– Не наша. Твоя. Личная.
– Друг, с которым ты тогда пришел ко мне – он мертв.
Глава 36. Незаконная поддержка
Когда я увидел Вани, то уже предвкушал, что рано или поздно мы пересечемся и с Дитером. Но оказалось, что этого больше не случится.
– Ты уверен в этом? – я предпринял последнюю попытку исправить непоправимое.
– Да. Своими глазами видел.
– Ты можешь мне объяснить, как все произошло? – спросил я уже на бегу. Мы спешили к нашему транспорту, чтобы поскорее убраться с места перестрелки. Полиция могла нагрянуть в любой момент, а после того, как мы положили кучу агентов Третьего отделения, нас точно пристрелили бы на месте.
– Явно не здесь, – поспешил ответить итальянец. – Мы едем к бабуле.
Чтобы не запутаться окончательно, я перестал задавать вопросы. Но молчание не продлилось слишком долго – я предполагал, что мы поедем в их квартал в Коврове, однако массивный автомобиль с ревущим двигателем провез нас всего несколько километров по пустым улицам и остановился в обширном внутреннем дворике четырехэтажного дома.
Яркие огни снаружи – мне даже показалось, что мелькнуло слово «галерея». Помимо вывески на нашем пути блеснула лишь одна пара огней полицейского автомобиля. Странно, что такая бурная перестрелка не вызвала избыточного внимания со стороны правоохранительных органов.
За седаном закрылись толстые деревянные ворота. Двигатель тут же заглушили и все поспешили выйти.
Внутренний дворик оказался обширным, проезд – не сквозным, а потому здание являло собой пристойного вида крепость, если бы не огромные окна.
В большинстве из них горел свет, несмотря на поздний час. Где-то я заметил людские фигуры, которые в основном стояли группами.
– Прошу за мной, – к нам спешно приблизился мужчина с проседью в волосах. Говорил он без акцента, но итальянские черты угадывались в его внешности и отличном оттенке кожи.
У входа в галерею я осмотрел свою куртку: грязные, дырявые обноски, заляпанные чужой и моей кровью. Наверняка и у меня самого вид не лучше!
– О, позвольте, – мужчина протянул руки и, явно скрывая брезгливость, приготовился взять куртку. Я вывернул ее наизнанку и с неловкой улыбкой передал итальянцу, с облегчением вздохнувшему: кто же захочет пачкать чужими мозгами собственный дорогой костюм. Пистолет остался в кармане куртки. Пустой он мне сейчас ни к чему.
Свитер, джинсы и кроссовки снова выделяли меня из толпы. Мимо кого бы мы не проходили, люди без тени стеснения оборачивались вслед, шушукались, переговаривались, то на русском, то на итальянском.
Оружие в руках Вани и компании вызывало куда меньше любопытства, чем моя личность. Или всего лишь моя одежда.
Мы стремительно прошли через фойе, поднялись по лестнице через проход на втором этаже, увешанный картинами, как в Центральной Галерее, добрались до двери. Вани повернулся ко мне, уже занеся руку, чтобы постучать.
– Так не пойдет, – сказал он и отправил умываться.
Под холодной водой заныло все. Висок и затылок, ссадины на лице, сбитые кулаки – но я старательно приводил себя в порядок. А закончив с этим, сразу же вернулся к Вани и его компании.
Он постучал трижды. Снова кодовый стук. Я вздохнул и вошел. Итальянец вошел следом, не расставаясь с оружием.
– А, барон, – воскликнула бабуля Четти. Не слишком радостно, впрочем. – Рада видеть, что и с тобой все в порядке. Прими мои соболезнования по поводу своего друга. Это большая утрата и…
– Не единственная, – мрачно ответил я, бесцеремонно перебив ее. Взгляд ее тут же стал острее:
– Значит, наш мир действительно сошел с ума, – безапелляционно заявила она.
– Так всегда кажется, когда кто-то рвется к власти.
– Все верно, – бабуля кивнула и предложила мне сесть. – Передел власти страшен для всех. Что за странная одежда?
– Это моя рабочая форма.
– Не слишком она подходит для дворянина, – ее морщинистое лицо чуть посветлело, а уголки губ слегка приподнялись.
– Простите, но я думал, что меня сюда привезли поговорить о делах?
– Уважь старуху, а потом уже дойдем и до дел. Здесь нам спешить некуда. К счастью для меня и для тебя тоже.
– Я перестал вас понимать. Я вообще перестал понимать, что происходит, с тех пор как…
– С тех пор как встретились с Вани. Удивлен, что он вернулся?
– Признаться, да. И немало, – выдавил я.
– Случайная помощь вышла с тем, что ты его искал.
– На нас напали почти сразу же, как мы его нашли.
– Потому что следовали за вами. Этих людей видели и у нас тоже. Не всем было суждено вернуться домой, – многозначительно добавила она. – Так что за одежда?
– Это действительно важно?
– Мой настоящий внук – мастер швейного цеха. Так что да, я действительно много внимания уделяю одежде людей, с которыми я говорю.
– И тем ставите меня в неловкое положение.
– В неловкое положение мы поставили шавок Третьего отделения, которые решили устроить бойню.
– Ах, то самое особое подразделение, которое помогало полиции. Я читал в газетах.
– Не было никакой полиции. Нам достался очень разговорчивый сотрудник, притом штатный.
– Надеюсь, меня вы за связи с Третьим отделением в неловкое положение ставить не будете? – прямо спросил я.
– Как интригующе ты говоришь, барон, – бабуля ритмично похлопала ладонями по столу. – Я в курсе этого. И потому хочу тебе сказать, что далеко не все Третье – шавки. Люди, что заняты охраной императорской семьи, имеют честь. В большей или меньшей степени. А беспринципное пушечное мясо, которое их начальство использует для своих целей…
– Так, стоп! Это все вам рассказал…
– Тот самый говорливый пленник. Тебя он тоже упоминал. И, похоже, он не был твоим другом.
– В Третьем у меня был единственный друг, которого убили час назад, – ответил я холодно, чувствуя, как мурашки бегут по спине. Мне снова грозило одиночество в большом и на этот раз очень агрессивно настроенном мире.
– Я могу еще раз выразить тебе свое сочувствие, барон, но это едва ли изменит твое положение. К тому же ты до сих пор не ответил на мой вопрос. А старушечье любопытство вещь такая… если не дать ответ, я сама могу его придумать.
– Могу лишь сказать, что меня, скорее всего, пытались устранить так, чтобы не осталось следов.
– И для этого тебя так вырядили? – приподняла бровь бабуля.
– Именно. Прикрытие. Подготовка. Чтобы указать на то, что я сам пришел, сам решил принимать участие в деле, о котором даже не знал, – не моргнув глазом соврал я. Им-то уж точно не стоит знать о существовании другого мира. И тем более не стоит знать, что ненастоящий барон.
– Безвкусная одежда – прикрытие, – бабуля пожевала губу. – М-да. Чего-то ты явно не договариваешь. Вот наш пленник пел, как соловей. И про вас с немцем, и про золото, и про императора… м-м-муа, – она чмокнула губами: – кладезь информации, ни больше ни меньше.
– Из-за золота мы пришли к вам в первый раз, – начал я.
– Так.
– Искали Вани, потому что он знал человека, который работал с
