Вот они оба и заявились на «Коршуна» чуть свет, не столько опечаленные, сколько взбешенные.
— Этот плевок отхожего места, этот отпрыск дурной козы! Чтоб у него в бороде опарыши завелись! Этот проклятый всеми богами гепид!.. — ревел Ахвизра, перебудив всех на триреме еще раньше, чем поднялся на палубу.
— Ублюдок дохлой камбалы! Чтоб ему крабы яйца отгрызли! Чтоб ему из жопы акулу родить!.. — вторил ему более тонко, но не менее громко сын Крикши.
— Заткнитесь оба! — рявкнул свежеразбуженный и очень недовольный Коршунов. — Толком говорите!
Толком вышло еще печальнее.
Этой ночью два «обиженных» вождя, Химнерих и Беремод, сговорившись, угнали без малого треть боранского «флота» (кормчих, вероятно, запугали или убили) и самостийно направились к берегу, желая, так сказать, снять сливки. К сожалению, направились они не к Маркионополю (где им наверняка навешали бы по загривкам), а прямо к ближайшему населенному пункту, коим по карте Коршунова был ничем не примечательный городишко Тумос.
— Козлы! — прошипел Алексей по-русски.
Тумос его не волновал. Бог с ним, с Тумосом. Но теперь-то им Маркионополя не видать. Связь у римлян поставлена отменно. Так что максимум через полдня на всем побережье будут знать: варвары пришли! Единственный выход — поднять паруса и заплыть подальше на юг… надеясь, что там не окажется еще одной римской эскадры.
— Так. Агилмунд! Разошли гонцов на все корабли. Снимаемся и уходим на юг!
— И не накажем этих безмозглых?! — взревел Ахвизра.
— А корабли? Наши корабли?! — возопил Тарвар.
Последний довод был серьезным.
— Ладно, — подумав, решил Коршунов. — Идем к берегу.
Как и следовало ожидать, гепиды дело просрали. То есть на берег они высадились без проблем, но, решив начать с того, что ближе лежит, принялись грабить предместья.
Пока они занимались этим приятным и интересным делом, местные жители протрезвели и успели убраться в крепость.
— Вот и хорошо! — заявил очень довольный Химнерих, у которого на шее уже красовалось новое ожерелье из оправленных в золото самоцветов. — Значит, никуда не удерут. Не бойся, Аласейа, сейчас мы разом навалимся и их оттуда выковыряем!
В гавани воняло рыбой и смертью. Повсюду лежали мертвые тела. Иногда — голые, иногда — в ошметках одежды. Вряд ли это были трупы воинов. Телосложение не то, да и женских тел было немало. Гепиды не только не озаботились похоронами, но даже не потрудились сложить трупы в одно место. И Химнериху плевать было на мертвецов. Его интересовала только добыча.
«Стоп! — сказал себе Коршунов. — Ты не в двадцать первом веке. По здешним понятиям Химнерих — в своем праве».
И все-таки самым большим желанием Коршунова было пристрелить гепидского рикса. Но — нельзя.
Начнется большая драка, и в итоге Алексей останется без войска. Значит, эмоции — побоку.
Коршунов посмотрел на крепость. Издали она не выглядела грозной. Наоборот, была она небольшой и несколько обветшавшей. Но Алексей уже знал, что это обманчивое впечатление. Расположена крепость на редкость удачно — подход только со стороны моря. А у стен есть такое свойство — становиться все выше и выше по мере приближения к ним. А под самой стеной ты вдруг становишься совсем маленьким, а стена — очень высокой. И пусть она потрескалась и покрыта щербинами, это не имеет значения. Древние строили на совесть. И даже таран к воротам будет подтягивать чертовски неудобно. Нет, без осадных орудий тут делать нечего. А из всех орудий у Коршунова — только палубные «скорпионы».
Сам же городок Тумос оказался совсем маленьким. Наверное, около тысячи жителей. Живописная гавань, спокойная удобная бухта… отличное место для отдыха. С древесиной вот только плохо. А для осадных орудий надо много древесины. Так что дело это долгое. Даже если не учитывать того, что его воины понятия не имеют, как эти орудия строить. Конечно, Коршунов что-нибудь придумал бы… но на это тоже требуется время…
— Нет, — сказал Алексей. — Крепость ты будешь брать сам. Мы уходим.
— Дело ваше, — беспечно ответил гепид. — Все нам достанется.
— Точно говорят: безмозглый, как гепид! — прорычал Скулди, когда Коршунов собрал на совет всех оставшихся вождей.
Агилмунд спросил:
— Теперь нам в Маркионополь соваться нечего, да, Аласейа?
— Естественно! — раздраженно подтвердил Коршунов. — Теперь там все начеку.
— Прикончить гепидов! — заявил Ахвизра.
— Перебить, как свиней! — поддержал его Тарвар. — С Химнериха шкуру содрать, а самого в море бросить!
— Аласейа! Вели их бить! — потребовал Ахвизра. — Перебьем — и добычу у них заберем. Нас вдвое больше! Беремод вмешиваться не станет! Агилмунд! Ты что молчишь? Не согласен, что ли? Скулди! Неужели боишься?
— Погоди, друг, — произнес Скулди (он уже успокоился), — не кричи. Гепидов я не боюсь. Только ведь не гепидов бить мы сюда приплыли. Гепидов и по ту сторону моря найти можно.
— Наказать! — настаивал Ахвизра. — Спустим им пакость такую — боги нас уважать перестанут! Удачи не будет!
— Удача наша — вон. — Скулди кивнул на Коршунова. — Что скажешь, вождь?
— Скажу, что от гепидов мне ничего не надо…
Ахвизра открыл было рот, но Агилмунд взял друга за плечо и прикрыл ему рот ладонью.
— Ничего, кроме одного, — продолжал Алексей. — Они взяли суда боранов. Кормчих, правда, не тронули, так что крови на гепидах нет. Но я думаю: вернуть суда они откажутся. Иначе на чем им обратно плыть?
— Ни на чем! — яростно воскликнул Тарвар. — Перебить их всех — и плыть некому будет!
— Ты плохо слышишь, Тарвар? — прищурился Коршунов. — Я сказал: драться с гепидами мы не будем! Не захотят вернуть суда, значит, должны их выкупить и еще заплатить… — Коршунов подумал, как по-местному обозначить «моральный ущерб», не придумал и сказал: — Еще заплатить — чтоб обиды не было. Это — по закону. И этого я от Химнериха добьюсь!
И распустил собрание на два часа.
Выкупить суда Химнерих согласился на удивление легко. И заплатил щедро: отдал почти всю добычу.
Коршунов понял, что гепид пусть и безбашенный, но все-таки опасался, что без крови не обойдется. К тому же он был уверен, что возьмет крепость и поправит дела.
Перед тем как сниматься с якоря, Коршунов отыскал Красного.
— Дружище, возьми с собой кого хочешь — и плывем со мной! На моем корабле для тебя всегда место найдется!
Но гепид только рыжей головой мотнул.
— Добычу со мной возьмешь — не сравнить с этой! — уговаривал Коршунов.
