натуре отступать перед трудностями. Кроме того, нас учили любить Родину, жертвовать всем ради неё. В нынешний век о подобном можно только мечтать.
-Не настолько мы уже прогнили. Так ты не против, если переночую здесь?
-Но болтать до утра не собираюсь, хочу выспаться.
-Тогда рассказывай, что было дальше!
Антон вздохнул и продолжил рассказ, стремящийся вырваться наружу, словно птица из клетки.
Часть вторая - Глава первая
Испытания назначили на 1 мая 1937 года.
Антону казалось, что он попал в какой-то сон, наполненный фантастическими видениями. Немыслимое: вместо того, чтобы вместе с тысячами людей шагать по Москве с красными знамёнами и плакатами, отмечая День Труда, он собирается смотреть взлёт космического корабля. Рихтеру понадобилось полгода, чтобы наконец рассказать правду о хранящимся трофее. Доверие – это как медаль на Олимпиаде, заслужить её непросто, но, как только оказывается на шее – все молятся на тебя как на идола.
Верил ли Звягин в жизнь в других мирах? Честно сказать, даже не задумывался никогда. Слишком много проблем на собственной планете, где войны разгорались быстрей, чем огонь в лесу после удара молнии в дерево. Но теперь волнение охватило его, подобно лихорадке, он то и дело прикладывал платок к мокрому лбу.
Штурмбаннфюрер срочно направился в Берлин, чтобы выбить из Гиммлера новое финансирование, словно тот был копилкой, которую нужно разбить. Отвечать за всё предстояло лейтенанту Хоффману, ставшему главным на базе. Великая честь, что и сказать.
Он вошёл в подземный ангар, ощущая холодный воздух, пропитанный ароматом сырости и земли. Огромное помещение напоминало зал кафедрального собора. Потолка почти и не видно, стены покрыты металлическими панелями. Множество штуковин разбросано тут и там: ящики с инструментами, какие-то приборы, погрузчики, и наконец в центре стояло Оно. Межзвёздное чудо, прилетевшее из глубин галактики.
Неудивительно, что среди учёных аппарат прозвали «блюдцем». Самому Антону он казался перевёрнутым тазиком, отлитым из чистейшего серебра. Впрочем, драгоценных металлов в составе корабля нет. Материал неизвестен на Земле. Он выглядел абсолютно невредимым, будто и не попадал в аварию. По центру диска проходили иллюминаторы, виднелись инопланетные письмена. Отверстие в корабле являлось люком, через который входили и выходили учёные.
-Ущипните меня, - произнёс Звягин, у которого задрожали колени. – Как такое вообще возможно?
-Для инопланетян нет ничего невозможного, - ответил инженер Лэнг, неожиданно появившийся рядом. – Насколько я разобрался, подобная форма корабля помогает достичь максимальной аэродинамики. Гениально! И почему люди не додумались до подобного?
-На то человечество и отсталый вид, - усмехнулся Антон. – По сравнению с ними мы муравьи, ведь так?
-Не совсем так, - пожал плечами Лэнг. – Они просто обгоняют нас в развитии на пару тысяч лет. По сути, когда-то они были такими же, как и мы, неспособными к космическим полётам и наверняка ездили на бензиновых двигателях. У них оставалось больше времени, чтобы придумать новые фишки.
-Пытаетесь убедить меня в том, что разобрались, как поднять корабль в воздух? Не представляю, как заставили Рихтера дать шанс на демонстрацию. Не верю в это ни на йоту!
-Корабль способен летать на автопилоте, как и совершать посадку, нужно лишь активировать протокол компьютера. Сложнее всего активировать двигатель, но кое-какие намётки помогли запустить его на десять процентов мощности, не опасаясь взрыва. Количества энергии должно хватить на короткий полёт.
-Должно? Вы даже не уверены? И с какой стати будем рисковать людьми?
-Я сам вызвался добровольцем!
-Железный крест хотите посмертно?
-Учёным его не выдают…
Антон вздохнул и внутренне напрягся. Лэнг – лучший инженер на базе и если что-то с ним случится… впрочем, мужество поощряется, тем более, если он исходит не от солдата.
-Валяйте, - кивнул Звягин. – Есть ли какое-нибудь вредное ионизирующее излучение от двигателя?
-Вы читали мои отчёты! – с восхищением сказал Лэнг. – Никакой радиации, здесь повсюду утыканы счётчики Гейгера. Гамма-лучей нет и в помине, насчёт альфа и бета точной уверенности нет. Первые запуски генератора с подопытными мышами показали, что никакого вреда для здоровья нет. Они живы и чувствуют себя прекрасно. Отсек для двигателя в любом случае экранирован от остальной части диска. Да и вряд ли бы инопланетяне летали бы на корабле, способном их прикончить, ведь так?
-А как насчёт других типов излучений, о которых мы можем не знать? – сказал Антон. – Это ведь построено на иной планете! А что, если произойдёт перегрузка?
-Риск – обычное дело в науке, - ответил Лэнг. – Мы разобрались в показаниях на экранах, так что при дерьмовом раскладе я отключу набор высоты. Автопилот справится, лейтенант, клянусь честью!
-Приступайте, - сказал Антон, присаживаясь на раскладной стул.
Инженер двинулся к кораблю, где его поджидала команда. Антирадиационный костюм всё же решили нацепить, так что Лэнг напоминал обтянутый резиной огурец. При входе в диск он обернулся и помахал рукой. Затем скрылся внутри, активируя систему закрытия дверей. Проход не просто закрылся, а буквально влился в остальную честь обшивки став незаметным.
Звягина накрыло плохое предчувствие. Такое случалось с ним однажды, во время учебных стрельб в училище. В тот момент винтовка разорвалась в руках у лейтенанта Реброва. Кровищи натекло тогда, будто в страшном кошмаре. Антон не стал дожидаться помощи и взвалив лейтенанта на плечи, притащил к машине, вместе ехал до госпиталя. Ребров потерял мизинец, но остался в живых.
Следует ли остановить испытания? Да чёрта с два! Не хватало ещё, чтобы его приняли за паникёра. Он офицер Вермахта и должен оставаться твёрдым в любых ситуациях. Подумаешь, что-то внутри свербит, скребётся, словно крот, прорывавший землю на поверхность…
Послышался скрежет – потолок состоял из двух металлических пластин, которые начали раздвигаться, открывая путь к небу. Солнечный свет ринулся в ангар, серебристый металл блестел, будто тысячи алмазов заискрились на поверхности корабля. Свежий воздух подул, овевая лицо Антона, который всё больше беспокоился.
Учёные в белых халатах отбежали к краю ангара, а дисколёт издал протяжный звон. Звягин ощутил покалывание на коже, затем тело почувствовало слабую, но зудящую вибрацию, шедшую по полу от корабля. Двигатель запустили, но никакого взлёта не происходило. Напротив, корабль продолжал стоять на месте, без всякого движения. Солнце скрылось за тучей. Антон перестал слепнуть от блеска металла и вскрикнул от неожиданности.
Корабль расплывался, словно от горячего воздуха, напоминая мираж в пустыне. Антон протёр глаза, думая о галлюцинации. Ничего подобного. Диск продолжал то возникать, то пропадать с глаз, превращаясь из цельного объекта в какую-то нечёткую картинку.
Спустя минуту всё
