свет, где тебя ждут…
— А! Песня Одинокого Путника! — хлопает в ладоши Госпожа Вэйлинг и поворачивается к своей подружке: — Сестрица Вэй! Сможешь ее спеть?
— Песня Одинокого Путника? Конечно. Юный господин не против? — спрашивает Богиня Персикового сада и получив уверения что юный господин не против — встает и удаляется к сидящим у сцены девушкам с музыкальными инструментами. После короткого разговора девушки рассаживаются и начинают играть. Госпожа Фэнхуа, Утренний Ветер В Саду — выходит на сцену и наклоняет голову, поднимая руки. Второй Брат отвлекается от своей игры и они, вдвоем с Госпожой Бэйхуа — поворачиваются к сцене. Затихает смех трех девушек рядом с Чжан Хэем и Третий Брат облокачивается поудобнее, чтобы видеть что происходит.
Госпожа Фэнхуа, Утренний Ветер В Цветочном Саду — взмахивает руками и открывает рот…
— Утреннее солнце встает на востоке… даже если день твой тяжкий и долгий — не теряй надежду, путник, где-то есть дом, где тебя ждут… — раздается чарующий голос и Сяо Тай думает о том, что госпожа Фэнхуа, Богиня Персикового Сада — невероятно талантлива. Ее голос звучит словно серебряный колокольчик, она одета в красивейшие шелка, ее запястья украшают нефритовые браслеты, а уши оттягивают вниз тяжелые золотые сережки. Но даже так… госпоже Фэнхуа не сравниться с пением одной голодной и одетой в рубище, стоящей на ногах из последних сил девушки. Она вспоминает как Гу Тин стояла в своей клетке и пела и на глаза у нее наворачиваются слезы. Все-таки бывают в мире чудеса, думает она, и эти чудеса не в управлении своей Ци и не в том, чтобы вбить человека в землю головой вниз. Когда такой голос звучит среди лагеря разбойников, звучит из самой глубины души, казалось бы, уже сломленной девушки… это и есть чудо.
— Как я и говорила. — вздыхает рядом Госпожа Вэйлинг: — у юного господина уже есть любимая. Что же… мне остается только завидовать.
— Давай-ка я подведу итоги твоего веселого рейда по провинции Чаньюэнь. — наклоняется вперед Первый Брат, фактический глава Братства Справедливости горы Тянь Ша. Он зол. Это ясно без всяких слов, у него налились кровью глаза, его брови сдвинуты вместе, он словно живое воплощение Жамсаран-дхамапалы, бога войны и крови у кочевников — такое же багровое и яростное лицо, разве что ожерелья из человеческих черепов не хватает.
Сяо Тай беспомощно оглядывается. Сегодня на Совете Братства присутствуют еще трое Старших Братьев, которых она до сих пор не видела. И отсутствует Чжан Хэй, который остался в «Персиковом Саду», потому как перебрал рисовой водки. Руководство «Персикового Сада» уверило что до той поры, пока уважаемый Чжан Хэй не проснется и не отправится в путь, ему будет предоставлен кров, а также еда и развлечения… за счет Второго Брата. Как и подозревала Сяо Тай, у самого Третьего Брата Чжан Хэя, Яростного Кабана Братства, все ценное имущество заключалось в алебарде и красных штанах. Так что можно смело сказать, что Чжан Хэй не нуждался в деньгах, как истинный монах. Он попросту отбирал то, что ему было очень нужно. Как говорили в Европе — кормился с меча, правда в этом конкретном случае — с алебарды.
И все бы ничего, пусть себе спит, заслужил, беднягу Чжу Туна в землю вбил, потом еще двенадцать разбойников туда же, потом много рисовой водки и несколько девиц из состава «Юных Лепестков Персикового Сада», который после едва ноги вместе могли свести… однако сейчас он был ей очень нужен! Ведь она искренне полагала, что Совет Братства у нее под контролем, ни Второй Брат, ни Третий уже не пойдут против нее, однако на раздел продовольствия приехали Старшие Братья из Зимнего Лагеря, чуть восточнее и выше по склону. Четвертый Брат Лэй Хэн, Пятый Брат Юань Сяо-ту и Шестой Брат Ван Лун. Голосование в Совете Братство считалось просто по принципу «один человек — один голос». И прямо сейчас ей очень не нравилось то, что происходило в Совете. Уж больно мрачная атмосфера тут сгустилась.
— Ты взяла и втравила все Братство в свою личную войну с Кланом Лазурных Фениксов! — говорит наконец Первый Брат и каждое его слово падает на плечи Сяо Тай как тяжелый камень: — ты вообще представляешь, что ты наделала? Обычно кланы заклинателей и культиваторов не вмешиваются в наши дела, а мы не вмешиваемся в политику. Все очень просто. Но теперь… и ты, куда ты смотрел, Второй?
— Риски взвешены. — откликается Гуань Се: — мы давно уже перестали быть локальной силой. С момента как в наш лагерь потянулись беженцы из поселений, которые контролируют Фениксы — наша с ними вражда была неизбежна. Или мы выдаем беглецов из Фениксов, или они перестают делать вид что не замечают нас и обращают на нас самое пристальное внимание. Что и произошло. Седьмая просто немного ускорила этот процесс и теперь мы окончательно определились.
— Клан Лазурных Фениксов! Фениксы находятся на пятнадцатом месте в Императорском Реестре Благородных Семей! Они фактически могут указывать Наместнику Гу. Да если завтра Наместник Гу умрет или пропадет — более знатного рода в уезде не сыскать, а значит они станут временными наместниками. Да и демоны с их знатностью, чихал я на нее. Главное — их боевые возможности! Это не какие-то немытые бродяги с большой дороги, и даже не правительственные войска! Это клан боевых заклинателей! Да Глава Шао в одного может таких проблем нам доставить, что не оправимся никогда. Кланы заклинателей берут не числом, а качеством. Им не нужна тысячная армия, не нужны обозы, которые тянутся на много ли, не нужно многомесячное планирование. А знаете, что это значит⁈ Да то, что они могут оказаться здесь уже на следующий день! Спустить с цепи на нас своих цепных псов, лучших воинов-заклинателей из отряда «Семнадцать Сильных»!
— Шестнадцать, — тихо поправляет Гуань Се, глядя в сторону. Сяо Тай тут же поперхнулась и едва сдержала смешок. Ситуация и так мрачноватая, не стоит сейчас внимание привлекать.
— Что? — хмурится Первый Брат, глядя на Гуань Се: — не понял?
— Шестнадцать Сильных. — поясняет Гуань Се: — потому что одного Сильного, Чжу Туна, обладателя гуань «Истинный Мечник» и мастера Боевого Веера Белый Феникс наш Третий Брат головой в землю вбил.
— Как вбил? — не понимает Первый Брат.
— Сам процесс довольно прост. —
