– Получилось?
Ответа ждали от руководителя. Голос профессора остался спокоен. Покручивая очки на пальце, он отозвался.
– Посмотрим… Мы, что могли, сделали… Если Земля не подведет…
Дважды орденоносец за его спиной вздохнул с присвистом.
Ученые сделали свое дело. Оставалось ждать, когда укрощенная гением человека подземная стихия нанесет удар там, где это понадобилось советским людям.
САСШ. Флорида. Полигон «Окичоби»
Сентябрь 1928 года
…Те, кто выбрал для строительства испытательного полигона берег озера, наверное, рассчитывали, что ракеты, стартовав с поля за поселком, станут приводняться в него – это удобно. Хотя можно предположить, что вырванные из больших городов ученые и техники просто хотели устроиться в этом диком месте с максимальным комфортом и решили, что чем ближе будет пляж, тем лучше. Но что бы они ни думали, они никак не рассчитывали, что вода сама придет к ним незваным гостем.
Теперь эта ошибка давала о себе знать кусками арматуры и искореженными листами гофрированного железа, залитыми метровым слоем каменеющего ила.
Куски металлических прутьев, несколько дней назад составлявших трехсотметровую разгонную эстакаду, переплелись между собой и теперь выглядывали из метрового слоя глины, словно какие-то железные камыши. Добавляя картине разрушений нереальную пасторальность, кое-где в пересыхающих лужах еще плескалась рыба, которой тут было совсем не место.
От испытательного центра остались руины.
Выброшенные из глубин земли камни лежали вперемешку с кусками ракет, так и не поднявшихся в небо, выбитыми окнами сборных домов, осколками стекла. Черно-белые, расписанные квадратами, для заметности куски корпусов соседствовали с разорванными чудовищными взрывами кислородными и ацетиленовыми баллонами…
Повезло им в одном – человеческих жертв практически не было. Собаки, охранявшие территорию исследовательского центра, за день до катастрофы словно взбесились – выли, рвались с поводков. Канарейки в клетках разбивались о прутья, пытаясь выбраться на волю, змеи ядовитой волной выплеснулись из озера и уползли в пустыню…
Вслед им глядели рыбы, которым идти было некуда и которым суждено было остаться там, где их и застигла смерть…
Это были знаки, понятные Джебидайе Раменсу, начальнику охраны полигона. Ему приходилось сталкиваться с подобным, когда он в юности работал на шахтах, и его предчувствие сберегло жизнь многим.
Простые люди радовались, но руководство испытательного центра испытывало совсем иные эмоции. Ракетно-космическая программа исследований САСШ оказалась отброшенной назад на несколько лет.
САСШ. Нью-Йорк
Октябрь 1928 года
«Спешу сообщить Вам, мистер Вандербильт, что работы большевиков по лучевому оружию увенчались полным успехом. Уже сейчас в их распоряжении есть оборудование, позволяющее эффективное военное использование аппарата. Тактико-технические свойства изделия уточняются. Сейчас могу сообщить только то, что современный линейный корабль стационарный аппарат профессора Иоффе режет от борта до борта примерно за две минуты. Что касается сведений об интересе большевиков к горным вершинам, о котором Вы упомянули в прошлом письме, то ничего точного пока сказать не могу. Однако в разговорах с представителями ВЦИК несколько раз проскальзывало упоминание о Турции. Возможно, это и имеет отношение к Вашему вопросу, хотя, повторюсь, уверенности в этом нет. Любую информацию об этом при получении передам Вам.
Преданный Вам А. Гаммер».
Разгладив ладонью письмо, миллионер смахнул лист в верхний ящик. Повернувшись к карте, он несколько минут смотрел на коричневое пятно в середине Турции, нахмурился. Неужели опять?
Дверь скрипнула, и голос секретаря произнес:
– К вам мистер Линдберг.
– Просите!
Отношения героя-авиатора и миллионера все больше и больше напоминали дружбу людей, делающих одно важное дело и разделяющих одни идеи. При этом летчик никогда не забывал о разнице в их положении, хотя важность того, что их объединяло, выносило это за скобки. Все-таки дело борьбы с мировым большевизмом было выше и значительнее. Выйдя из-за стола, он шагнул навстречу гостю.
– Рад вас видеть, Чарльз. Ваш отчет о положении дел в Европе меня вполне удовлетворил… Он оптимистичен, а мы сегодня как никогда…
Линдберг посмотрел на него странно, и миллионер понял, что выбрал неверный тон. Хозяин провел руками по лицу и тяжело вздохнул.
– Простите, Чарльз… Дела совершенно измотали. То Президент, то большевики… Но вы и впрямь молодец! Выпить не хотите?
Взгляд летчика потеплел.
– Только не шампанское.
Мистер Вандербильт собственноручно наполнил стакан гостя бурбоном.
– Выходит, по-вашему, на французов мы можем надеяться? У них точно есть то, что нам нужно?
Собственно, итоги визита он уже знал. Полученное три дня назад письмо полно и без прикрас описывало результаты, достигнутые героем Атлантики в многомесячном дипломатическом вояже. Обнадеживающие результаты!
– Как вам сказать, мистер Вандербильт… – Летчик махнул перед лицом сигарой, ароматным дымком вычертив тающую в воздухе расплывающуюся кривую. – Установка у них имеется, это точно, только есть сомнение, что они допустят до нее американцев или кого-то другого…
Миллионер кивнул и откинулся в кресле. В эту минуту самым важным был не Петен со своими амбициями, а тот непреложный факт, что французская установка существовала. Сам факт ее существования становился решающим. Судьбоносным.
– Напомню, что я говорил с Петеном, но генерал не сказал ни да, ни нет…
– Ничего, Чарльз. Древние были не глупее нас.
– И что?
На лице миллионера лежало мудрое спокойствие.
– Именно они заметили, что Судьба того, кто понимает ее веление, ведет за руку, а того, кто не понимает – тащит за волосы…
Летчик понимающе качнул головой.
– Только пусть Судьба имеет в виду, что у француза их не так уж и много.
Миллионер не улыбнулся, а ухмыльнулся.
– Вы, Чарльз, возможно, и удивитесь, но Судьбе на это наплевать… Кстати…
Он посерьезнел.
– Вы ничего не слышали об интересе большевиков к Турции? Ну, хотя бы краем уха?
– К Турции? Вы наверняка слышали о переговорах, что ведут русские и турки…
Миллионер отрицательно качнул головой.
– Политические шаги коммунистов пока остаются вне сферы моих интересов. Меня интересуют только военные аспекты их деятельности.
– Мои французские друзья сообщили мне, что совсем недавно Стамбул и Москва вели переговоры…
Миллионер кивнул. Что-то такое вроде бы мелькало в газетах.
– …и подписали ряд документов.
– Ну и что из того? Каким образом это касается нас?
Авиатор придвинулся, понизил голос:
– Самым непосредственным. Оказывается, помимо официальных документов были подписаны еще и некие секретные договоренности…
– И?
Летчик смотрел на миллионера с озабоченной снисходительностью. Так матери, умудренные опытом, смотрят на детей, впервые столкнувшихся с чем-то им неизвестным, что тем не менее хорошо известным матерям.
– По этим документам большевики получают возможность построить некую военную базу в районе горы Большой Арарат. Точнее, на ее склонах. А это…
Пока он говорил, брови миллионера съезжались над переносицей, пока не сошлись в одну линию. Несколько секунд мистер Вандербильт молчал, осмысливая услышанное, а потом сказал всего одну фразу, все расставившую по местам:
– Пять тысяч сто тридцать семь метров над уровнем моря…
– Это еще не все.
Миллионер вопросительно посмотрел на него.
– Я не стал доверять этого бумаге… Мало ли что… Французская разведка активно обменивается информацией с англичанами…
Вандербильт досадливо поморщился. Слава Богу, там хоть есть с кем обмениваться. Отсутствие своей разведки связывало руки стране.
– …и англичане выяснили, что главной целью большевиков является не просто выход в космос, а строительство космического города…
– На Луне?
– Нет. На орбите Земли. Над нашими головами.
Со злым восхищением мистер Вандербильт покачал головой.
– Вот это наглость!
Летчик вопросительно поднял бровь.
– Еще даже не взлетев, они уже строят планы на будущее!
– Считайте, что это уверенность в своих силах. Они уверены, что взлетят… – серьезно сказал Линдберг. – И, возможно, очень скоро…
Покусав губу, добавил:
– Я не удивлюсь, если выяснится, что они уже побывали там.
Серьезность тона подействовала и на миллионера.
– Вы думаете…
– Я знаю… – кивнул Линдберг. – Если им не помешают, они своего добьются… Что ж вы хотите – большевики…
СССР. Свердловская пусковая площадка
