тренировку. Вообще, на лето я планировал устроить в секции каникулы, но после долгих уговоров все же пошёл навстречу спортсменам-энтузиастам, которые очень просили продолжать занятия.
Построив девушек, я подозвал к себе Лизу Большакову и приступил к объяснениям:
— Хоть самбо и расшифровывается как самооборона без оружия, но думаю не будет лишним изучить некоторые приемы ножевого боя, в первую очередь для того, чтобы научиться хорошо защищаться от противника, вооруженного ножом. Сегодня я Вам покажу как снимать часового стоящего на посту. Лиза, повернись спиной!
После того, как девушка выполнила команду, я скользящим шагом подкрался к ней сзади, левой рукой закрыл рот, а правой нанес удар резиновым иммитатором ножа под левую лопатку. Затем продолжил объяснения:
— Как видите, на первый взгляд ничего сложного, однако для удачного выполнения акции надо быть максимально внимательным к деталям. Во-первых, подходить надо точно сзади, иначе часовой может заметить движение, что называется «краем глаза», во-вторых единственное подходящее место для удара — это небольшая область спины под левой лопаткой, чтобы наверняка пробить сердце. Удар наносится правой рукой, поэтому нанося его, смещаемся влево и одновременно с захватом рта противника бьём так, чтобы лезвие прошло между ребрами. Сразу оговорюсь, что колоть спереди в грудь вот так, — я показал на Лизе неправильный прием, — Нельзя, так как у противника на груди может быть значок, медаль, ну или портсигар в нагрудном кармане, а резать горло неэффективно, так как в этом случае человек может прожить ещё несколько секунд, что в боевой обстановке значит очень много. Да и в крови испачкаетесь… Всё понятно? Тогда приступаем!
Далее в течении этой тренировки я показал девушкам ещё пару приемов с ножом, а также защиту от таких ударов. По окончании тренировки сообщил Лизе, чтобы распространила по своим каналам информацию о том, что я устроился на работу и с инструкторами смогу заниматься только в воскресенье после четырех часов.
* * *
В понедельник машина за мной подъехала чуть раньше, чем договаривались, но я уже был полностью собран и не заставил себя ждать. Выйдя к автомобилю, я обнаружил, что кроме Безрукова, который сидел за рулем, в салоне находится ещё два человека. Свободным оставалось только место на заднем сиденье справа, которое я и занял. Рядом со мной сидела русоволосая женщина среднего телосложения в возрасте лет тридцати пяти, которая первой протянула мне руку и представилась:
— Пастухова Мария Трофимовна.
— Очень приятно, Ковалев Андрей Иванович, — ответил я, пожав мягкую ладонь.
— Я знаю, Василий Лукич про Вас рассказал, — доброжелательно откликнулась собеседница, и показав взглядом на мужчину, сидящего на переднем сиденье, сообщила, — а это Сухарев Кондратий Петрович.
Тот тем временем слегка повернулся на своем месте, но не стал тянуть руку между сиденьями, а ограничился минимумом вежливости:
— Рад знакомству.
В течении нашей поездки выяснилось, что во-первых Мария Тимофеевна работает врачом-терапевтом в заводской поликлинике, а во-вторых, это очень общительная и разговорчивая особа. Прямо до коликов в печенке разговорчивая.
По приезду мы с Безруковым направились в заводоуправление, где я тщательно прочитал и подписал документы. Далее он проводил меня в опытно-производственный цех, где познакомил с персоналом, после чего мы, посовещавшись и определив планы, приступили к работе. Сроки наркомат нам определил жесткие, но на мой взгляд, вполне выполнимые. Снегоход — штука относительно простая, ненамного сложнее велосипеда. По большому счету, здесь только два сложных узла — двигатель и коробка передач. Двигатели, благодаря связям Безрукова, должны поступить на завод до конца недели — он сам за ними выезжает во вторник. А вот КПП придется делать с нуля. Мною уже в изначальном проекте была предложен вариатор на четырех конусах, однако Безруков, хотя и был восхищен изяществом конструкторского решения, всё же предложил сделать прототип ещё и и с механической коробкой передач. Я согласился на это его предложение, так как у меня были сомнения, что на доступном мне заводском оборудовании можно сделать качественную автоматическую коробку — здесь очень важна точность обработки деталей. Определив задачи на ближайшее время, мы приступили к работе. На следующий день Василий Лукич уехал в Подольск за двигателями и всё руководство производственным процессом осталось на мне. Тут я столкнулся с тем, что в наш небольшой коллектив хоть и были подобраны относительно неплохие специалисты, но с производственной дисциплиной и инициативой у них было туго. Эти ребята были готовы ходить на перекур каждые полчаса, поставленную задачу делали медленно, с ленцой, а когда заканчивали какую-либо работу, то не спешили об этом сообщить, чтобы не получить новое поручение. Одним словом, все дружно волынили. Я как-то по-иному представлял себе советский пролетариат. Но жесткий контроль, командный опыт, полученный мною в Финляндии и демонстрация орденов сделали свое дело: к пятнице мне удалось заставить коллектив работать без моего ежеминутного контроля. А там и Безруков приехал, активно подключившись к делу. В субботу (рабочая неделя-то шестидневная!) мы с ним ещё раз обсудили наши планы и сошлись на том, что я концентрирую свои усилия в первую очередь на коробках передач, а на нём — все остальные агрегаты.
Вечером я вместе с Болеславой выехал в Москву. Там мы на метро добрались до Киевского вокзала, где в десять часов утра я посадил её на поезд до столицы Советской Украины и в расстроенных чувствах отправился бродить по московским рынкам, где к моему глубокому удовлетворению, смог купить то, что искал — сильно подержанную печатную машинку с дореволюционным шрифтом и пачку бумаги немецкого производства. Это были весьма значимые детали для выполнения ещё одного моего плана.
Изначально, попав в СССР, я имел довольно простые намерения — легализоваться, получить неплохой источник дохода и избежать участия в боевых действиях. Если говорить о доходе, то я частенько вспоминал о саквояже с золотишком, который зарыл неподалеку от Львова, однако сейчас дотянуться до него не было никакой возможности. Между Западной Украиной и СССР так и оставалась граница с паспортным контролем и досмотром, пересекать которую можно только при наличии специального разрешения, которое в общем получить несложно, вон Болеслава без проблем получила разрешение на выезд, надеюсь и на обратную дорогу получится в Киеве оформить. Но у меня статус особый, поэтому без шансов. Можно было бы дать координаты закладки Болеславе, но вдруг она засыпется при перевозке через границу? Мне любимая дороже всего золота мира. Кстати, те драгоценности, которые я отдал Болеславе перед расставанием под Немировом, она полностью привезла сюда, но там в основном были женские украшения, да и не в том количестве, чтобы вызвать
