Вытирая лоб, Оливер отступил на шаг, чтобы получше рассмотреть плоды трудов своих.
– А уж не колодец ли это? – проговорил он, помолчав. – Да, именно. Колодец и есть; а камень, положенный сверху и закрепленный на веревках, – его крышка.
– Чертовски любопытно, – отозвался сквайр, отряхивая перчатки. – Я склонен согласиться. В жизни не видел ничего подобного.
– Выходит, в этой пещере ты не бывал.
– Отродясь не бывал.
Сквайр обошел колодец кругом в одном направлении, затем в другом, задумчиво потирая подбородок, рассмотрел конструкцию со всех ракурсов, постучал по камню, проверил крепость веревок, удерживающих крышку. Забавник, что почтительно отошел в сторону, пока джентльмены трудились не покладая рук, теперь вновь припал к земле, насторожив уши и не сводя взгляда с колодца. Песик тихонько зарычал, фыркнул, жалобно взвизгнул, а затем, вскочив на ноги, издал короткий, жутковатый, прерывистый вой, нюхая воздух, так же, как еще недавно обнюхивал тушу Косолапа.
– Что это он? – удивился Оливер. – Что он такое чует? Сквайр опустился на колени, приложил ухо к стенке колодца и прислушался. Слушал бесконечно долго, то и дело приказывая Забавнику замолчать властным «Ш-ш!». А затем резко вскочил и оглянулся на своего спутника.
– Пусть меня повесят, Нолл, однако сдается мне, там кто-то есть.
– Полно тебе, Марк, ты шутишь! – страшным шепотом отозвался Оливер.
– Честное слово, нет. В точности никак не разберу, но там, под камнем, что-то происходит: смутные, невнятные звуки свидетельствуют о каком-то движении.
– Просто вода внизу плещется. Вероятно, колодец доходит до уровня озера, а то и ниже. То, что ты слышишь, – отзвуки Одинокого озера, волны накатывают на берег, а в шахте звук многократно усиливается.
– Возможно. Но неужели ты думаешь, что мы различили бы звуки настолько далекие? Какой же силы должен быть шум, чтобы проникнуть сквозь камень!
– Может, каменная кладка местами обвалилась, и внутрь забрались крысы… Ох, да признаю я, что и сам ничего не понимаю, – отозвался Оливер, качая головой. – Зачем, ради всего святого, тут понадобилось размещать колодец – именно в этом месте, в пещере? Затратить столько труда на прокладку шахты – и не довести ее до вершины? Не самый удобный способ черпать воду, ты не находишь? Сквайр возражать не стал.
– И с какой стати на крышку навалили всякий мусор? Похоже, колодец попытались спрятать от посторонних глаз. Тут и старина Косолап порылся, так что основание слегка проглянуло. Ты же видел, отдельные обломки валялись на земле: их откинули в сторону еще до того, как мы сюда пришли. Да ты сам об один такой споткнулся.
Сквайр признал, что иного объяснения предложить не в силах.
– Сдается мне, Марк, – промолвил Оливер, окинув взглядом свечи и демонстративно посмотрев на часы, – сдается мне, пора бы нам возвращаться в Далройд.
Сквайр глянул на Забавника, нагнулся почесать пса за ушами – и заметил нечто, валяющееся среди каменных обломков поодаль, нечто, не похожее ни на кирпич, ни на кремень, ни на известковый раствор. Он протянул руку – и вытащил из-под мусора нечто, сделанное из лакированного дерева и покрытое пылью веков. Марк подержал предмет на ладони, сдул с него пыль – и вручил находку Оливеру.
– Вот, Нолл, погляди-ка на это.
То было старинное распятие, изрядно истертое, местами поломанное, а на нем крепилась тонкая нитка четок. Оливер озадаченно поднял взгляд.
– Озерные братья, – кивнул сквайр.
Фонарь, запас свеч и серных спичек, Маркова трутница, смотанный линь со шлюпа, кусок проволоки, разнообразные инструменты и приспособления – молоток и зубило, лом и ручная пила, и прочее – все было сложено в две брезентовые сумки и доставлено Оливером и сквайром с вершины на скалистый уступ в сотне футов внизу. Джентльмены уже успели съездить в Далройд, оставили там Забавника и теперь вернулись в Скайлингден продолжать исследование пещеры, ибо мистеру Марку Тренчу не терпелось узнать, что именно таится под крышкой колодца. И опять Оливера не оставляло неприятное ощущение, будто из чащи за ними наблюдают чьи-то глаза.
Веревки, на которых крепился камень, спутались и затянулись настолько туго, что развязать их возможным не представлялось, поэтому в ход пошла ручная пила. В разгар работы в душе Оливера шевельнулось сомнение: а разумно ли они поступают? Одно дело – любопытство антиквара, и совсем другое дело – опасность. Что живое скрывается в колодце и дает о себе знать? Пещерные сверчки?
Какие-нибудь лесные твари? Скажем, брат тупорылого мишки или даже саблезубый кот? Или просто крысы? Однако, подгоняемый Марком, он трудился не покладая рук, ибо мистера Лэнгли в равной степени заинтриговали секреты колодца и то, с каким непривычным энтузиазмом сквайр взялся их разгадывать.
Но вот последние веревки упали на землю; вокруг основания колодца разгребли мусор, расчистив тем самым место для манипуляций с крышкой. Найденное старинное распятие наводило на мысль, что пещера и колодец (если это и впрямь он) каким-то образом связаны с Озерными братьями, орденом монахов-отшельников, что жили в огромном аббатстве на вершине; с тех пор аббатство кануло в Лету, равно как и сами братья. Что же их заставило, вновь задумался Оливер, прорубить колодец в таком неподходящем месте?
Для того чтобы снять крышку, потребовалось немало потрудиться с помощью лома, зубила и бечевки, не говоря уже о грубой силе. Камень оказался весьма тяжел; друзья попытались осторожно опустить его на землю, но веревочная петля соскользнула, крышка вырвалась из затянутых в перчатки рук и с грохотом рухнула вниз. В пещере загремело эхо такой силы, что гул прокатился не иначе как до самого царства мертвых и назад; к сожалению, от крышки откололась примерно четвертая часть. Джентльмены смятенно переглянулись. Впрочем, делать было нечего; они и без того уже натворили немало, подумал про себя Оливер.
Впрочем, никто не выпрыгнул на них из колодца с рычанием и шипением; более того, едва грохот затих, воцарилась полная тишина. Друзья осторожно заглянули за край, в бездну. Вниз, во тьму, уходила винтовая шахта, теряясь в непроглядном мраке там, куда не доставал свет фонаря. Сколько ни всматривались джентльмены в глубину, никакого шевеления там они не различили, невзирая на то, что еще недавно Марку чудилось в камне некое движение. Они выждали несколько минут, но все было тихо, как на церковном кладбище.
– Ну? – промолвил Оливер.
– Колодец как есть, – пожал плечами Марк.
– Прошу тебя, не паясничай.
– Дорогой мой Нолл, я просто-напросто расставляю точки над i. Думаю, шахта и впрямь доходит по меньшей мере до уровня поверхности озера, как ты и предположил. Отсюда монахи черпали воду, чтобы не бегать то и дело в деревню и обратно, ведь туда путь неблизкий.
– Но где же подъемное устройство – ворот, подпорка, веревка, ведро? Не вижу и места для такого механизма: в камне нет никаких креплений. Как же монахи доставали воду?
– Может, просто спускали ведро вниз?
– В таком случае верхние камни должны быть истерты веревкой от ведра, а ничего подобного я не вижу.
– Возможно, следы со временем исчезли?
– Вот уж сомневаюсь, – нахмурился Оливер. – Кроме того, воду пришлось бы таскать на вершину по той головоломной тропке. Или монахи забирали ведра с уступа при помощи особого подъемника?.. Странно все это. Зачем еще могла понадобиться такая шахта?
Сквайр подобрал осколок кремня и бросил его вниз – точно так же, как еще недавно ронял камушки на тушу Косолапа, проверяя, жив медведь или умер. Кремень беззвучно канул вниз и исчез во тьме: из колодца не донеслось ни стука, ни громыхания. Сквайр бросил еще камень – с тем же результатом. Точно так же мгла поглотила и третий осколок.
– Чертовски смахивает на Одинокое озеро, – криво усмехнулся Марк. – Бездонная пропасть: чернильно-черная пустота.
– Похоже, колодец и впрямь очень глубок, – согласился Оливер. – Что наводит меня на мысль: как же трудно было…
– Ш-ш! – оборвал его сквайр, поднося палец к губам. – Там что-то есть.
Друзья прислушались – вот только Оливер понятия не имел, к чему. Сквайр перегнулся через край: лицо его застыло, превратилось в напряженную маску.
– Что ты такое услышал? – тихо спросил Оливер.
Сквайр предостерегающе поднял руку и покачал головой, призывая друга к молчанию. Оливер послушно прикусил язык, предоставляя Марку без помех завершить обследование.
– Шепот, – промолвил сквайр наконец. – Я уверен, там кто-то перешептывается.
По спине у Оливера побежали мурашки, и волосы поднялись дыбом – словно в разгар лета выпал иней. Он испуганно огляделся, скользнул глазами по угрюмо нахмуренным стенам и темным впадинам: в свете свечей пещера словно ожила – повсюду подрагивали нездешние тени.
– Если ты затеял меня напугать, так поздравляю: преуспел отлично, – промолвил он.
