Ознакомительная версия.
Индеец исчез из-под навеса, слегка пожав мне плечо, в знак того, что он понимает и принимает мои извинения. Лейтенанты были смущены, но от лимонада не отказались. Как и от благословенной тени.
— Кто нам достанется, господин капитан? — поинтересовался Браун.
— Кто останется, — мрачновато ответил я, потирая затылок. — Конечно, нам нужны умные, крепкие, здоровые…
— Они всем нужны, — скучным голосом протянул Эмс де Санта Пауло и разочарованно вздохнул. — А служить приходится с теми, кто есть.
— Не будем сетовать на судьбу, господа офицеры, — тяжело вздохнул я. — У нас будут солдаты, а инженеров из них сделаем мы.
Вечер своей мягкой магией успокоил взбудораженный лагерь. Мирно горели костры, легкий ветерок с моря остужал разгоряченные головы и вносил свой вклад в мир и благолепие. Ко мне, курящему на скамеечке у дома, вышла жена, и нерешительно остановилась рядом.
— Что случилось, милая?
— Муж мой…
Я тревожно вскинулся, у нас были свои имена, только для двоих. И такое официальное обращение, наедине…
— Муж мой. Я ношу ребенка.
Трубка выпала из моих, враз ослабших пальцев, и уголек покатился по траве. Не глядя, я придавил его, и подошел к своей ненаглядной. Бережно, но крепко обнял ее хрупкие плечи и нежно поцеловал глаза, в которых отражались звезды. Где-то на их дне таился вопрос, и, опустившись на колени, я прижался к ее пока незаметному животику.
— Благодарю тебя, жена моя. Теперь мне есть ради чего жить и бороться! Теперь это мое личное дело!
С неведомой мне силой я поднял девичье тело над своей головой и, не стесняясь, в полный голос закричал:
— Небо, дающее нам животворящий дождь! Солнце, дарующее свет! Земля, опора и кормилица наша! Перед вами и людьми я клянусь, что наш ребенок будет жить в лучшем мире! Звезды, ждите нас. Мы придем!!
Дядя Саша
— Господа офицеры! — зычный бас капитана Маноло перекрыл гудение голосов.
Загрохотали отодвигаемые стулья, и все разговоры моментально затихли.
А ничего, быстро испанцы научились элементарному порядку! Как вспомню, что тут поначалу было… жуть с ружьем! Нет, чинопочитание у них только что до абсурда не довели. Прежде чем сообщить что-то, командиру приходилось офицеру чуть не целый ритуал соблюдать. Понятное дело, что в бою все это летело на фиг, но и в мирное (когда это оно им тут стало?) время есть же какие-то разумные пределы всем этим притоптываниям и раскланиваниям? Пришлось прочитать сеньорам офицерам (тем, что остались) подробную лекцию и на эту тему тоже.
— Сеньор полковник! По вашему приказанию, офицерский состав собран! Доложил капитан Маноло!
— Господа офицеры! Вольно! Прошу садиться.
Оглядываю собравшихся.
Негусто их тут…
Прибывшие полки изначально насчитывали около сотни офицеров. Сразу же отсеялось около тридцати. Потом, под различными предлогами, смоталось еще человек двадцать. Оставшиеся были в основном из обедневших дворян. Произошедшие события они расценили как свой последний шанс ухватить удачу за хвост. О своем решении каждый из них успел уже не единожды пожалеть. Были и резкие всплески агрессивности. Даже на дуэль меня тут вызвал один ретивый лейтенант. Посчитал, что некоторые приемы обучения задевают его фамильную гордость. Хотя, что там было той гордости?
Но дуэль — вопрос серьезный. Просто так спустить на тормозах я этого не мог. Хотя, в принципе, мог его и послать. Как мне впоследствии пояснили, чисто формально я мог ему отказать — слишком велика была разница между полковником и лейтенантом. Правда, в этом случае он тоже что-то еще мог предпринять, но тут уж я выяснять ничего не стал. Все равно какой-то урок офицерам преподать стоило, так отчего бы и не сейчас? Пользуясь своим правом выбора оружия, я предложил ему финские ножи. Махать шпагой я так и не выучился толком, так что тут у него были все шансы.
Оказалось, правда, что и ножиком сей товарищ работать умел неплохо. Хотя до школы Степаныча было ему… как до Пекина ползком. Так что, повертевшись на потеху публике минут пять-десять, я попробовал его слегка достать. Фигушки! Лейтенант оказался вертким и от выпада увернулся. После чего всерьез вознамерился меня серьезно поцарапать. Во всяком случае, рукав он мне располосовал мигом — все только ахнули. Как только до руки не достал, стервец! Рассвирепев уже всерьез, я свернул драчуна прямо-таки в бараний рог, уже нимало не заботясь о целости его конечностей и о том, как все это будет выглядеть со стороны.
Как выяснилось, выглядело это все весьма впечатляюще. Во всяком случае, когда помятый и слегка порезанный лейтенант поднялся с земли, тишина стояла прямо-таки гробовая. Оглядев его и не обнаружив особо серьезных повреждений, я протянул ему его же нож.
— Держите свое оружие, лейтенант. Еще вопросы есть?
— Нет, сеньор полковник.
— Вы удовлетворены?
— Совершенным образом, сеньор полковник.
— В таком случае… — протягиваю ему руку, — инцидент исчерпан?
Лейтенант пытается ее пожать и морщится от боли в плече. Но держится — молодец, толк из него будет!
Вот и сейчас, сидит, стервец, в первых рядах и лыбится. Ну, честно сказать, повод у него для этого есть. Его солдаты показывают неплохие результаты в учебе, есть чем гордиться командиру.
— Итак, господа офицеры (понемногу это обращение стало укореняться в наших полках), у меня есть для вас несколько новостей. В том числе — и приятных.
В рядах офицеров некоторое оживление.
— Во-первых, вице-король своим указом подтвердил мои назначения. Капитан Маноло — с сего дня вы являетесь командиром полка. Поздравляю вас!
Оживление стало более явственным.
— Утверждены в должности и прочие офицеры. Соответствующие указы будут вам предоставлены после совещания.
Поворачиваюсь к сидящим чуть поодаль бывшим сержантам и капралам. Их я уже своей властью расставил на вакантные посты, которых было предостаточно.
— Вице-король не забыл и про вас. Ваши назначения утверждены, и мы все можем поздравить новых офицеров!
Вообще говоря, этот свой шаг я предпринимал с некоторым опасением. Да, колониальные войска, да глухая провинция — все так. Но шанс настроить против себя немногочисленное офицерство был. И это было серьезной угрозой — только открытого неповиновения мне и не хватало. Но — обошлось. У вчерашних капралов хватило такта и ума не задирать нос и не дразнить своих новых коллег. А те отнеслись к этому… скажем так, без особого ворчания. Совместная учеба позволяла сглаживать острые углы в общении, так что со временем можно было рассчитывать и на более тесные взаимоотношения.
Ознакомительная версия.
