в этих бедных местах особо нечего, то пираты не брезговали и работорговлей, благо до арабского берега плыть не более двух дней.
Полученные сведения изменили уже намеченные планы. Хотя парусник оказался не очень большим, и всех бойцов с сопутствующим грузом разместить на нём не представляло никакой возможности, но теперь у них было хоть какое-то судно, что в умелых руках могло стать серьёзным аргументом против ничего не подозревающего противника. Вот только таких рук в отряде Евпла было не так много, поскольку почти вся команда осталась на кораблях, и лишь десяток моряков изъявил желание потоптать сушу. Ну на таком корыте и десяток – уже немало, тем более, арабы, отказавшиеся помогать, просто пойдут на корм рыбам.
Прежний отряд разделился, и те, кто не поместился на корабль, отправились обратно к ближайшему поселению. Парусник же, поймав ветер, взял курс на восход солнца, чтобы найти и захватить ещё какое-нибудь, пусть, даже, и не пиратское судно. Сейчас все арабские племена являются потенциальными врагами и нет никакой разницы, кто окажется перед тобой: пока ещё мирный бедуин, земледелец или рыбак. Если ещё лет десять назад Евпл бы и задумался над тем, что нехорошо нападать на не воюющих с тобой людей, то сейчас подобные мысли даже случайно не посещали его голову. В это время арабы для ромеев могут быть только врагами, и думать как-то иначе может быть просто вредно для здоровья.
Поиски хоть какого-то немаленького парусника затянулись на четыре дня, – эта часть арабского берега оказалась нисколько не населённее египетского, – и вот уже два утлых кораблика плывут в обратную сторону, пытаясь найти местоположение немногочисленных рыбачьих хижин, где их ожидает оставшаяся часть отряда.
Теперь осталось решить куда направляться – обратно к Средиземному морю или на юг, дабы убедиться в свободном проходе в Хиндский океан, о чём единодушно твердили пленные арабы. Разум голосовал за первый вариант, но судовладельцу хотелось увидеть всё своими глазами, и оба кораблика направились в неизведанные воды.
Пока они плыли в сторону предполагаемого пролива, Евпл пытался вспомнить всё, что он знал о ближайших землях. Единственное, о чём он помнил точно, – неподалёку находится почитаемый почти всеми арабами храм, в котором столько скульптур местных божеств, сколько дней в году. К сожалению, извечная вражда местных племён с Империей не способствует обретению более подробных сведений. Да и что там может быть интересным для цивилизованного человека?!
Как все не торопились доплыть до пролива, моряки проявляли разумную осторожность, принесшую свои плоды, когда корабли чуть не сели на мель у какого-то огромного архипелага. Евпл решил, что чем дальше от берега, тем воды окажутся глубже и это оказалось ошибкой, поскольку острова и мели занимали значительную площадь. Вскоре показался и пролив, хотя его было не сравнить с Геркулесовыми столбами, которые находятся друг ко другу в непосредственной близости.
Пленные арабы не обманули, и теперь можно было своими глазами убедиться, что береговая линия повернула на восход. Можно возвращаться обратно, – цель экспедиции достигнута. Эта новость оказала положительное влияние на всех, лица людей разгладились и на губах заиграли улыбки. Хоть пехотинцы и были привычны к дальним морским походам, но малочисленность отряда и неизведанные ранее места несколько нервировали…
– Ну рассказывай, какие новости после последней нашей встречи произошли в твоём городе, – после традиционных приветствий задал направление беседы фэридун Элберз.
– Есть одна новость, брат, – неопределённо хмыкнул торговец Афраат. – Даже и не знаю, насколько она важна для нас, но то, что рано или поздно её начнут открыто обсуждать на городском базаре, это точно.
– Ну не томи, выкладывай все подробности.
– Лет пятнадцать тому назад далеко на юге, на острове Аналаманжа, высадились ромеи и основали небольшое поселение. Мой знакомый поставщик драгоценных камней узнал об этом спустя примерно пару лет, когда его корабли стали привозить оттуда меньше товара. Оказалось, что ромеи платят дикарям больше, чем фарсы.
– Ну и что? – голос Элберза казался равнодушным. – Туземцы перебьют этих ромеев, как и фарсов, лет двадцать назад пытавшихся закрепиться на том далёком острове.
– К сожалению, им это не удалось, брат, – сокрушённо развёл руками Афраат. – Каким-то образом ромеям удалось отстоять своё поселение и, даже, перебить воинов нескольких племён, которые всегда не прочь пограбить тех, кто слабее.
– Это уже становится интереснее. И какова численность того ромейского поселения сейчас?
– Точно не знаю, брат. Но думаю, что только взрослых мужчин будет с полтысячи.
– Хм… пятьсот человек – это серьёзное количество. Откуда они там взялись? Ну не пешком же пришли, – Элберз попытался сострить, но было видно, что он говорил совершенно серьёзно.
– Помнишь того мальчишку-ромея, который тут пытался назвать себя магом?
– Со светлыми волосами? Ну да, припоминаю… наглый такой и очень наивный. Я ему ещё три амулета подарил от доброты сердечной.
– Вот он и понавёз своих земляков на этот проклятый остров.
– Ты шутишь, наверное? – Элберз был явно удивлён. – Это сколько надо кораблей послать, чтобы пятьсот человек перевести на край света?
– Больше, брат, больше. Это только мужчин там столько.
– Ну хорошо, еще женщин штук триста (да и это много, поскольку местные дикари своих женщин могут подсунуть), ну и сопляков… по два-три на каждую. При самых оптимистичных… для них, конечно же… подсчётах, это будет, – Элберз на секунду задумался, – не более двух тысяч человек.
– При самых оптимистичных для нас подсчётах в том поселении не менее четырёх тысяч жителей. Этот очень наивный, как ты сказал, юноша презрел все ромейские традиции и побудил всех своих мужчин к многожёнству.
– Слушаю я тебя, брат, – от изумления маг впервые в этом разговоре вспомнил о своих родственных связях с лавочником, – и не могу понять, шутишь ты или нет. Ну перевести на остров полтысячи мужчин можно за несколько лет. С этим я соглашусь, но чтобы они у тех дикарских племён могли просто так взять не менее тысячи женщин, никогда не поверю.
– Так они почти и не брали. Лишь в первый год два-три десятка, как мне рассказали, а потом стали привозить светлокожих и любвеобильных дикарок с какого-то далёкого острова. Вероятно, туземные бабы с острова Аналаманжа им не понравились… поговаривают, что большинство из них довольно скоро вернулись в свои племена.
– Ладно, оставим этот несущественный вопрос, – пресёк дальнейшее обсуждение Элберз. – Расскажи мне о том
