравнить.

– Верно, – согласился я. – Что дальше?

А дальше мы прошлись по крыше, миновав несколько подъездов Г-образного дома, спустились в первый подъезд и, избегая лифта, пошли вниз по лестнице.

– Они все равно где-то рядом, должно быть, – проговорил я, когда мы выбрались на улицу. – Обещали же следить. К тому же у дома есть камеры наблюдения.

– Конкретно здесь – муляжи, – махнул рукой Павел. – Поэтому все в порядке. Мы же знаем, где нам выбирать конспиративное жилье.

– А у Подбельского еще и вкус – квартира с видом на реку.

– Макс…

– Да понял я уже. Идем.

Трубецкой посоветовал разделиться. Легкие куртки с капюшонами выглядели куда современнее классического черного пальто, что осталось у шпиона на его конспиративной квартире, и даже лучше моей невзрачной куртки от Дениса.

Зато теперь мы могли спокойно идти по улице и не опасаться того, что нас решит остановить случайный патруль. Поэтому и до места встречи добрались без лишних свидетелей. Слежка велась за домом, где робот-пылесос активно изображал мою мои перемещения.

– Знакомые лица, – махнул нам Евгений Петрович. – Садитесь!

Он прибыл на свеженьком внедорожнике и, несмотря на поздний час, выглядел бодрым. Мы поспешили сесть внутрь.

– В этот раз прошло не так много времени, а? – капитан пожал наши руки. – Что теперь делаете? Кого спасаем?

– В настоящий момент себя, – отозвался Павел и я позволил ему вести беседу за нас двоих. – Неприятная ситуация.

– И снова нужна моя помощь? Надеюсь, я не услышу в этот раз фантастических историй о том, что вы спасаете страну от предателей.

Я решил, что мне нужно вступиться:

– Две страны. Разом. От злых пришельцев из другого мира.

– Он пьян? – Евгений Петрович принюхался. – Вроде бы нет.

– Шутит до сих пор. Видишь ли, Жень, мы малость причастны к беспорядкам, что сегодня были в городе.

– Почему я так и думал, – засопел капитан.

– Мы были во втором автомобиле…

– Уже хорошо, – Петрович все еще сурово смотрел на руль. – Я видел записи – почти все устроили на первой машине. Но кое-где и вторая постаралась. На мосту, например.

– Они мешали. Уж извини. Никто не погиб из-за нас?

– Скажем, травмы средней тяжести. При плохом раскладе вас бы осудили, но так уж вышло, что я не намерен вас никуда сдавать. Вы хотите найти другой автомобиль?

– Мы также хотим найти того, кто был за рулем. Это куда важнее.

– А взамен?

– Взамен ты получишь виновника всего этого дерьма. Мы его тебе сдадим на блюдечке.

– Вероятно, еще живого.

– За поимку награду обещали, – мечтательно произнес капитан. – За всех четверых, если разом – двадцать пять миллионов. Или по пять за каждого.

– Оптом дороже, – фыркнул я. – Живых или мертвых?

– Живых. Наше начальство не горит желанием разбираться в том, кто именно и где сидел. Но конкретных описаний нет, поэтому вся надежда на вас. Свидетелей нет. Записи – так себе.

– Вот поэтому мы поможем тебе, а ты нам.

– Да, конечно. Петрович всегда помогает, – капитан включил ближний и покатил в отделение.