существующем месячном выпуске на это уйдет еще 9 лет.
Юрий весьма надеялся, что монголов удастся сдержать на приграничных рубежах, но и не исключал возможность их прорыва внутрь русских земель и осады ими городов.
Для приграничных сражений он хотел иметь в своем распоряжении 6 полевых ратей, каждая по 15–20 тысяч воинов, при сотне полевых орудий, из них 20 пушек и 80 гауфниц.
Для этого требовалось 480 гауфниц и 120 пушек. В оружейном хранилище и в артиллерийских полках уже имелось 60 полевых пушек и 280 полевых гауфниц. Оставалось до нужного количества произвести еще 260 орудий. За три года вполне выполнимая задача. Для этого даже не требовалось увеличивать производство орудий.
Юрий надеялся, что со строительством портов на Балтике, купцы смогут закупать ямчугу в Европе. После захвата Киевского княжества владимирские купцы получили выход к Черному морю и возможность закупать ямчугу в турецких владениях и в византийских землях, а также и в странах средиземноморья. В ближайшем будущем это позволит значительно повысить производство пороха.
Уладив дела во Владимире Юрий выехал в Овруч через Новгород-Северский, Чернигов и Киев. В каждом удельном городе заслушал отчеты наместников, дьяков управ и воевод. Собирал удельные земские соборы и говорил на них с народом. Дела с места сдвинулись, поместья, остроги и крепости строились. Управы работали, наместники службу справляли.
В Овруче Юрий застал готовое к походу войско в составе четырех тысяч конницы, трех тысяч пехоты и гуляй-города из 200 повозок при 20 полевых гауфницах, 10 полевых и пяти осадных пушках под командованием киевского воеводы Гремислава. Осталось дождаться вестей от дьяка Малюты.
Гонец от Малюты прискакал 29 мая и передал послание, в котором говорилось, что туровский боярин Никита напал на усадьбу киевского боярина Матвея. Усадьбу разграбил и сжег. Людей злодейски перебил. При отходе в Туровскую землю был перехвачен отрядом пограничной стражи и убит. Трупы боярина Никиты и пятерых его дружинников могут быть предъявлены.
Юрий написал брату Ивану в Минск повеление выступать. Сам выступил через четыре дня, за которые гонец должен был добраться до Минска.
Еще через два дня киевское войско подступило к Турову. Город встретил Юрия открытыми воротами, в которых выстроилась городские старейшины с хлебом — солью. Князь из города бежал.
Юрий выступил перед туровским людом на вечевой площади с высокого крыльца собора. Разъяснил, что туровский боярин Никита сжег усадьбу киевского боярина Матвея и убил его вместе со всеми его людьми. За это злодейское деяние Юрий наказывает Турово-Пинского князя изгнанием. А само княжество присоединяет к Владимирской земле. Поскольку городской люд к преступлению боярина касательства не имеет, на город будет наложена лишь малая вира. Земли князей туровских и пинских отходят к Юрию.
Бояре, городская старшина, дружина, купцы мастеровые люди и весь остальной люд будет приведен к присяге на верность Владимирскому княжеству. Потом гонцы собирали господ со всех земель туровских для приведения к присяге. Перед боярами был поставлен тот же выбор, что и в других землях. Либо урезание вотчин до оговоренного Поместным Уложением размера и перевод их в служебные поместья, либо изгнание. Изгоняться мало кто захотел. Все уже знали, что у князя Юрия Всеволодовича с непокорными разговор короткий.
Из Турова войско двинулось на Пинск. В городе уже был брат Иван. Пинский князь Владимир Святополчич бежать или сдаваться не захотел и решил оборонять город. Штурм продлился полдня. Городское ополчение и дружина сдались, как только пушки пробили стену.
С частью дружины и ближниками князь заперся в небольшом детинце города. Его стену тоже быстро разбили. Князь с приближенными при штурме детинца были убиты.
Проведя в городе обычную процедуру приведения к присяге городского населения с одновременным преобразованием боярских вотчин в поместья, Юрий разослал отряды во все городки княжества: Слуцк, Берестье, Слоним, Волковыск, Городно и другие. Собирать на присягу тамошних господ.
В Пинске Юрий провел весь июнь. В городе оставил наместником Гремислава, полный штат удельной управы, и подъячих уездных управ. Остальной штат уездных управ подъячие должны были набрать на местах. Князь учел прошлый опыт, и надеялся, что управы заработают сразу.
Пехоту временно оставил в Пинске, для размещения в гарнизонах городов и в пограничных острогах. Границу с Польшей следовало сразу занять войсками. Чтобы у свата Лешека не возникло соблазна что-нибудь прихватить себе «под шумок».
В середине июля Юрий выехал в Пруссию, посмотреть, как идут дела в балтийских уделах. Брат Иван возвратился в Псков.
Князь с дружиной и свитой из приказных сухим путем добрался до Берестья, оттуда на ладьях сплавились вниз по Западному Бугу и Висле. Юрий отмечал на будущее на карте места, удобные для строительства пограничных крепостей и сторожевых острогов. Пока отношения с поляками были хорошими, но в будущем они могли и ухудшиться.
От устья Вислы морем дошли до Князьграда, нового города, построенного в устье реки Преголя.
Небольшую деревянную крепость на холме левого берега увидели издалека. В ней уже сверкала на солнце маковка церкви. Вот и не будет тут никогда зловредного Кенигсберга! С удовольствием подумал Юрий.
Наместник боярин Порфирий со свитой встречал князя на уже построенном причале, к которому от городских ворот вела дорога. У причала стояли три ладьи и один корабль. Среди встречающих Юрий заметил трех господ явно иноземного вида.
При виде сошедшего на причал князя, все встречающие согнулись в низком поясном поклоне. Юрий подошел к наместнику и обнял старого отцовского боярина Порфирия.
— Ну, здравствуй, Порфирий Ставрович! Рад тебя видеть!
— А уж как я рад, князь батюшка! Подкинул ты мне на старость лет задачку! Такую обширную и дикую землю осваивать!
— Не прибедняйся, Порфирий! Никакой ты еще не старик! А самый настоящий муж, хотя и преклонных лет. Сам знаешь, потому вас, старых бояр и назначил новые земли обихаживать, что опыта у вас побольше, чем у молодых. И сил пока еще хватает.
Что за люд иноземный с тобой?
— То посольство от рата (совета) города Любека. Следуют для переговоров в Новгород. Заодно, товар везут на продажу. Ну и наши новые города посмотреть хотят.
— Это удачно! Скажи им, переговоры будут вести здесь со мной. И ты, как Голова Посольского Приказа тоже удачно здесь оказался.
Передай, я с ними завтра поговорю.
Князь проследовал в сопровождении наместника в крепость. Городом это оборонительное сооружение называть было еще рано. Стена из бревенчатых срубов размером 200 на 200 саженей огораживала почти пустой двор. По периметру к стене были пристроены хозяйские и складские клети. Их крупных построек имели место только большой деревянный терем, светящийся на солнце желтизной свежих бревенчатых стен, длинный одноэтажный дружинный дом, да конюшня.
Наместник провел князя в приемную палату дворца. От бревенчатых стен палаты в потеках янтарной смолы исходил сильный свежий сосновый запах. Мебель была самой безыскусной. Из струганных дубовых досок.
Князь и наместник уселись в деревянные кресла за стол напротив друг друга.
— Желаешь перекусить с дороги, князь батюшка? — осведомился Порфирий. — Вы прибыли внезапно, пир я не успел подготовить.
— Пусть подадут напитки, жарковато сегодня. — Наместник кликнул слугу и распорядился.
— Семейство, я гляжу ты еще из поместья к себе не вызвал?
— Вот только-только терм построил. Теперь отпишу, пусть приезжают. Хотя, делать им тут пока нечего. Сам видишь здесь пока только дружина. Ни бояр, ни дворян. Все по пограничным острогам сидят.
— Так ты из вотчины своей сюда всех тащи, всю дворню, и мастеровых людей, да и крестьян своих тоже можешь часть перевести. Я же сказал вам, надолго вас в новые земли отправляю. До тех пор, пока все здесь не наладится.
Как у тебя переселенцы, все прибыли, все устроены?
— Уезды и волости все нарезаны. Всего 380 волостей, 21 уезд. Волостители прибыли все. В том числе 212 волостителей со своими смердами. Всех смердов определил в малодворцы. Дворяне и смерды усадьбы укрепленные себе строят. Эти же усадьбы пограничными острогами станут. Дворян еще около пятисот человек мне нужно в поместья посадить. Только когда всех дворян и малодворцев заселю в поместья, тогда смогу дружину новгородскую отпустить.
Хорошо бы еще крестьянских семей тысячи две — три привести сюда. Земли пустующей много. Тут всего тысяч пятьдесят дымов прусских. Живут в полуземлянках малыми весями по 5 —
