— Сеньор, мы их связали. — К Вове подошел седовласый пожилой мужчина. — Что прикажете с ними делать?
— Надо допросить. Выяснить, кто их послал, кто заплатил и прочее…
— Что вы, ваша милость! Это вам любой расскажет! Беспредельщики Беззубого. У него здесь недалеко, в горах де Мерида, две шахты аметистов.
— Так зачем он к вам лезет? — удивился Вова.
— Денег ему мало или власти захотел. Никому жизни нет, десятину со всех собирает.
— Только десятина слишком велика, — добавил полненький мужичонка.
— Повесить!
Приказ восприняли хриплым «ура». Бандитов дружно выволокли за пределы латифундии.
Эксцесс с братками Беззубого требовал логического завершения. Уничтожить одну «бригаду» и спокойно уехать значило поставить плантаторов под ответный удар. Близнецы чувствовали симпатию со стороны собравшихся владельцев латифундий и хотели оказать им максимальную пользу и поддержку. Саше и Вове было невдомек, что симпатия вызвана их поведением. Бывшие испанские крестьяне привыкли к пренебрежительно–высокомерному отношению со стороны господ. А тут герцоги, сам губернатор с братом общаются с ними на равных! Если для братьев подобный стиль общения был привычным, обычным для людей XXI века, то бывшие землепашцы видели в этом признание их нового статуса.
— Что будем делать с этим Беззубым? — перед сном спросил Вова.
— Что–что, вешать надо. Он же отомстит им за гибель своих людей.
— Вчетвером пойдем на штурм с криком: «Выгляни в окошко, я пошлю тебе пулю в лоб»?
— Надо что–то придумать. Провести расследование, вызвать на допрос, осудить.
— Размечтался! Так он и приедет, да еще привезет с собой веревку.
— Непростая ситуация. Ты что там делаешь? — Саша услышал звон монет.
— Деньги считаю.
— Зачем? Побежишь в магазин за лимонадом?
— Ага. Значит так, слушай сюда! Премия за голову конкистадора — двадцать золотых рублей, премия за голову его бандюка — пять рублей серебром.
— Интересная мысль! А не мало?
— Платить придется завтра–послезавтра, а у нас с собой не очень много денег.
Спонтанное решение принесло феноменальный результат. К вечеру второго дня к ногам губернатора бросили целый мешок отрезанных голов. Более того, «сарафанное радио» быстро разнесло решение губернатора. В округе началась настоящая охота за конкистадорами, причем аборигены приняли активное участие в «охоте за головами». Оставалось надеяться, что убивают только «неправильных» колонистов.
Картахена встретила губернатора, как и подобает: почетный караул, салют крепостных пушек и радостные приветствия горожан. Казалось бы, смена власти произошла совсем недавно, а какие разительные изменения. Люди почувствовали твердую руку закона, ушли в прошлое наезды беспредельщиков, поборы и «понятия». Основная торговля ушла с рынка, на площадях и улицах открылись магазины, ювелиры выставили напоказ свои украшения. Сразу бросились в глаза вывески казино, кабаре и ресторанов. Ресторатор из Тулузы Никола Сульт сумел быстро развернуть прибыльный и полезный бизнес. Как и в Нассау, ближе к причалам открылись простенькие забегаловки с дешевым пойлом. В порту всегда стояло не менее пяти пиратских кораблей. Впрочем, это для испанцев они пираты, а здесь Россия, о чем недвусмысленно напоминала городская стража. Любая попытка нарушить покой горожан немедленно пресекалась и заканчивалась в подвале городских казарм. А так как штраф налагался на капитана корабля, то буйство пиратов быстро тонуло в стакане или цепном ящике стоящего на рейде парусника.
Братьям понравилась инициатива дона Джулино ди Аррабаль. А из нового губернаторского дворца открывался прекрасный вид на порт и центральную площадь. Удобные комнаты с открытыми переходами традиционного испано–арабского стиля. Канцелярия и управление делами находились в соседнем здании, не мешали частной жизни и не смущали посетителей непосредственным присутствием «шефа». Ну а дом мэра перешел в руки нового градоправителя, коим назначили бывшего начальника городской стражи.
— Ну какой из меня чиновник? — пытался сопротивляться дон Хуан де Энарес.
— Самый что ни есть обычный, — улыбнулся Саша. — Кто, кроме вас, знает Картахену?
— Так сколько осталось торговцев! Они умеют дела проворачивать, я самый обычный дворянин, всю жизнь со шпагой в руке.
— Вы правильно заметили, что торговцы «проворачивают дела». Городом нужно управлять, заботиться о жителях.
— Я не умею заботься, — неожиданно всхлипнул бравый начальник городской стражи. — У родителей было только четыре крестьянских семьи.
— Это поправимо, — сказал Вова бодро. — Мы же рядом, всегда поможем.
Поможем! Юноша кисло улыбнулся брату. Сами–то кто? С корабля на бал с годичным опытом руководства в роли сержанта.
— Как мэр вы имеете право выбрать для себя любую шахту изумрудов. — Саша решил выступить в роли соблазнителя.
Аргумент неожиданно сработал, город получил строгого и порядочного мэра. Только дон Хуан де Энарес захотел взять близлежащую сахарную плантацию. Картахена стремительно менялась, быстрыми темпами строились новые жилые дома и магазины. Центральная площадь представляла собой сплошь конторы русских, голландских и испанских торговых компаний. Забавные вывески на русском языке сообщали об оптовой покупке–продаже всяких разностей. Конечно же, русский язык знало всего несколько человек, но вывески с кириллицей стали модными.
Визит к отцам–наставникам привел к новой встрече с Менфреном. Египтянин и Филофей с Филаретом увлеченно обсуждали какую–то тему.
— О! — воскликнул Вова. — Откуда здесь взялся обитатель долины пирамид?
— Я все время был с вами, — смущенно ответил Менфрен.
— Как это с нами? Мы тебя не видели.
— Мы, это, как его, а! Не мозолили вам глаза!
— «Мы» — это кто? — уточнил Саша.
— Как кто? — искренне удивился Менфрен. — Иван Сусанин, Максимка и я.
Ни фига себе! Эта троица все время была рядом, а они их в упор не видели! Близнецы переглянулись, вывод один — надо быть внимательнее к окружающим их людям.
— Кстати, на каком языке вы разговаривали? — Саша вспомнил услышанный обрывок беседы.
— На греческом, — пожал плечами Менфрен. — Ваши наставники отлично знают этот язык.
Саша с Вовой как–то сразу почувствовали свою ущербность, необразованность. Какие у них знания? Да никакие! Включить–выключить «лентяйкой» телевизор, да профессиональные знания на уровне филиппинца. Они развернулись, дабы выйти, но Филофей остановил вопросом:
