тебя будет.
– Спаси Христос, – склонила Аксинья голову. – Тебя как звать-то, постоялец? – вдруг спросила она с улыбкой.
– Вот блин! – Сашка звучно хлопнул себя ладонью по лбу. – Прости, хозяйка. Совсем забыл за всеми этими делами. Александр я. Можно Сашей звать.
– Бог простит, – понимающе усмехнулась Аксинья. – Ну, бросай свои пожитки и пошли. Остынет всё.
Понимая, что она права, Сашка положил ранец и, выйдя из дому, поспешил к колодцу. Быстро умывшись и смыв дорожную пыль, он прошел на хозяйскую половину. Аксинья, жестом указав ему его место, принялась накрывать на стол, попутно знакомя новичка со своим семейством.
– Наталья, Татьянка и Ульянка, – представила она дочерей погодок, с любопытством глазевших на парня.
На его взгляд, девочкам было шесть, восемь и десять лет. Но это он так считал, сколько им на самом деле, знала только их мать. Выставив на стол чугунок, Аксинья раздала глиняные тарелки и принялась раскладывать что-то до боли Сашке знакомое.
«Это же армянская долма!» – сообразил он, рассмотрев виноградные листья.
– От горцев блюдо взяли? – спросил парень, поливая блюдо простоквашей с чесноком.
– Никак пробовал? – удивилась Аксинья.
– У арабов тоже такое есть, – кивнул Сашка, с удовольствием впиваясь зубами в первый кусок.
* * *
Вся следующая неделя для Сашки оказалась заполнена бытовыми хлопотами. Как оказалось, у него не было почти ничего из того, что нужно обычному человеку для нормальной жизни. Чего уж там. У него даже своих столовых приборов не было, не говоря уже о кружках для питья. В общем, пришлось лезть в сидор и слегка растрясти мошну. Стараясь не сильно афишировать наличие денег, он громогласно торговался на базаре и в лавках, очень скоро приобретя известность придирчивого покупателя.
Впрочем, на Кавказе, как и везде на Востоке, купивший товар без торга считался либо глупцом, либо зажравшимся снобом, которому деньги девать некуда и который не уважает продавца. Так что отношение, несмотря на его яростную торговлю, к парню было скорее благожелательное. Но возникла и проблема. Причем возникла она там, где он никак не ожидал. Сашка забыл, что в этом времени народ был весьма набожным и к посещению церкви относился весьма ревностно.
К тому же, как оказалось, основное население станицы было из староверов. Так уж сложилось, что все эти поселения основывали те, кто уходил от раскольничьего гонения. Так что в первое же воскресенье Аксинье начали задавать вопросы, которые она, недолго думая, переадресовала самому парню. Матвей Лукич, считавшийся в станице его добрым знакомцем, преодолев некоторое смущение, увидев Сашку на базаре, отозвал его в сторону и, попыхивая цигаркой, тихо спросил:
– Ляксандр, ты в Бога веришь?
– Верю, – решительно кивнул Сашка, не понимая сути вопроса.
– А чего тогда в церкву в субботу не пошел?
– Лукич, ну ты сам-то подумай, – усмехнулся парень. – Вырос я во Франции, а это страна католическая. Родителей своих не помню, так что, даже если окажется, что я из русских, то кто и в какую веру меня крестил, теперь не узнать. Так что в церкви мне без особого разрешения делать нечего. А в Бога я всегда верил, – вздохнув, закончил он. – Потому и жив, наверно.
– От оно как, – растерянно протянул казак. – Ну, добре. Но к батюшке нашему тебе б все ж надо зайти.
– Зачем? – пожал Сашка плечами. – Он креститься потребует. А я и так крещен. Вот только не помню, как именно. А второй раз креститься неправильно будет. Ты лучше скажи, где у вас тут можно боевой припас недорого купить? – сменил Сашка тему.
Набор для чистки он уже успел приобрести, в том числе и подходящую пулелейку. А вот порох, капсюли и свинец он в лавках не нашел. И это парня очень удивило. Как ни крути, а данный товар в местных реалиях весьма важен. Война тут никогда не заканчивалась. Понимающе кивнув, Лукич жестом позвал парня за собой и, пройдя в дальний конец базара, пальцем указал на приземистое здание, больше всего напоминающее крепость. Сложено оно было из обожженного кирпича и крыто черепицей. В общем, маленькая крепость.
Узенькие окошки, крепкие двери, обшитые доской в несколько слоев внахлест, мощные ставни и двускатная черепичная крыша. Такое не враз и штурмовать получится.
– Это что, арсенал ваш? – удивился Сашка, рассматривая мрачное здание.
– Чего это, арсенал? – удивился казак. – Лавка оружейная это. Тут весь припас боевой и продают. Просто повелось так. Порох-то, он сам знаешь, ежели полыхнет, беды не оберешься. Вот и построил хозяин такое, чтобы от пожара уберечься.
– Умно, – оценил Сашка и, поблагодарив казака, решительно толкнул крепкую дверь.
– Я вечером зайду, – пообещал Лукич вслед.
– Добро, ждать буду, – кивнул Сашка, переступая порог.
Войдя в помещение, он на несколько секунд закрыл глаза, давая им адаптироваться к резкой смене освещенности. После яркого солнечного света он словно в подвал закрытый попал. Проморгавшись, парень с любопытством огляделся. Торговая часть лавки оказалась небольшой. Шагов пять до прилавка и на всю ширину здания. Похоже, все остальное было отведено под склад.
На крепких деревянных щитах было развешано все имевшееся в наличии оружие. Винтовки, ружья, пистолеты, в основном кремневые. Ну и само собой, разное холодное оружие. Отдельно, под стеклом, были разложены уже готовые патроны, капсюли, гильзы и все необходимое для обслуживания огнестрела. Порох был обозначен просто бумажкой, на которой стояла цена. Похоже, к технике безопасности тут относились серьезно. Все прилавки были обиты листовой медью.
Именно этот факт заставил Сашку отнестись к владельцу этого заведения с уважением. Медь металл мягкий и при ударе не дает искры. Так что данная трата была совсем не лишней. У прилавка с продавцом о чем-то старательно спорил какой-то господин, так что осмотреться у парня время было. Убедившись, что попал куда надо, Сашка встал в сторонке, терпеливо ожидая, когда продавец освободится.
Как оказалось, яростный торг шел за отличное охотничье ружье. Владелец желал его продать и был категорически не согласен с предложенной ценой. Вспомнив, что в предгорьях всегда была роскошная охота, Сашка не удержался и, подойдя поближе, принялся рассматривать предмет спора. Это был двуствольный курковый «Зиг Зауэр» двенадцатого калибра. На ореховом ложе, с тонким орнаментом по казенной части.
– Ружье не новое, сударь. К тому же оружие это не боевое, а охотничье. На любителя, и в этих местах особой популярностью не пользуется. К тому же по прикладу три царапины имеются, так что за тридцать рублей я его никак взять не могу, – между тем упирался продавец.
– Да оно новое без малого сотню стоит! – возмущался клиент. – Ты его за полсотни выставишь, а мне
