такое себе…
Мы подъехали к учебно-швейному цеху, и пока Вовка с Рашидкой таскали свёрнутые в рулончики (с прослойкой бумаги) кроличьи меховые «рулетики», я караулила внизу, чтоб никто пару таких рулетов не прихватил мимоходом. Стояла и думала, что утро у нас обычно прохладное, но сегодня к десяти уже стало как-то совсем тепло. Днём-то будет, поди, вообще пекло.
Потом пацаны вышли, Вовка посмотрел на не по-майски жаркое небо и подумал, видать, то же, что и я:
— Давай-ка мастерку твою оставим. Смысл с ней таскаться по такой жаре?
Да, я, как дама повышенной мерзлявости, обычно таскаю с собой кофточку на всякий случай, всё-таки климат у нас резко континентальный. Но сегодня явно никаких кофт не понадобится. Мы проводили Рашида и пошли на остановку — сперва в центр. Через двадцать минут стояния я начала бухтеть, что сколько можно, в конце концов, и вообще, за двадцать минут мы бы уже пешком до половины плотины прошли… И тут Вова сказал:
— Слушай, чего мы тупим-то? Надо было из Пивоварихи мой велик забрать.
— А какой у тебя велик?
— Урал. Специально под меня собранный.
— Тяжёлый, поди?
Есть у Вовы такой пунктик. Тяжёлое и неубиваемое.
— А как же! У него ещё и шины сосисками.
— Это что значит?
— Поверх дополнительная специальная резина надета. Пофиг ему, по какому бездорожью ехать.
— Это круто. А я?
— И тебе велик купим.
— Ой… Ты знаешь, я по дорогам общего пользования боюсь. Зарулю под машину…
— Значит, будешь на багажнике ездить! Я дорог не боюсь. Тем более, при нынешнем движении. О! Единица идёт! Побежали на ту сторону!
Мы перебежали дорогу и сели в троллейбус, который шёл не через старый Ангарский мост, а через плотину, но тоже до той остановки, которая нам была нужна. Вовка предложил:
— Можем сразу сегодня и до Пивоварихи скататься, велик взять. Хочешь?
— А что, давай. Можем и Наташку уже к нам забрать. У первоклашек, считай, каникулы уже. С тобой хоть пообщается. Да и с Иркой они хорошо сошлись.
— Вполне, — согласился Вова. — Но тогда придётся деда просить. А так я хотел прямо с Пивоварихи на велике приехать.
— Фигассе, ближний свет!
— Намана! Полчаса — и мы в Юбилейном.
Так за планами мы доехали до «Художественного музея» и пошли в издательство.
— Здравствуйте!
Секретарша подняла голову от печатной машинки:
— А, здравствуйте, здравствуйте! Договор привезли? Давайте мне.
— Может, мы сами занесём? — кивнула я на дверь с табличкой «главный редактор».
— Так он же с сегодняшнего дня в отпуске, — развела руками секретарша, — язву лечить улетел. По путёвке от профсоюза.
Гляди ты! Как я с этим бульбовским взглядом-то угадала!
— В санаторий? — с подозрением уточнила я.
— Да, в Минеральные воды.
Ну, всё. Теперь я — точно КГБшник.
С кассетами особых проблем не вышло. Никто нас не примчался арестовывать, и даже никакие общественники не выступили с порицаниями. Мы ещё раз постояли у витрины, нашли кое-что из прикольного, что-то докупили, что-то снова дозаказали (с предоплатой, с условием интересной для нас компоновки). Более всего, по-моему, дядьку-продавана удивила моя просьба записать большую японскую кассету развесёлой народной музыки — именно весёлой.
— Русской, татарской, марийская тоже подойдёт и тому подобное. Всякие плясовые, застольные и праздничные, только чтоб не заунывно-трагические.
— Что, на козах будешь эксперименты ставить? — спросил Вова, пока продавец записывал наши пожелания.
— Ага. Напишу научно-популярную статью «К вопросу о повышении лактации малого рогатого скота».
— Магнитофон туда-сюда таскать будем?
— Чёт неохота мне «Весну» в козлятник таскать. Может, при случае, маленький магнитофончик туда купим?
— Ну, хочешь — в «Тыщу мелочей»* зайдём? В «Радиодетали» вряд ли так быстро маленькие завезли, а там может быть.
*«1000 мелочей» —
популярный в Иркутске магазин
на углу улиц Урицкого и Дзержинского,
очень большой,
со множеством отделов,
в том числе там имелся
и отдел бытовых электроприборов.
— Давай!
Договор на издание книги лежал у нас в рюкзаке, и поскольку «Восточно-Сибирское книжное издательство» тиражи меньше пятидесяти тысяч не признавало, да плюс нам сказали, что книга пойдёт как первое издание, и объём с учётом иллюстраций выходил порядка пятнадцати авторских листов (если они оставят тот же размер рисунков), нам светила очень приличная сумма, и можно было позволить себе не особо прижиматься.
24. ПЛАТКИ, ВЕЛОСИПЕДЫ, ТИТЬКИ…
КАК МЫ ВНЕЗАПНО НАКУПИЛИ ВСЯКОГО
Говорила я — не люблю кубышку копить. Деньги есть — пусть в дело идут. Позитивные народные песни повышают удойность коз, в прошлом будущем давно доказано. Ну, и себя порадовать иногда тоже надо, а как же. Кстати, рюкзаком похвастаюсь. Недавно сшила: небольшой, по типу гибрида городского и тактического рюкзака двадцать первого века, с усиленной спинкой и со множеством кармашков. Вова был доволен как слон. И я тоже, потому что раньше он почти всё таскал, а теперь вообще всё. Эксплуататор я…
— Семьдесят пять рублей, — сказал дяденька кассетщик, и Вова выложил денежки.
Как мне нравится с ним куда-нибудь ездить! Я когда одна, всё время боюсь, что у меня деньги сопрут. А Вовка вот не боится. Он по молодости лет и в охране успел поработать, и в отделе по малолетним преступникам, глаз на всякое нехорошее намётан. Да и попробуй у него чё вытащи — без пальцев останешься…
А кофту оставить было правильным решением. Жара спускалась на город, накрывая его, словно тепличный купол. Сколько же сейчас интересно? Не меньше двадцати пяти, однозначно. Нет, точно больше.
— Пошли, воды купим? — предложил Вова. Ну, невозможно же…
Мы зашли в гастроном, в котором было относительно прохладно, отстояли в липкой очереди, купили «Буратино» и обыкновенной «Иркутской» минералки. Дальше нужно было миновать улицу Урицкого, превратившуюся сейчас в сковородку — солнце поднялось высоко, практически не оставив на ней тени. Но хитрый Вовка повёл меня по параллельной улице Литвинова, вдоль которой росли огромные тополя — хоть немного да легче.
В «Тысяче мелочей», как всегда, толклась масса народу. Я прям почувствовала исходящий из магазина жар. Крыльцо кипело двумя нескончаемыми потоками — втекающим и вытекающим…
Кому, интересно, пришло в голову впихнуть под одну крышу совершенно невпихуемое? Или руководящим здесь товарищам слава Московских ГУМов-ЦУМов покоя не даёт? Длинный торговый зал был уставлен прилавками, разграниченными на множество отделов. Тут тебе и посуда, и лампы-светильники, и тёрки-жестянки, и какие-то электрические детали… Посередине оставался довольно широкий проход, но учитывая, что по обоим краям его бурлили то́лпы покупателей, двигаться побыстрее можно было только по самому центру, как по своеобразной стремнине. А ещё здесь было душно. В глазах у меня рябило от предметов и людей.
— О! Вова, смотри!!!
Я колом остановилась посреди магазина, немедленно получив толчок от тётки, которая, как и мы, тоже хотела побыстрее промчаться через «Тысячу мелочей» до нужного ей места. А тут — я. Я решила не создавать затора и решительно двинулась к прилавку.
— Платок хочешь? — не понял Вова.
Под стеклом витрины лежали сложенные квадратиками небольшие платочки и косынки. А вот внутри прилавка по трём огороженным сторонам висело сплошное павловопосадское роскошество — шерстяные платки в розах, постепенно увеличивающиеся в размерах, прямо как матрёшки.
— Я вот подумала, Вова.
— Представляю, как тебе тяжело!
— Эту фразу мы проигнорируем. Так вот. У нас есть две бабушки…
— У моей, по-моему, есть платок.
— У моей —
