– Цел? – Лиза опускается на колени рядом со мной.
– Вроде, – после падения о бетонный пол тело онемело, поднимаюсь с трудом на ноги, смотрю на часы с треснувшим стеклом. До расстрела заложника две с половиной минуты. – Давай его в багажник… куда-нибудь. Ты за ноги, я за руки.
Лиза смотрит с брезгливостью на мертвого. Поднимает на меня глаза:
– Давай ты сам.
– Вот как… ф-ф-ф… женщина, – внутри меня клокочет адреналин, словно кипяток в кастрюле. Еще немного, и сорвет крышку, и я стискиваю зубы, иначе – закричу, – все вы одинаковые… лишь бы мужик пахал, как бобик…
Проверяю багажник ближайшей автомашины. Заперто. Следующая. Заперто. Дальше тащить труп не хочется, и я открываю заднюю дверь внедорожника. Возвращаюсь, хватаю мертвеца под руки. Он теплый, словно еще живой, и прикосновение к податливому мертвому телу взвинчивает нервы.
Подтягиваю труп повыше и переваливаю в салон. Перехватываюсь, чтобы удержать тяжелое тело и не дать соскользнуть на пол, мне приходится обнять мертвеца за бедра. Толкаю его вперед, и Штайн валится на пол внедорожника. Поправляю торчащие наружу ботинки и хлопаю дверцей.
– Что с кровью делать, майор?
– Здесь небольшая кладовка есть для автолюбителей. Там держат портативную мойку.
Осталась минута. Должен успеть. Бегу в кладовку. Хватаю с полки пластиковый желто-черный бидон с торчащим из горловины шлангом, возвращаюсь. Вода из автомойки бьет напором в стену и пол, смывая кровь в водосточный желоб, прикрытый узкой металлической решеткой.
На дисплее наладонника Камал с Шульцем поднимаются по лестнице на третий этаж. Перед кабинетом триста шесть они замедляют шаги и останавливаются. Камал долго смотрит на дверь, затем оглядывается по сторонам. Щупает пальцем пулевые отверстия. Перебрасывается парой фраз с Шульцем. И поворачивает ключ в замке, толкает стволом автомата дверь.
Раскрываю окошко видеокамеры, установленной в кабинете. Камал стоит на пороге. Я замечаю темное пятно у шкафа и увеличиваю изображение. Кровь. Узкая маслянистая лужица. Стол на входе закрывает ее от глаз Камала, и едва лишь он сделает шаг в сторону, несомненно увидит. Камал стоит, не двигаясь, с минуту. Аккуратно делает шаг назад. И закрывает дверь.
Вытираю ладонью капли пота со лба. Пока они не нашли ни Стоуна, ни Штайна. Автостоянку уже осмотрели. Теперь прошли мимо лежащего в шкафу трупа. И ситуация остается неопределенной. Два бойца группы за пятнадцать минут исчезли. Не выходят на связь. Раствориться в здании они не могли. И выйти из здания тоже. О чем, черт побери, думает Камал? На его месте я бы уже паниковал и постарался ускорить выход из здания. Однако он методично проверяет один этаж за другим и покидать банк не торопится. Через пятнадцать минут черед еще одного заложника.
Почему же он не уходит? Камал рационален и умен. Чтобы оставаться в патовой ситуации, у него есть веские основания. Потому ответ только один – он не может пока уйти. Ему просто некуда. Он не надеется на вертолет. У него есть другой вариант. И этот самый спасительный вариант пока не готов.
Только это все объясняет.
Он останется здесь, и исчезновение его людей ничего в этой партии не меняет. Заложники по одному будут вылетать в окно с разницей в полчаса. Пока не произойдет что-то. О чем знает только он. Он один. Где-то должен быть выход. Или может появиться.
– Лиза, – поворачиваюсь к девушке. – Ты давно здесь работаешь?
Она смотрит настороженно. Ох уж эти разведчики. Все думают, что кто-то решил выпытать у них государственную тайну. Даже просьбой закурить.
– Здание новое. А в старом ты не работала? – объясняю свое любопытство.
– Здание на самом деле старое. По крайней мере – подземная часть. На этом месте были в семнадцатом веке пристани.
– Не понял, – открываю на экране наладонника карту города. – Здесь до реки метров двести. Какие еще пристани? Реку перенесли? Или она сама сбежала?
Улыбка едва трогает ее губы. Видимо, моего адреналинового юмора на сегодня уже хватило с избытком:
– Корабли оставались на Темзе. А сюда по каналам свозили грузы. Со временем каналы забетонировали.
– Гм, вот как, – я чувствую, что разгадка близко, – как Неглинку опустили под землю, значит… вот как… а не знаешь – эти каналы еще существуют?
– Не знаю, наверное…
Разглядываю полумесяц здания «Кингстон Роял Банка» на карте города. Каналы могли быть только у западной стены, где Темза слегка изгибается, уходя на северо-восток. Наличием подземных вод и можно объяснить странную форму здания с полукруглой, как бы вогнутой западной стеной – фундамент на воде не поставишь, и стена, скорее всего, повторяет очертания исчезнувшей пристани. И площадь перед банком раньше, видимо, служила всего лишь местом погрузки прибывших рекой товаров на телеги.
Раскрываю план здания. Разглядываю помещения по очереди на камерах видеонаблюдения. И сразу вижу на экране штабеля ракетных чемоданчиков, прикрытые полиэтиленом.
Вот оно. Именно так Камал планирует отход. Через подземные, забытые всеми каналы. Он приучил полицию к своей потрясающей пунктуальности. Он пригрозил, что едва кто-нибудь ступит на площадь – умрет заложник. И пообещал, что взорвет здание вместе с заложниками, если будет начат штурм. И пока полиция будет ждать полчаса до следующей жертвы, пока они будут звонить и звонить в дежурку банка, чтобы связаться ним, пока кто-то сможет принять на себя ответственность за решение выдвинуться на площадь, плюс время, которое потребуется для подготовки штурма, он будет уже очень далеко. А самое главное – там, где его не ждут. Здание оцеплено – мышь не проскочит. Никому и мысль не придет, что террористы уже смогли незаметно вырваться из оцепления. А с безопасного расстояния Камал взорвет ракеты в конференц-зале, и после этого сюда не смогут войти даже специальные подразделения химической защиты в полном защитном обмундировании – защиты от «Росы-2» нет. А если зайдут – тут и останутся. Камал выиграет, если учесть вероятную панику и растерянность властей при применении в центре города оружия как минимум пару часов. А это даже не фора. Это – бесследное исчезновение.
Хихикаю в восхищении:
– Ай молодца… просто совершенство…
Несмотря на чудовищность плана, предполагающего уничтожение нескольких тысяч человек, безупречным построением комбинации трудно не восхититься.
– Что? – Лиза глядит на меня устало.
– Молодца, говорю, – повторяю, улыбаясь.
– Кто?
– Я! – киваю скромно. – Мо-лод-ца… Я вычислил план Камала. Они уйдут через подвал.
Она смотрит на меня, будто на неизлечимо больного:
– Там – хранилище. Железобетонные трехметровые стены.
– В хранилище – да. А вот здесь – нет, – показываю стилусом в площадку перед лифтом.
– Почему – нет? – хмурится снова девушка.
– Потому что здесь это не требуется. Сэкономили строители. Денег пожалели. Лифт выходит к бронированной двери шириной в полтора метра. Стена хранилища – согласен. Три метра железобетона. Но внешняя стена – зачем?
– А почему – нет? Это же стена банка.
– Вот упрямая, а? Потому!
– Почему?
Признать, что если в этом месте непрошибаемая стена, то у меня просто не сложится план, не хочется.
– Они уйдут здесь, – настойчиво повторяю. – Здесь.
– И как?
– Подорвут стену, – единственное, что могу сказать.
– Никакой взрывчатки не хватит, – твердо заявляет она.
– Да откуда ты знаешь? – горячусь.
Она смотрит с вопросом. Знает. Разведчик-диверсант, специальная подготовка. И мне, «полковнику», кажется, положено знать об этом.
– Так вы с собой принесли взрывчатку? – интересуется осторожно она.
– Кажется, нет. По крайней мере, я не видел, – качаю головой, черт с ней с репутацией «полковника», решаюсь задать вопрос. – А сколько нужно, чтобы подорвать такую стену?
– Три метра железобетона? Зависит от типа взрывчатки. И от способа закладки. Необходимо подготовить кумулятивные заряды – бить в стене углубления, чтобы взрыв пробивал, а не размазывался по поверхности. Но в любом случае – даже не десяток килограммов.
– Углубления? – рассматриваю стены подвала. – Нет таких, кажется…
И десятка килограммов взрывчатки тоже нет. Это может означать только одно – стену будут подрывать со стороны каналов. Именно этого ждет Камал. Он разыгрывает свое шоу с невыполнимыми требованиями к Революционному Командованию и методичным расстрелом заложников. Он убедит всех, что не отступит, пока Советский Союз не будет наказан за свое безбожие. И следующий заложник не вылетит в окно в установленное Камалом время. Пока полиция будет решать, что делать дальше, площадь зальет яблоневый ад. А ракеты просто исчезнут в подземельях.
Открываю на карманном компьютере чертежи здания банка. Пролистываю. Железобетонные стены только на первом этаже. Выше внешние стены из кирпича, внутренние – гипсокартон и звукоизоляционный наполнитель. Каркас здания – металлические опоры. Подвал… действительно усиленный железобетон. В качестве фундамента по периметру основание трехметровой толщины. И только в одном месте стандартная штриховка чертежа, означающая усиление бетона металлоконструкциями, меняется шахматными черно-белыми ячейками. Именно рядом с лифтом, слева, где должны быть каналы. Перелистываю документацию, ищу расшифровку шахматной штриховки. Есть. «Старая кирпичная кладка».
