была просто в шоке и не могла поверить, что такое могло произойти в нашем тихом и спокойном городе.
— Как Ваганович пролез в первые секретари? — удивлялась она. — Куда Павлов-то делся?
— В Брянск пошёл на повышение, — ответила Оксана.
— У них там много кто на повышение пошёл, — добавил я. — У меня знакомый из ОБХСС, Николай Терентьев, тоже в Брянск перевёлся за старым начальником милиции следом. Но дело не в этом, бабуль, Шанцев теперь из-за всей этой истории с главбухом не в ладах.
— Да? С Ирой? — поразилась бабушка. — С ней-то почему?
— Обиделся на неё за то, что она не заступилась за него перед милицией, вроде, но ты лучше сама у него узнай.
— Как я узнаю? — удивлённо взглянула она на меня.
— Он в отпуск едет через Москву, обещал заехать сегодня, — как ни в чём ни бывало ответил я.
Бабуля застыла с открытым ртом на несколько мгновений, глядя на меня, потом пожала плечами и занялась дальше нарезанием салата. Не поверила, что ли? Ну да, целый директор, небожитель по святославским меркам, и вдруг приедет в гости к младшему помощнику старшего бухгалтера, поработавшему несколько месяцев когда-то у него на заводе… Смешно звучит, согласен, ясно, почему бабушка так странно на меня посмотрела — типа, заносит тебя Пашка, ох, заносит! Ну, посмотрим, приедет он или нет. Долго его уговаривал, вдруг, всё-таки, передумает.
Вскоре приехали Алироевы с Жариковыми, привезли нам несколько сумок с детскими вещами, из которых Санька уже вырос, и красивый чайный сервиз в подарок с огромным заварочным чайником на два литра и пиалами вместо чашек.
Инна с детьми сразу подсела к нам с Загитом. Они с Аришкой присматривались к моим детям, а я к Саньке с Аришкой. Выясняли, кто насколько подрос за то время, что мы не виделись. Саньке скоро будет уже полгода. Он стал такой вертлявый и любопытный, кругом ручонки свои шаловливые тянет. Инна едва успевала за ним. Если бы она сама не крутилась с ним, как юла, точно из рук бы выронила. Переглянулись с Загитом многозначительно, видимо, подумав одновременно: неужели и наши такие будут?
— Я больше не могу, — вдруг призналась сестра. — Я так устала. У меня одна мысль: поспать…
— Может, отдать Сашку в ясли хотя бы на полдня? — предложил я. — Или помощницу нанять? Всё полегче будет.
— Тебе легко говорить! — вспылила, вдруг, она. — Нанять помощницу… Тебе всё лёгко даётся!
— Где же легко? — удивился я. — Мне, даже, и по ночам приходится работать.
— Это правда, — строго взглянул на Инну Загит, держа Андрюшку на руках.
— Да… я дома уже не могу больше сидеть, скоро на людей кидаться начну, — смущённо призналась сестра.
— Ну так выходи на работу, — предложил я. — Развеешься, переключишься. На полставки, а то тяжело будет разрываться между работой, домом и детьми. Пока дети в школу не пойдут, на полставки работай, больше не надо. Только не сразу выходи, а месяца через два, пусть Санька к яслям без спешки привыкает. И ты сама за это время отдохнёшь, выспишься и выйдешь отдохнувшая на работу.
— А Петя согласится? — озабоченно взглянула Инна на подошедшего к нам мужа, — что я буду на полставки работать столько лет?
— Если хочет, чтобы ты была отдохнувшая, цветущая, полная сил и пышущая здоровьем, то согласится, — многозначительно взглянул я на зятя.
Тот сделал неопределённое лицо. Ну, как хочет. Пусть дома разбираются… Я так не вижу оснований настаивать с его стороны на том, чтобы жена на полную ставку пахала. Все же он военный, а они в СССР очень даже неплохо зарабатывают. Другое дело, что любые деньги профукать можно, если не умеючи с ними обращаться…
Аришке наскучило сидеть дома, и она стала проситься гулять. И нашим пора уже было спать ложиться. Гостей пригласили к часу, к столу уже всё готово.
— Ну, что, может, выйдем на улицу с детьми? — предложил я жене. — Погуляем все вместе.
С нами собралась тут же и Оксана. Мне вручили близнецов в переносках, а Петру Аришку. Мы вышли с детьми на улицу. Чуть позже вышли и женщины. Инна вручила Саньку Петру. Малая, почувствовав свободу, тут же побежала на детскую площадку немного в стороне от нас. Инне пришлось бежать за ней. Оксана прогуливалась неподалеку, оглядываясь по сторонам, изучая архитектуру высотного здания и окрестности, а мы с Галиёй уселись на лавке с высокой спинкой, поставив переноски с детьми между нами. Пётр играл с сыном, кружил его, качал. Санька хохотал так потешно.
И тут мимо проходящая женщина остановилась возле нас и, смущённо улыбаясь, стала восхищаться счастливо визжащим малым. Потом переключилась на наших близнецов, спящих в переносках.
— Как приятно слышать детский смех, — проговорила она.
Присмотревшись внимательно к ней, вдруг узнал Нону Мордюкову. Не знал, что она здесь жила, в смысле, живёт. Никогда не интересовался такими вопросами.
— Здравствуйте, — улыбнулся я и поднялся. — С близнецами не просто. Двойная коляска в лифт не помещается и вообще…
— Да что вы! Дети — это счастье, — сказала она и присела рядом на моё место.
Она посидела с нами недолго, поговорила с Галиёй, спросила, как она справляется. Жена, благодарно взглянув на меня, сказала, что у неё помощница есть. А я напомнил, что тесть с нами уже второй месяц и тоже очень помогает. Мордюкова посидела ещё с нами, а потом пожелала всего хорошего, попрощалась и пошла дальше к дому.
И сразу к нам подлетела Оксана, стоявшая неподалеку и с любопытством наблюдавшая за происходящим.
— Это же знаменитая артистка! — зашептала она.
— Да, мам, здесь много известных людей живёт, — улыбнулась Галия. — Я Фаину Раневскую как тебя недавно видела.
— С ума сойти! — восторженно прошептала тёща. — Мне же не поверит никто в Святославле!
Интересно, подумал я, как на нее повлияет эта встреча. Может, поймет, наконец, что у нас в семье все хорошо, раз попали даже на время в такую компанию пожить?
Санька у Жариковых, похоже, напрудил и стал возмущённо вырываться из одеяла, так что они ушли домой, оставив нам Аришку. Мы ещё немного погуляли и вскоре тоже пошли домой, а через час уже и наши гости начали подъезжать.
Первыми приехали
