— Я тоже хочу просто домой. Но меня не пускает портал.
— Поди прочь! Прочь, я сказала! — очнулась Эрин, резко взмахивая руками, точно отгоняя назойливую муху. — Разнюхиваешь здесь, суешь во все свой курносый нос! Хочешь ко всем подольститься?
— Нет, — недовольно отозвалась Аля и поспешила удалиться от окна.
Она ведь и правда украдкой подсматривала за другими девушками по заданию Бенну. Но, наверное, выходило у нее слишком навязчиво, а они думали, что выскочка, победительница первого испытания, коварно ищет их слабые места, чтобы ударить в нужный момент и устранить с дальнейших испытаний. Но она всего лишь старалась найти зацепки, старалась для Бенну и с затаенным трепетом надеялась, что он появится на втором испытании. И тогда все решится, успокоится море тревог и сомнений. А там, может быть, и для Эрин нашелся бы жених по сердцу. Але хотелось обрести не только свое счастье: она уже в тайне мечтала разомкнуть бесконечный круг соперничества на отборе. Если бы только Бенну появился на втором испытании!
День минул в предвкушении и нервном ожидании. Делать что-то осмысленное не получалось, Аля только сто раз прокручивала в голове очередность смешивания и подготовки ингредиентов для рецепта, опасаясь, что забудет в ответственный момент что-нибудь важное. Помогать никто не собирался, мама рядом не стояла, а ошибок здесь не прощали, как в кругу семьи.
От мыслей о доме снова накатывала тоска, хотя с каждым днем воспоминания о прошлой жизни все больше напоминали далекий чудесный сон. Денис же и вовсе стерся чернильной кляксой, так быстро, что Аля сама удивлялась. Похоже, их связывало слишком мало, ни причиненная боль, ни иллюзорная радость не остались настоящими чувствами в сердце. К вечеру все мысли и вовсе заполнило одно беспокойство.
«Наттиб с сыром. Баклажан, просто считай его баклажаном и все получится», — убеждала себя Аля, силясь заснуть душной долгой ночью, сминая шелковые простыни. То она опасалась, что сломается керамический нож, то боялась своего выбора специй. Бенну ведь не дал четких указаний, какой именно рецепт его любимый. Но больше всего она боялась, что он не появится, как и на первом испытании. И просто исчезнет из ее странной сумбурной жизни, наполненной в последнее время невероятными совпадениями и потрясениями.
Впрочем, наутро усталый рассудок приказал тревоге отступить. И не смущало ни церемонное облачение зеленое сари, ни долгий путь по коридору, соединявшему гарем и тронный зал. Даже море родовитых гостей, придирчиво рассматривавших послушную колонну кандидаток, не удивило и не испугало. Ощущение нереальности подсказывало, будто осуществилась глупая мечта детства: она попала «в телевизор» на кулинарное шоу. Когда-то ей нравилось смотреть поединки шеф-поваров и команд любителей. Теперь же ее саму подвели к небольшой студии, расположенной в центре зала, освещенной рядом магических шаров. Столы и плиты для девушек расставили полукругом, чтобы все видели процесс приготовления. Заказанные ингредиенты уже лежали на подносах.
«Вот и Король. Король… Да что мне он! Где же Бенну? Ну, где?» — немо взывала Аля, надеясь, что глава Тайной Службы незаметно появится среди вельмож, стоящих полукругом на другой стороне зала вместе с многочисленными телохранителями правителя. Его же самого почти не было видно, пусть трон и возвышался драгоценной громадой, но он же и затмевал мускулистую фигуру Короля, вновь облаченного в дорогие одежды, на этот раз ярко-рубиновый шеврани с оранжевыми полосами. Как и в прошлый раз, он появился из-за золоченых дверей и безмолвно занял место на троне, а лицо его неизменно скрывала вычурная маска.
— Король-Феникс, да святится путеводным огнем его имя при жизни и в устах потомков, объявляет второе испытание открытым. И пусть блюдо, приготовленное рукой избранницы Короля, соединит сердца предназначенных друг другу.
«Предназначенных кому и сколько предназначенных? Если все равно остаются наложницы. Ерунда все ваши пожелания! — решила Аля, неуверенно уставившись на разделочную доску. — Король… Бенну… Не хочу ни о чем думать. Зря я, что ли, вычитывала рецепты».
Наттиб лоснился фиолетовыми боками, искаженно отражая в темной глубине очертания зала и лица гостей. Рядом растекалось пряными ароматами блюдце со специями и зеленью, приятной масляной желтизной поблескивал воздушный сыр с мелкими дырочками. Мясо птицы уже любезно отделили от костей, сняли кожу и принесли в качестве бледно-розового филе, чтобы не отнимать у конкурсантки драгоценное время.
Аля уверенно взяла нож, к которому успела привыкнуть рука после визита на кухню. Лезвие с синими цветочками превратилось на время испытания в волшебную палочку, которая рассекала зеленоватую мякоть иноземного баклажана, именуемого наттиб. Оно бережно выдалбливало в половинках овоща углубления, превращая их в подобие лодок-каноэ. Сердцевину же Аля измельчила на небольшие кубики.
Затем смешала мякоть наттиба с аналогами лука и перца, добавила измельченное мясо и оставила все тушиться с солью и специями в маленькой кастрюльке с толстым дном. Затем подошла очередь сыра, для которого была заказана крупная терка. Зелень и пряности придали золотистой соломке пикантности, а вот ничего похожего на привычный майонез найти так не удалось, но Аля надеялась, что его отсутствие не испортит рецепт.
«О, а ведь у меня еще есть орехи! Попросила для печенья, но почему бы не добавить их и сюда?» — придумала Аля, все больше отстраняясь от толпы и самой сути происходящего. Она просто готовила баклажан с сыром.
Очень скоро наполненные ароматной начинкой овощные лодочки отправились в духовку. Повезло, что на острове Фрет плиты и кухонная утварь мало чем отличалась от земных. Разве что вилки щеголяли пятью немного скошенными зубьями, напоминавшими маховые перья. Но больше никакое влияние традиций не затронуло привычные способы приготовления продуктов: добавляли соль и сахар, жарили и тушили на растительном масле, подкручивалось пламя в духовке. Газовой или магической — даже не хотелось задумываться, главное, что она работала и бережно подрумянивала темно-лиловые бока наттиба.
— Участница исключается! — внезапно разнесся над залом громогласный клич распорядителя. Рядом с ним стояла разгневанная шеф, уперев сильные руки в дородные бока, она даже позволила себе недовольно рявкнуть:
— Ваше Величество, я за руку поймала нарушительницу, когда обходила столы!
— Неслыханная наглость… — зашептались придворные. — Нарушение священных правил честного отбора.
От неожиданности Аля едва не выронила нож. Погрузившись в спокойное монотонное занятие, она как будто очутилась у разделочного стола на родной кухне, дома. И вновь ее иллюзорный мирок рухнул. Сперва она испугалась, что возглас относится к ней, но потом подняла голову и заметила, как одна из участниц размазывает слезы и проклинает другую, исключенную за нарушение правил.
— Она все испортила! Все испортила, высыпала целую солонку в мои меренги!
— Потерпевшей предоставляется дополнительное время. Пятнадцать минут, — впервые с начала испытания подал голос Король, жестко и четко оглашая свою волю. Аля нахмурилась: где-то она уже слышала подобные низкие бархатистые интонации. Но общий гул и маска слишком искажали их, чтобы узнать.
— Ага, попалась, мошенница. И, заметьте, это не я, — фыркнула неподалеку Эрин, деловито шинкуя стандартным керамическим ножом зеленые лопухи, напоминавшие шпинат или ревень.
— Что это за гадость ты делаешь вместо десерта? — украдкой поддела ее Огвена, косясь на стол конкурентки. Сама-то воительница тонко нарезала аппетитные мясные деликатесы и воодушевленно проверяла на готовность лимонный мусс, украшавший маленькие кексы.
— Зеленый коктейль — лучший десерт от гарпий, — осклабила мелкие острые зубы Эрин. — Чтобы летать, знаете ли, надо быть легким, иначе никакая магия не поднимет.
«Зеленый коктейль? Шпинатный смузи? Это же чистый стеб над испытанием! Хотя… Своя логика в этом есть», — чуть не рассмеялась Аля, и настроение отчего-то заметно улучшилось. Она приступила к десерту, не вполне уверенная, что курабье достойно королевского стола, но сладкое печенье с орешками уж точно подошло бы, чтобы заесть шпинатный коктейль. Но медитативный покой продолжался недолго. Стоило поднять взгляд на приближенных правителя, чтобы вновь сердце сдавило бесконечное волнение.
