Он в позапрошлом месяце самый настоящий лазер собрал. Дома!
Я чуть не поперхнулся пивом.
Лазер! Мне не хотелось в этом признаваться, но лазер был проблемой. Второй сверхпроводящий контур сделать для меня было проще, чем лазер. Ну вот так. Даже выпускник инженерно-лётного факультета Космической Академии Гарада умеет не всё.
Нет, разумеется, в теории устройство лазера было мне знакомо. Но вот практическая сторона… Тот же второй сверхпроводящий контур мне не раз приходилось чинить, а однажды даже полностью менять. Не на готовый, прибывший в заводской упаковке, а буквально из подручных материалов. Вплоть до того, что лантано-бариевые стержни пришлось самому изготавливать. Благо, нашлось из чего.
А вот лазер…
– Свистишь, – сказал я как можно небрежнее. – Лазер? Дома?
– А что такого, – пожал плечами Толян. – В третьем номере «Юного техника» за этот год схему публиковали и подробную инструкцию, как сделать [31]. Мне интересно стало. Я люблю со всякой техникой возиться, телевизоры чиню всем соседям, откуда, думаешь, у меня деньги на пиво бы взялись? Сделал, в общем. Нормально получилось. Если бы ещё вместо жидкого красителя настоящий рубиновый стержень был, – он мечтательно закатил глаза. – Да где ж его взять.
– Рубиновый стрежень, – повторил я. – Слушай, Толян, а если я достану рубиновый стержень и всё, что надо ещё, сделаешь мне лазер? Компактный такой, знаешь, чтобы не болталось ничего по сторонам.
– Типа в цельном корпусе? – деловито осведомился Толян.
– Типа того. Вот такого примерно размера, – я показал руками.
Толян почесал в затылке. Все зачарованно переводили глаза с него на меня и обратно. Уж очень необычная возникла тема разговора.
– Сейчас каникулы, – сказал он, наконец. – Время есть, можно попробовать. Только это…
– Два червонца за работу, – сказал я. – Нормально?
Толян посмотрел на Славу. Тот пожал плечами, – твоё, мол, дело.
– И десять бутылок пива вы мне не должны, – добавил я.
Слава засмеялся, хлопнул меня по плечу:
– Далеко пойдёшь, Серый.
– Если милиция не остановит, – ответил я стандартным ответом кушкинских пацанов. Думаю, не только кушкинских.
Мы посидели и поболтали ещё немного. Оставшееся пиво в моей бутылке нагрелось, но больше я не хотел в любом случае. Наташа посмотрела на часики на своей руке, отставила тоже недопитую бутылку.
– Мне пора, мальчики, – сообщила. – Приятно было познакомиться, правда. Спасибо за пиво и вообще. Серёжа, проводишь меня?
– О чём разговор, – я тоже оставил бутылку, поднялся.
– Завтра на бассейне будешь? – спросил Слава, глядя на Наташу.
– Завтра у нас что?
– Понедельник.
– Значит, нет. Послезавтра буду. Часов с десяти.
– Замётано, – улыбнулся Слава. – Тогда и мы будем к десяти.
– Не все, – сказал я. – У нас с Толяном лазер.
– Точно, – сказал Толян. – Чуть не забыл.
Все засмеялись.
– А говоришь, абстрактный юмор не понимаешь, – сказал я.
– Какой же он абстрактный, – усмехнулся Толян. – Самый обычный.
Я взял у Толяна его адрес, договорился, что завтра с утра приеду, чтобы помочь составить список необходимого, попрощался со всеми за руку и пошёл провожать Наташу.
Интересно, почему она выбрала меня для этого? Всё-таки, несмотря на все мои явные достоинства (ха-ха!), тринадцатилетний мальчишка для восемнадцатилетней девушки – это не просто мелочь. Они таких, как я, вообще не замечают, как правило. А тут…
– Необычный ты парень, Серёжа, – сказала Наташа, когда мы оставили пустырь позади и вышли на улицу Ленина. – Не встречала раньше таких.
– Польщён, – коротко ответил я. – Ты тоже редкая девушка.
– Бриллиант? – игриво приподняла бровь она.
– Бери выше. Лютеций.
– Это ещё что?
– Металл. Самый редкий и дорогой. Относится к так называемым редкоземельным элементам.
Она звонко расхохоталась – так, что проходящая мимо старушка с авоськой, в которой болтался треугольный пакет молока и батон хлеба, шарахнулась в сторону, окинув нас осуждающим взглядом.
– Нет, – сказала, отсмеявшись. – Мне всё-таки Наташа больше нравится. Хотя Лютеция тоже хорошее имя.
Наташа жила чуть дальше от бассейна в стандартной пятиэтажке, стоящей в тенистом окружении лип, чинар [32] и тополей. Пока шли пешком к её дому, я успел узнать, что её отец заведует научно-производственной лабораторией на Алмалыкском горно-металлургическом комбинате, а мама бухгалтер, там же.
– Мой дедушка тоже там работает. – сказал я.
– Половина Алмалыка там работает, – сказала она. – Целые инженерные и рабочие династии.
– А ты?
– Что – я?
– Ты говоришь, тебе восемнадцать. Чем занимаешься?
– Такой маленький, а уже мужчина, – засмеялась она. – Всё бы вам чем-то заниматься, дело делать, к цели идти. Шучу. Учусь я.
– Не секрет – где?
– Не секрет. В Ташкентской консерватории. Второй курс факультета эстрадного искусства. Ну… в смысле перешла на второй курс.
– Класс, – искренне восхитился я. – Так ты артистка!
– Пока ещё нет, – нарочито скромно потупилась она. – Однако надеюсь стать. Ну а ты?
– Я пока в школе, как ты понимаешь. Но надеюсь выйти оттуда пораньше.
– Это как?
– Экстерном сдать экзамены. Сначала за седьмой и восьмой класс, а там поглядим.
– Ого, – с уважением поглядела она на меня. – То-то я смотрю, ты не только талантливый, но и умный.
– Одно качество пропустила.
– Это какое же?
– Ещё и красивый, – подмигнул я.
– И нахальный, – засмеялась она.
Так, болтая, мы дошли до её дома. Двор был пуст. Только в дальней песочнице, за деревьями, возилась какая-то малышня.
– Вот здесь я живу, – остановилась Наташа у второго подъезда. – Третий этаж, двадцатая квартира. В гости пока не зову.
– Это «пока» я спрячу в своём сердце, – пообещал я.
Она опять засмеялась.
– Увидимся на бассейне. Приходи. Я там почти каждое утро.
– Обязательно, – сказал я.
– Погоди…
– Что?
Она быстро огляделась. Шагнула ко мне и поцеловала в губы, на мгновение прижавшись ко мне всем телом. Я хотел сунуть руку в карман, чтобы удержать мгновенно вздыбившуюся плоть, но передумал. Пусть тоже почувствует.
Наташа явно почувствовала. Отстранилась, бросила короткий взгляд на мои штаны, довольно улыбнулась.
– Расти быстрей, – шепнула и скрылась в подъезде.
Я вернулся к улице Ленина. Сел на троллейбус, бросил в кассу четыре копейки, оторвал билетик, доехал до нужной остановки и вскоре был дома. После обеда, в самую жару, поспал. Потом залез в душ, почитал Джека Лондона, сидя за столом в тени виноградника, а в пять вечера включил телевизор.
По расписанию был матч «Спартак» Москва – «Карпаты» Львов [33], который я хотел посмотреть. Мне было интересно, как играют в высшей лиге страны профессиональные команды. Да, официально спорт в СССР считался любительским, но я уже знал, что спортсмены, показывающие высокие результаты, на работах или службе только числятся, занимаясь исключительно спортом.
В этом, к слову, имелось существенное отличие от Гарада, где профессионального спорта не было не только на бумаге, но и на самом деле. Только любительский. При этом хватало и зрителей, и соревнований различного уровня, вплоть до
