Стефани взглянула на него, но Ловкач уже отвернулся и стал смотреть на город.
– Видишь ли, я не стал использовать магию, и он это предвидел. Он знал, что я буду в ярости, знал, что моя ярость выльется в физическую атаку, что я лично попытаюсь убить его. В тот миг, когда я коснулся рукоятки кинжала, я понял свою ошибку. Но было уже слишком поздно. Ему потребовалось несколько дней, чтобы убить меня. Я умер, ненавидя его, а потом вернулся, и ненависть осталась со мной. – Он повернул к ней голову. – Ты спрашиваешь, какова моя природа? Это очень темная и запутанная штука.
– Я не хотела вызывать в вас эти воспоминания, – мягко проговорила Стефани.
– В конкурсах на самую драматическую историю первое место всегда за мной.
Они стояли молча. Несмотря на то что ночь выдалась теплой, наверху было прохладно, но Стефани не обращала на это внимания.
– Что теперь будет? – спросила она.
– Старейшины начнут воевать. Они придут в замок и никого не найдут. Змей ни за что не останется там после моего побега. Старейшины будут его искать, найдут всех его бывших соратников и помешают им объединиться.
– А что будем делать мы?
– Мы найдем Скипетр раньше Змея.
– А ключ, где он?
Ловкач повернулся к Стефани.
– Гордон спрятал его. Он был очень умным, твой дядя. Он считал, что никто не должен получить доступ к этому оружию, но все-таки спрятал ключ так, чтобы мы смогли найти его при необходимости. Для этого мы должны будем лишь провести небольшое расследование.
– И где же ключ?
– Помнишь совет, который был в завещании Гордона и предназначался для меня?
– Что грядет шторм?
– Да. А еще – ключ к спасению спрятан, но иногда его можно найти прямо у себя под носом.
– Он имел в виду этот самый ключ? И он прямо у нас под носом?
– По крайней мере был, когда прозвучали эти слова.
– Ключ у Феджвика?
– Не у Феджвика, он его отдал.
Стефани нахмурилась, пытаясь восстановить в памяти оглашение завещания, потом вспомнила замок в подвале размером не больше ладони Ловкача.
– Это ведь не брошь?
– Брошь.
– Гордон отдал ключ от самого разрушительного оружия на свете Фергусу и Берил? – Стефани не могла в это поверить. – Зачем он это сделал?
– Тебе когда-нибудь пришла бы в голову мысль искать ключ у них?
Стефани оставила этот вопрос без внимания, потом улыбнулась.
– Им досталось самое ценное, что было у Гордона, а они этого даже не поняли.
– Смешно, да?
– Забавно.
– И теперь нам нужно просто взять брошь.
Стефани снова улыбнулась и кивнула, но потом улыбка сползла с ее лица, и девочка отчаянно затрясла головой.
– Только не это!
– Ты должна…
– Не буду!
– Просто нанеси им визит…
– А вы не можете взломать дверь в их дом, как тогда, в Хранилище?
– Есть разница.
– Да, там была сигнализация и вампиры, здесь все будет намного проще!
– Иногда необязательно прибегать к крайним мерам.
– Крайние меры здесь просто необходимы!
– Валькирия…
– Не надо просить меня сходить к ним в гости!
– У нас нет выбора.
– Но я же никогда к ним не ходила! Они точно что-то заподозрят!
– Быть детективом – это не только иметь дело с пытками, убийствами и монстрами. Иногда нужно идти и на неприятные вещи.
– Но я терпеть не могу Фергуса и Берил! – простонала Стефани.
– Существование целого мира зависит от того, сможешь ты нанести визит своим родственникам или нет.
Она искоса посмотрела на Скелетжера.
– Действительно зависит?
– Валькирия…
– Хорошо. Я пойду.
– Умница.
Стефани скрестила руки на груди и ничего не ответила.
– Ты дуешься? – спросил Ловкач.
– Да, – нехотя ответила она.
– Ну, дуйся.
Рубака лежал на столе, привязанный ремнями. По прозрачным резиновым трубкам, введенным ему под кожу, текла жидкость. Она поступала прямо из аппарата, расположенного сбоку. Кровь пленника была заменена на коктейль, в котором смешались последние достижения науки и магии. Лицо Рубаки было спокойным и бесстрастным. Он прекратил сопротивление около часа назад. Результат уже начал проявляться.
Змей сделал шаг к свету, и глаза Рубаки остановились на своем мучителе. Они казались стеклянными и пустыми, в них уже не было ненависти. Пусть побег Скелетжера Ловкача удался, зато у Змея появился новый пленник.
Пора. Змей достал кинжал и показал его Рубаке. Никакой реакции. Ни беспокойства, ни страха, ни узнавания. Этот человек, этот солдат, который всю свою жизнь прожил в слепом повиновении другим, был готов слепо принять смерть. Что ж, в этом есть нечто патетическое.
Змей взял кинжал обеими руками, занес его над головой, воткнул в грудь Рубаки, и пленник умер.
Змей вытащил лезвие, вытер его и отложил кинжал в сторону. Нужно внести кое-какие изменения и усовершенствования. Рубака был опытным образцом, не более чем экспериментом. Достижение нужно немного улучшить. Это не займет много времени. Час, не больше.
Змей ждал у тела Рубаки. В складском помещении было тихо. Змея вынудили покинуть замок, но он подготовился к такому повороту событий заранее. Через несколько дней его враги умрут, и не останется никого, кто смог бы победить великого Змея. Он получит все, что нужно, чтобы возвестить о приходе Безликих. Его бывшему хозяину, Меволенту, так и не удалось совершить этот подвиг.
Змей насторожился. Это мигнула лампочка или Рубака действительно шевельнулся? Змей подошел ближе, посмотрел, нет ли в пленнике признаков жизни, и попытался нащупать у Рубаки пульс. Пульса не было.
Потом Рубака открыл глаза.
Глава 20
Семейное предание
Стефани забралась в свою спальню через окно и увидела девочку-отражение. Девочка сидела в полной темноте и ждала Стефани.
– Ты готова вернуться к жизни? – спросило отражение.
Стефани чувствовала себя очень глупо, разговаривая с собственным отражением, поэтому просто кивнула головой.
Отражение подошло к зеркалу, вошло в него, повернулось и замерло в ожидании.
Стефани дотронулась до стекла, и воспоминания о прошедшем дне нахлынули с невероятной силой. Она увидела, что отражение изменилось, на нем появилась одежда, которая в ту секунду была на Стефани.
На следующее утро Стефани проснулась в плохом настроении. Она влезла в джинсы и майку и уже собралась снова вызвать отражение, но передумала. Отражение приводило ее в ужас.
Понимая, что ждать больше нельзя, Стефани отправилась к дому тети и постучала в дверь.
