выживал, – мертвы.
– Похоже, у вас не церемонятся.
– Предательство – худшее преступление, которое только может совершить человек.
– Но не единственное, к сожалению, – я прикончил второй бутерброд и вылил в чашку остатки кофе. – Я понимаю, наверно, ваши принципы, и вижу, почему ты мне хочешь помочь. Вендетта, чувство долга и все такое. Но прости, я не верю, что бабуля Четти связана как-то с твоими личными желаниями. У нее точно есть свои интересы в этом деле.
– Таинственный гость, который с недавнего времени поселился в Коврове, мешает нам. Мешает всем. Наводит свои порядки. Чистит город от неугодных ему людей. Насколько хорошо ты знаешь местных?
– Никого не знаю, – признался я.
– У нас были свои люди почти везде. Мы знали, кто что делает и как намерен поступить в дальнейшем. В зависимости от этого мы выстраивали свою линию поведения. Мы самостоятельны, но при этом часть города. Профсоюзы на фабриках хоть как-то поддерживали рабочих. Сохраняли хрупкий баланс. Теперь же несколько руководителей потеряли свои посты, а мы – свои связи. И кое-где начинают жестко давить именно на нас.
– На вашу диаспору?
– В профсоюзах не только итальянцы. Но страдают все, кто как-то связан с вполне законными структурами. Бабуля хочет, чтобы ты помог его убрать из города. Она думает, что он слишком силен для нас всех.
– Я не могу обещать, что все получится, но сделаю, что смогу, – я обошел кровать и встал рядом с костюмом.
– Это от бабули, – добавил Вани. – Она сочла твою вчерашнюю одежду не столько грязной, сколько безвкусной.
– Боюсь слиться с вами, – я развернул черную тройку, в душе восхищаясь внешним видом и качеством материала. – Но выглядит потрясающе. Знаешь, жалко даже надевать – на мне костюмы долго не живут.
– Если все закончится хорошо для нас всех – познакомлю тебя с нашим портным. А это, – вытащил из-за пояса матово-черный пистолет в такой же черной кожаной кобуре, – от меня. С запасом, – рядом со стволом легло еще три полных магазина.
– Что за модель? – я тут же схватил оружие, оценив его легкость.
– «Патрия». В прошлом году только наладили серийное производство, так что практически нигде не найти. Девятимиллиметровый, двадцать один плюс один патрон.
– Надеюсь, до оружия дело не дойдет. Так, – я накинул пиджак, прицепил кобуру за пояс и убрал боеприпасы. – Сперва едем ко мне домой. Я живу как раз недалеко от дворца. Сперва убедимся, что у нас еще одно есть безопасное место. К тому же охрана не пустит меня в таком виде без документов, – я глянул на себя в зеркало. – Точно не пустит.
Вчерашние побои выдавали припухлости и синяки. Даже в хорошем костюме и с прической я выглядел, как завсегдатай бара наутро. Мы спустились к машине, по дороге заглянув к бабуле Четти. Вани настоял, что надо поблагодарить ее лично за небольшой подарок.
И, поскольку к старикам я всегда относился с уважением, отказаться не смог. Но когда мы сели в автомобиль, я спросил:
– Какие у нас есть ресурсы вообще? В плане людей.
– Не слишком много на данный момент, но все зависит от ситуации, – он вырулил на дорогу, где по-прежнему было пустынно в сравнении с осенними месяцами. – Мне рассказывали, что лет двадцать тому назад один из фабрикантов решил разобраться с одним из наших профсоюзов жесткими методами, – он замолчал, выдерживая паузу.
– И?
– У него ничего не вышло, разумеется. Он пригласил на завод десятка три головорезов, вольных стрелков, если их можно так назвать. Обычных бандитов. А у станков – обычные работяги. Не больше сотни. Но в тот день мадам Четти – она еще не была тогда бабулей – вооружила всех.
– Что ж, это эффектный ход для ведения переговоров. Понимаешь, я не знаю, что осталось от Третьего отделения и сколько человек вообще теперь против нас.
– Но с нами император! – рявкнул Вани, патриотично хлопнув себя в грудь.
– О да, – согласился я. – Без сомнения – это много значит. Если мы доберемся до него первыми и успеем высказать свое мнение.
– Нельзя сделать шаг больше, чем позволяет длина ноги, – глубокомысленно заявил итальянец. – Есть такая поговорка.
– Звучит пессимистично, – заметил я.
– А мы сделаем! – заявил Вани.
Мне оставалось надеяться, что он понимает ситуацию, с которой нам предстоит разобраться.
Глава 38. Слишком добрый
Неожиданная поддержка придала сил. Как и сытный завтрак. Поэтому я старался не обращать внимания на то, что Вани как-то оторвался от реальности. Итальянская бабуля с ее «внучатами» едва ли сможет противостоять в открытом бою мощи Третьего отделения.
И неизвестно, как отреагирует Алексей Николаевич на мои новости. Более того, я не знал, что сделает Аня, когда все это узнает. Уж это ее точно разозлит и никакие университетские курсы этики тут не помогут.
Но итальянская поговорка отчасти была верна. Нельзя было сразу шагнуть с нашей позиции в самый конец. Туда, где нам следовало быть. Сперва – дом. Потом – дворец. Потихоньку, постепенно, аккуратно. Так, как в последний день я ни разу не сделал.
– А ты говорил, что ты работал с Третьим, – как бы между делом спросил Вани. – Чем ты занимался?
– Я ненароком познакомился с Анной-Марией, – полушутя ответил я, хотя шутить сейчас мне хотелось меньше всего. – И как-то втянулся. Вообще все это – дело большой секретности, поэтому я не знаю, могу ли говорить об этом. Последний человек, которому я рискнул доверить свои мысли относительно происходящего, был застрелен собственным начальством. А на самом деле, просто большую часть времени пытался добраться до принцессы, чтобы ее спасти.
– Как рыцарь?
– Едва ли у рыцарей были те же методы, что и у меня. Пару месяцев назад мое имение под Ковровом пострадало из-за обстрела и пожара. Вы должны были слышать про это хоть краем уха.
– Что-то припоминаю, – Вани крутил рулем, осторожно пробираясь по дороге, покрытой десятисантиметровым слоем снега. – Тогда не понимаю, почему ты ничего не знаешь о происходящем в городе!
– Тут отдельная история. Не спрашивай. Вот сюда поверни, – я указал на улицу, где стоял мой особняк.
– Хорошее место, – оценил Вани. – Дальше пройдемся пешком. У меня нехорошее предчувствие.
Он проверил оружие, я на всякий случай снял «патрию» с предохранителя. Может быть, это и правда лишь предчувствие, но лучше быть готовым ко всему.
Снег с тротуаров уже счистили дворники, а вот на дорогах с этим были проблемы. Я хотел спросить Вани, но он и так уже нашел достаточно странностей в моем поведении. И потому я промолчал. Снег в России всегда выпадает неожиданно.
Бодрые и веселые люди, которых я встречал осенью на улицах этого района исчезли. Сейчас все выглядели обеспокоенно и настороженно – и только когда мы уже почти подошли к моему дому, я понял, что все дело не в людях, а исключительно в моем лице. На морозе оно
