Вид лагеря не изменился. Только разом, словно по команде, умолкла перекличка часовых. Разводящий, сидевший у небольшого костерка под навесом, поднял голову, прислушиваясь, но поднять тревогу не успел. Из темноты прилетела смерть…
А у оставленных у обочин дороги машин, на позициях пушек и у входов в наиболее крупные шатры мелькали почти незаметные тени… Еще более незаметные из-за непогоды.
Через десять минут лагерь вновь опустел…
Бодхани проснулся. Что-то изменилось. Он не сразу понял, что именно не так… Что?.. Заныла культя левой руки… В чем дело? Баши посмотрел на часы. Почти полночь. Время Иблиса… И тут до него дошло: часовые должны перекликаться. Обязаны. Но молчат…
Рот успел открыться, но не выкрикнуть сигнал тревоги. Часовая и минутная стрелки хронометра баши совместились на цифре «12», и лагерь взорвался…
Самара – Саратов – Волгоград
С «жигулевскими» «перетерли» быстро. Ребята были совсем не похожи на остальные местные «бригады». Даже манера общения, как ни старались, очень отличалась. Так что не «терли» с ними, а разговаривали. Очень даже культурно и благопристойно.
Договорились, что за проезд по Луке разведка подбросит некий местный груз до Валов, деревни на бывшей трассе М5. Собственно, груз (какие-то мешки, похоже, с удобрениями) ехал на том же пароме, там его и перегрузили с машин хозяев на «газоны» сибиряков. И прямо из порта в Рождествено колонна ушла на «трассу».
А через час, выгрузив несколько мешков в Шелехмети, поняли, что дороги «диких земель» – не самые худшие в мире. И в России тоже. Единственное, что радовало, что впереди было всего тридцать километров «полосы препятствий».
Вот тут и выяснились причины вчерашней доброты Урусова. Капитан заразился от своего подчиненного интуицией. Юра-алкоголик оказался находкой местного значения. Действительно ли он водил все, что водится, осталось секретом, но и с «шишигой», и с «уазиком» управлялся на раз. Стоило ему сесть за руль, и перегруженный грузовик, только что бессильно ревевший движком, пробуксовывая на очередном подъеме заболоченного проселка, начинал потихонечку, а потом и немного быстрее ползти вверх, метр за метром преодолевая препятствие. Кроме того, Юрка неплохо знал эти места, и гроссмейстерская интуиция больше не требовалась. Тем более что в отличие от нее новый «кардан» заранее учитывал состояние дорог и в крыльях для переправ не нуждался.
К вечеру добрались до Сызрани. Город, получивший ядерный заряд по заводу «Тяжмаш», обычный по нефтеперерабатывающему с сопутствующим пожаром, а в придачу еще и огненное наводнение (горящая нефть, плывущая по течению…), так и не оправился. Собственно, возрождать его было некому и незачем.
Ни Сундуков, ни Урусов тоже не нашли оснований для остановки, и заночевали километрах в семидесяти дальше города, благо заблудиться в родной области «проводник» не мог даже специально. Рано утром пошли дальше. На Саратов.
Дорога не баловала разнообразием. Все населенные пункты встречали приезжих массивными заборами, обнесенными колючей проволокой или мощными блокпостами, ощетинившимися оружием. Агрессивности, впрочем, не проявляли. Едете мимо? Езжайте, скатертью дорога, только нас не трогайте. В переговоры местные не вступали. Сам Саратов отличался от мелких деревенек, ранее встретившихся по дороге, разве что отсутствием сплошных заборов по-над трассой. Но полоса дзотов, выстроенных поперек пути в пределах прямой видимости друг от друга, впечатляла. Сама трасса контролировалась блокпостами, на которых хмурые мужики молча тыкали пальцем в сторону объезда и провожали недобрыми взглядами. На любую просьбу реагировали одинаково:
– Запрещено!
Собственно, все, что хотели сибиряки, – это заправиться. Из-за «попутного груза» пришлось уменьшить запас горючки, и он таял с каждым километром. Впрочем, до Волгограда должно было хватить. А вот до Астрахани – непонятно…
– Охренели они все, что ли! – возмущался Урусов на очередном перекуре. – Что за проблема в нефтеносном районе бензина продать?! А бригада пойдет, как выкручиваться будем?
– Бригаду заправят, – философски заметил Сундуков.
– Почему?
– Танками и добрым словом можно добиться гораздо большего, чем пистолетом и добрым словом. Пистолеты есть у всех, а танки только в Омске… Больше проблем с переправой будет. Так что не исключено, по тому берегу пойдут.
Урусов с сомнением посмотрел в сторону не видимой с этого места Волги.
– Не уверен. Ладно, пусть у Шмеля голова болит… – И уже залезая в машину: – Товарищ штатный штурман, сколько до Волгограда осталось?
– Фигня вопрос, товарищ капитан. Километров тридцать. Дубовку проезжаем. И по городу пятьдесят… – тут же ответил Юринов.
– Так вроде же нет города.
– Говорили, что нет. Тогда объезжать придется. А как – не знаю…
– Я знаю, товарищ капитан, – неожиданно сказал Поляков, – я же местный.
– А чего раньше молчал?
– Так не спрашивали… Товарищ капитан, а можно будет в наш дачный поселок заехать? Мы всего-то километрах в пяти проходить будем. Бабушка с сестрой точно там были, когда грохнуло…
– Вот млять! – вскинулся Урусов. – У нас разведка, млять, или поход, млять, по могилам, млять, бабушек? Дер флюгцойге мегазвиздец! – Но сам прекрасно понимал, что заедет. Из-за того и злился…
Впрочем, местность Поляков действительно знал. Сначала попытался вести колонну впритирочку к городу, но после того, как пару раз уперлись в край какой-то воронки, скомандовал резко вправо. После этого ехали хоть и по проселку, но вполне приличному, а главное, никуда не упираясь и не возвращаясь.
Поляков без остановки рассказывал, какая у него хорошая семья. Все уши прожужжал. Достал так, что его начали посылать. Даже Урусов, ушедший вроде бы в себя, не выдержал подобной лавины слов и пообещал развернуть джип, если сержант немедленно не заткнется. Или вообще пересадить говоруна на капот, чтобы поработал носовой фигурой. К этому моменту «Тигр» уже свернул «к дому», оставив остальных подождать на развилке километрах в пятнадцати от цели. Жечь дефицитную горючку на четырех машинах ради «вечера воспоминаний» капитан не собирался.
Заткнулся Димка минуты на три, а потом стал, уже шепотом, втолковывать Шаху, какая у него, Полякова, классная сестра. Шах, еще не отошедший от самарских впечатлений, пропускал словесный понос мимо ушей, но и не прерывал, давая парню выговориться.
– Юлька, наверное, красавицей стала, – с жаром шептал Поляков. – Еще с садика кавалеров куча была! А сейчас… Ты увидишь, точно влюбишься… Выдам ее за тебя замуж, будешь мне шурином…
– Заткнись, Поляк, – опять не выдержал Урусов, – это ты ему шурином будешь, а он тебе – зятем. Или как там степени родства называются? Лучше дорогу показывай. Сейчас куда?
