СССР 2061 - СССР-2061

   - Молодо-зелено, в этом году кубок наш! Гудбай, СССР! Водка-матрешка-перестройка!

   - Спи спокойно, Ванкувер! Я смотрю, уже боитесь!

   - Хахаха!

   Споры были горячие, но без настоящей агрессии. Как-то незаметно и без сожаления миновали времена мрачного разобщения народов и стран, времена безумных оголтелых фанатов и кровавых разборок на стадионах. Как однажды сказал ему отец - 'Мишка, ты просто не представляешь, в какое счастливое время живешь! Эх, пацан!...'. Мишка ничего не понял из этих слов, но часто останавливал взгляд на отцовском экзо-протезе - ему оторвало правую руку, когда он воевал в Корпусе мира. Отец не любил рассказывать про эти времена, но от матери Мишка знал: всё случилось при Урумчи, в синцзянско-пакистанском конфликте, лет за 15 до его рождения. Папа резко мрачнел при упоминании Пакистана, и его всегда смешливые карие глаза становились черными и холодными.

   Замигали красные сигнальные лампы на потолке, автоматически подтянулись ремни безопасности. Мимо проплыл стюард, вежливо, но настойчиво призывая убрать в сумки или карманы все мелкие вещи и летающий в воздухе мусор. Через десять минут приземление (простите, примарсение)!

   Дед напротив проснулся и с наслаждением потянулся. Из кармана жилетки выплыли черные... очки в толстой оправе, которые старик тут же довольно ловко поймал и водрузил на нос. С ума сойти, он очки носит! Может, у него и чипа головного тоже нет? Мишка скептически ухмыльнулся и представил, как старикашка разворачивает актив-газету и начинает по слогам читать мелькающие строчки, стараясь 'вручную' успеть за гипертекстом. Да нет, такого не может быть...

   Дед как-то неожиданно нашел взглядом Мишку и слегка улыбнулся ему. Мишка подозрительно, но вежливо кивнул - хорошие манеры ему мама прививала с детства. Дед прокашлялся с хрипотцой и обратился к мальчику - совершенно по-русски, кстати:

   - Из какого города, сынок? Москва, Питер, Мегасибирск?

   - Не, я с Марса, из Красногорска, - ответил Мишка и тоже поинтересовался: - а что у вас за рюкзак такой? Обычно габаритные вещи в багаж сдают...

   - А это кофр фотографический, - охотно пояснил старик, и заметив мишкино непонимание, добавил: - фотоаппарат перевожу, линзы там - хрупкие они, приходится таскать с собой, разрешение специальное выписывать. Я, как ты, наверное, заметил, немного старомоден.

   - Я думал, сейчас всё на объемное голо пишется, старую оптику уже не используют. А посмотреть можно? - любопытство и любовь к технике взяли вверх.

   - Конечно, - странное было произношение у деда - он сказал именно 'ко-неч-но', а не смягчил 'ч' в сторону 'ш', как делают все в Союзе. Чудак!

   Дед расстегнул молнию рюкзака и извлек на свет старинный фотоаппарат - огромный, размером с полголовы, черного пластика, с обилием кнопок и рычажков на панели. Но самое интересное, что спереди к аппарату был прикреплен настоящий оптический объектив - длинный, как пиратская подзорная труба из мультика про Питера Пэна, и толстый, как пушечный снаряд.

   - Ого! - восхищенно воскликнул Мишка, бережно принимая в руки раритетное устройство, - да это же музейный экспонат! Я такие только на лэптопе видел!

   Сидевшие рядом взрослые франко-канадцы тоже повытягивали шеи, разглядывая фотоаппарат. Это был 'Кэнон', но каких годов? Даже отец, насколько помнил Мишка, снимал свои семейные альбомы исключительно на голо. Среди иностранцев пронесся шепоток, кто-то произнес фамилию 'Старинский', ее подхватили, стали оглядываться и с соседних рядов. Мишка где-то слышал это имя, но не помнил где. Может, в новостях.

   - Хехе, - улыбнулся дед, - нет, не музейный экспонат, я им постоянно работаю. Уже и затвор поменял, и прошивку подновил - а всё остальное меня вполне устраивает. Привык за столько лет, поздновато уже на голо переходить!

   - Так вы фотограф? - догадался Мишка, - едете нашу команду поснимать?

   - Ну, не совсем, команду другие снимают, кто помоложе... Я поближе к зрителям сажусь, знаешь ли...

   Тут с переднего ряда к деду потянулись чьи-то руки с блокнотами - попросили автограф. Это не вызвало у пожилого фотографа удивления или недовольства - видимо, привык. И пока дед расписывался для какого-то китайца, Мишка полушепотом обратился к соседу-канадцу, из тех, кто называл русскую фамилию:

   - Простите, сэр, а кто такой Старинский?

   Канадец удивленно посмотрел на Мишку и ухмыльнулся:

   - Ну ты, парень, даешь! Даже мы его знаем, а уж ты-то из Союза вроде... Это же Ян Старинский, спортивный репортер всех времен и народов. Он хоккей, футбол, экзо-бокс снимает, Олимпиады всякие... Да его снимок с Андерсоном весь мир обошел - ну где он прыгает с шестом, и там его жена стоит рядом, и у нее такое лицо... Короче, сам погугли, патриот! Этот мужик в спортивной фотографии примерно как Ван-Гог в живописи, за его работы крупные журналы солидные деньги отваливают.

   Действительно, теперь Мишка кое-что вспомнил. Когда весной на Луне проходили юношеские Игры доброй воли, в заставках голо пускали видеоряд с черно-белыми стильными картинками - фотографиями самых ярких моментов ранних игр этой серии. И фамилию Старинского упоминали. Правда, тогда Мишка решил, что говорят про совсем уже какую-то пыльную историю и этот человек давно умер.

   А те фотографии ему понравились. Такие яркие, сочные образы - хоть и нецветные, но наполненные жизнью до краев. Казалось, что движение не останавливается на двухмерном полотне, что мускулы продолжают напрягаться, а спортивная форма развеваться на бегу. Мишка понятия не имел, кто был изображен на тех фотографиях, но азарт соревнований и напряжение борьбы лились с экрана мощно и явственно, даже без всех чудес и иллюзий современного голо.

   Мишка достал из кармана смартфон и быстренько открыл Яндекс. Да, его звали Ян Васильевич Старинский, корреспондент газеты 'Известия', лауреат премии... Список премий пришлось прокручивать скроллом, их было несколько десятков. И еще несколько союзных орденов. И степень академика какой-то международной академии фотографии... В общем, дедушка оказался совсем непростой. Здорово!

   - Ян Васильевич, вы, наверное, все-все Олимпиады объехали, да? - уже вполне уважительно поинтересовался Мишка, улучив момент, когда дед с улыбкой вернул очередному болельщику подписанную визитку.

   - Поездил немало, - согласно кивнул Старинский, внимательно оглядывая мальчишку, - а ты-то сам чего среди канадцев затерялся? И где родители?

   - Так вышло, других билетов не было, - виновато оправдывался Мишка, - но мне уже можно самому, в декабре десять стукнуло. Отец с матерью на Море Спокойствия, у них работа сезонная. Вот мне папа и разрешил одному слетать - я ж марсианин, у меня льготный проезд... С браслетом, конечно, - Мишка продемонстрировал металлическую полоску вокруг запястья - его паспорт, контактный чип и аварийный маяк одновременно.

   - Вижу, вижу... - старик задумчиво поскреб подбородок, и как-то хитренько посмотрел на Мишку, - значит, сидеть тебе на матче в окружении 'кленовых листьев' ? Не испугаешься?

   - А чего их бояться, - хмыкнул мальчишка, - они ребята веселые, меня вот орешками подкармливают, про Союз расспрашивают. А по-английски я лучше всех в классе говорю, мне совсем не трудно!

   - Молодец, - одобрил фотограф и вдруг спросил: - А ты не будешь против, если я с тобой на матче рядышком посижу?

   - О, так у вас билет в этом же секторе?

   - Нет, но я попрошу организаторов, и мне стульчик поставят, - Старинский хитро подмигнул, отчего его оливковое лицо покрылось сеткой мелких морщинок.

   - А щёлкнуть разок фотоаппаратом дадите? - совсем обнаглел Мишка.

   - Да запросто, - отмел все сомнения дед, - у меня в рюкзаке и бинокль полевой есть - настоящий, военный! Дам попользоваться - сможешь каждую капельку пота у вратаря разглядеть!

   Мишка был в полном восторге. Вот так повезло! Поездка на суперкубок уже само по себе событие выдающееся для любого пацана, а тут еще такие приключения! Расскажет после возвращения Вовке и Сашке - ведь не поверят же, лопухи!

   Запиликали зуммеры минутной готовности, и торможение стало прижимать пассажиров к креслам. На экране головизора рыжеватая краюха Марса начала заваливаться вбок и стремительно крупнеть. Уже виднелись редкие огоньки поселений и звездчатые сполохи городов. Мишка возвращался на Марс!

   Трибуны гудели рассерженным ульем, пищали вувузелами (и откуда только название это взялось, подумал Мишка), свистели и топали. Вопреки всем прогнозам, в третий период команды вышли с равным счетом - 4:4. Ах, какая это была игра! Мишка охрип от крика, вспотел от напряжения не хуже самих игроков, и совершенно перестал смущаться канадцев, которые окружали его. Впрочем, когда карбоновая шайба со звоном залетала в ворота, вопли восторга и ужаса сливались воедино, с запасом перекрывая все национальные и языковые различия. Старинский купил ему ведерко попкорна, и Мишка почти забыл про фотографа - тот тихонько сидел в проходе двумя рядами ниже, на небольшом раскладном сидении, спиной к арене, придерживая тяжелый фотоаппарат правой рукой. Иногда казалось, что он вообще не снимает, а лишь спокойно наблюдает за зрителями, безразличный к перипетиям горячей схватки на льду.